Заместитель председателя правительства РФ по вопросам ВПК и гособоронзаказа Дмитрий Рогозин заявил, что отныне новое оружие мы будем испытывать не на полигонах, и главным критерием оценки качества изделий станет эффективность в бою. Специально для «АН» на вопрос «Разве Россия ведет какую-то войну, о которой не знают ее граждане?» отвечают…
Геннадий Зюганов, лидер КПРФ:
«В Афгане мы «обкатали» много новых систем оружия»
- Мы не ведем никаких войн, а вот против нас – ведут. Во-первых, информационно-психологическими способами, когда за 20 лет мы потеряли 15 млн. человек. И, во-вторых, - финансово-экономическими, тем же вступлением в ВТО, которое задушит нашу обрабатывающую промышленность. Что касается любого оружия, то его сначала испытывают на стендах, затем, как появляются первые образцы, обязательно испытывают на полигонах, причем, в разных условиях и сферах. А уж после того как оружие в массовом порядке начинает поступать в войска, оно и проходит испытания на поле боя. В свое время мы использовали это в различных конфликтах, скажем, в том же Афгане «обкатали» много новых систем оружия. Я или знаменитые зенитно-ракетные комплексы С-75 «Двина», которые просто блестяще зарекомендовали себя во Вьетнаме! После этого они в массовом порядке пошли на вооружение...
Эдуард Воробьев, первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками РФ (1994-1995 гг.), депутат Госдумы II и III созывов, генерал-полковник:
«Боевая обстановка всегда вносит существенные коррективы»
- Нет, мы не будем развязывать никакую войну, но и сейчас в повседневной жизни это стрелковое оружие применяется повсеместно. И при выполнении задач специальными подразделениями и милицией, и при ликвидации каких-то вооруженных формирований или больших групп бандитов, боевиков. Думается, что, прежде всего, это и имелось в виду, а не развязывание «маленькой войны» для того чтобы испытывать это оружие. Мы же часто слышим по радио и по ТВ, что, скажем, в Дагестане, окружили и ликвидировали некие формирования. Наиболее часто такие ситуации происходят в Северокавказском военном округе, и мне думается, что такое оружие, прежде всего, будет испытываться именно там. Другие округа в этом отношении спокойны. Полигонные испытания не исключаются, и они обязательно будут. Ведь для того чтобы выйти с оружием на применение в боевой обстановке, оно и должно пройти заводские, полигонные, войсковые испытания и т.п., а уж потом оно берется на вооружение. Это такая классическая схема. Конечно, лучше всего, когда оружие применяется в реальных боевых действиях. Основной принцип боевой подготовки войск – учить тому, что необходимо на войне. Но ведь как ни пытайся приблизить мирную обстановку к боевым условиям, это все равно не получится. Боевая обстановка всегда вносит существенные коррективы.
Анатолий Цыганок, руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа:
«Человек должен очухаться»
- Нет, Россия в настоящее время не ведет никакой войны. Возможно, Рогозин имел в виду некие ситуации, когда оружие будет использовано в борьбе с террористами. Но главной проблемой не только России, но и всего мира является то, что обязательно нужно законодательно закрепить условия не только обычного, и нелетального оружия. На сегодняшний день, это очень важная проблема. Скажем, когда на человека направляют пушку, из которой идут либо сверхвысокие, либо сверхнизкие частоты. Ведь до сих пор законодательно так и не определено, а сколько же времени должно действовать такое вот нелетальное оружие. Да, человек, конечно, должен падать, но через какое-то время все равно должен очухаться. Скажем, в США в свое время морские пехотинцы изображали толпу, на них навели лучевое оружие, это вызвало повышение температуры, и они получили ожоги. По-моему, Россия лет пять назад предлагала в ООН определить меру воздействия подобного оружия, но воз и ныне там.