Пандемия и вспыхнувшая на её фоне мировая нестабильность актуализировали эсхатологию – представления о конце времён. В главном для русской культуры эсхатологическом тексте – заключительной библейской книге «Апокалипсис» (или «Откровение Иоанна Богослова») – одним из бедствий «последних времён» назван мор.
Началом не религиозной, а т.н. рационалистической эсхатологии считается роман англичанки Мэри Шелли «Последний человек» (1826), где причиной гибели человечества является именно эпидемия. Если в авраамической религиозной традиции – христианской, мусульманской и иудейской – конец времён оказывается в итоге избавлением и имеет позитивный смысл, то в рационалистической эсхатологии этого нет, один сплошной негатив.
Кого только не принимали в России за антихриста: и Петра, и Наполеона, и Ленина, и Гитлера… Но изначально в православии антихрист отождествлялся с еврейским Машиахом, которого так ждут иудеи и который, согласно их вере, должен воцариться в Израиле, а затем и во всём мире. Немало православных в России считают, что, когда весь мир поклонится антихристу, наша страна не поклонится. В подтверждение приводятся ссылки на пророчества русских святых. Христианская традиция обещает вместе с концом времён не только страдания, но также избавление. «Когда же начнёт это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что
приближается избавление ваше».
Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».