Не ошибусь, если скажу, что любой из нас во время учебы в школе не отказывался от т.н. «помощи класса». Проще говоря – подсказки. Кому-то она стоила пятёрки в дневнике. Кому-то – вызова родителей в школу. Но в общем – вполне невинная шалость.
Другое дело, когда речь идет о принятии решений на высшем уровне, где одна неверная подсказка может привести к катастрофическим последствиям геополитического уровня. Иначе говоря, именно от «суфлеров» в окружении первых лиц зависело то, что с трибуны на всю страну произнесёт их лидер, а завтра это станет и законом, необходимым к исполнению.
Как слово ваше отзовется
1953 год стал для Советского Союза во многом переломным. Во-первых, умер Сталин, наводивший во всех смыслах смертельный ужас на своих соратников. Из тюрем и лагерей домой потянулись те, кому посчастливилось по прихоти вождя не сдохнуть на лесоповале или урановых рудниках. Кому-то предстояло сразу вернуться в прошлую аппаратную жизнь. Кому-то еще долго за это право бороться. Но и те, и другие, отчетливо понимали: единственное, что в советской властной системе останется без изменений, это беспощадная грызня «верхов» за собственное место «под солнцем», т.е. за абсолютную власть!
В сентябре 1953 года малозаметный при вожде народов Никита Хрущев, которого соратники всегда держали за номенклатурного дурачка, вдруг становится Первым секретарем ЦК! Но занять пост первого человека в государстве гораздо проще, чем удержать его: без верных соратников сделать это было практически невозможно. Хрущев это знал отлично…
На одном из партийных форумов бывший тогда премьером Георгий Маленков, мечтавший тоже занять место Первого секретаря, решил обозначить свою позицию среди «товарищей» по партии, заклеймив позором кондовую бюрократическую партийную систему. По сути, сделал неуклюжую попытку намекнуть на необходимость построения некой демократии и в заскорузлом советском обществе.
И сам Маленков, и его партийное окружение конечно ни в какую «демократию с советским лицом» не верили, даже очень боялись ее. Хрущёв же в этом выступлении увидел прямое «поползновение» на собственную власть. Он тут же взял слово и поправил своего премьер-министра: «…Партийный аппарат, Георгий Максимилиа́нович – вот наша главная опора!» Этой фразой он мгновенно сплотил вокруг себя всю насторожившуюся партийную массовку, т.е. тот самый аппарат. Маленков понял, что проиграл и стал ждать своего позорного часа «Х», который вскоре и настал: его и ещё группу сподвижников сняли. Что после этого случая Маленков сделал со своими помощниками-спичайтерами, посоветовавшие шефу озвучить самому себе приговор, неизвестно.
Сам Никита Хрущев, словив звездную минуту победы, сразу начал формировать свое, лично ему преданное окружение, в котором главное место украинофоб Хрущев отдавал конечно выходцам из малопонятной Малороссии.
Главный пост – председателя КГБ – хранителя всех государственных секретов вместо быстренько расстрелянного Лаврентия Берии, Хрущев доверил Ивану Серову. Тот набрался богатого профессионального опыта, будучи еще наркомом внутренних дел конечно на Украине! То, что руки у Серова были в крови соратников не меньше, чем и у Берии, Хрущева не смутило: сам Никита Сергеевич на всех своих партийных постах тоже отправил на плаху сотни тысяч невинных и россиян, и украинцев! Все злодеяния «верные ленинцы» маскировали циничной фразой «лес рубят, щепки летят!» Только никто из них никак не допускал того, что и сам может вскоре стать такой же щепкой…
Первой задачей перед опричником Серовым Хрущев поставил поиск и уничтожение всех документов, указывающих на его, Хрущева, личное участие в кровавых репрессиях сталинского периода.
Серов щелкнул каблуками и принялся за работу рьяно: заодно и всё, связанное с ним лично самим генерал тоже отправил в топку.
Кое-что, наиболее интересное о новом секретаре ЦК, конечно, схоронил в личном сейфе: авось, пригодится…
Второй задачей нового чекиста стал круглосуточный сбор компромата и на возможных будущих соперников Хрущева, и на его нынешних сторонников, чтобы не вздумали записаться в лагерь соперников! Никита Сергеевич же озадачился любой ценой расположить ближе к себе и всех партийцев Украины: второй по значимости после московской парторганизации СССР.
Зная патологическую жадность вельможных хохлов не понаслышке (сам в 40-х руководил ЦК КП Украины), Хрущев решил зайти с «козырей»: передать Украине из состава России нашу исконную Крымскую область! Т.е. – подарить!
Быстро приняли волюнтаристский закон, шлепнули печать и… нате вам, дорогие украинцы, заветный российский полуостров! То, что эта земля обильно полита русской кровью и потому не стала ни турецкой, ни английской, ни французской, конечно никого не волновало… Тем более, что такую геополитическую «рокировочку» старательно лоббировал тогдашний Первый секретарь ЦК Украины и по совместительству – самозабвенный собутыльник Хрущева по киевским посиделкам Алексей Кириченко, ставший после этого вторым человеком-суфлёром уже в московском окружении Никиты Сергеича.
Взять под контроль «колыбель революции» - Ленинград Хрущёву оказалось и того проще: партийный лакей Фрол Козлов, сдувавший с Хрущёва пылинки в прямом смысле, был избран главой питерских большевиков конечно единогласно!
За работу, товарищи!
В команде «молодых» фаворитов Хрущева тем временем набирались опыта другие пока еще участники кремлевской массовки: Фурцева, Подгорный, Булганин, Брежнев, Семичастный, Шелепин и др. Если сам Никита у Сталина когда-то играл роль придворного дурачка в вышиванке, то сейчас эту «должность» уже сам благосклонно адресовал Леониду Брежневу: тот и выпить не дурак был, и тост сказать, и анекдотами товарищей по партии побаловать мог. Никто из тех, кто снисходительно ржал на посиделках над его приколами и подумать конечно не мог, что смеётся в принципе над собой: сожрав Хрущёва, «дорогой Ильич» вышвырнул на обочину жизни и всех остальных. Но это будет позже, а сейчас все внимание Никите Сергеевичу, до мозолей на ладонях хлопая ему.
В 1956 году Хрущёв взорвал мир своими «разоблачениями» культа личности Сталина. Для многих ортодоксальных большевиков это стало чуть ли не адресным предательством идеалов социализма. Для самого Хрущёва – политической палочкой-выручалочкой: всю коллективную ответственность за злодеяния 30-х годов он взвалил лишь на «вождя народов». Тем самым невольно вывел из-под удара и многих нынешних своих соратников, которые потом также дружно сожрали и его самого…
Выкинув с их помощью из властной обоймы Молотова, Кагановича, Маленкова и «примкнувшим к ним Шепилова», Хрущёв понял, что стал наконец единственным вершителем судеб в огромной стране…
Началась «кукурузаизация» всей страны, подсмотренная советским лидером в США. О том, что растение это капризное и произрастать, например, в нашей Сибири и Заполярье не сможет, ему осторожно подсказывали многие ученые, но… Партийные соратники, желая угодить боссу, вовсю хвалили его, воспевая мудрость вождя и напоминая о том, что «нет крепостей, которые не могли бы взять большевики!»
Вскоре «королева полей» обильно произрастала лишь в официальных отчетах, а Целина покрылась пылью…
Катастрофическое сокращение Хрущёвым армии и варварская переплавка советского флота практически сделали Советский Союз беззащитной мишенью для США. «Карибский кризис» не стал мировой катастрофой во многом благодаря нашим дипломатам, военным и мудрости молодого Джона Кеннеди.
Но самой главной проблемой в отношениях Никиты Сергеевича с собственной страной стали его патологическое упрямство и такое же умение даже в бытовых мелочах видеть чуть ли не заговоры против себя.
И один в поле воин?
Боясь пока мифических в те годы заговоров, Хрущёв так и не понял, что таковой против него на самом деле готовили те, кто круглосуточно пели ему дифирамбы, давали советы и на всякую глупость кричали: «…одобряем!» При этом они же устраивали и регулировали интриги в самом аппарате ЦК уже в собственных интересах.
Нашептали Хрущёву о том, что например премьеру Булганину соратники хлопают после выступлений гораздо громче, чем ему, «дорогому Никите Сергеевичу». Дошло до того, что специально назначенные партийцы стали считать количество оваций тому и другому. Умело составленная статистика говорила о том что «да», на несколько аплодисментов Булганину доставалось больше. Вскоре тот лишился должности главы правительства. Премьером стал сам Хрущёв. Теперь все овации так или иначе стали принадлежать лишь ему. Мальчишество? В пределах детского сада – да! В мировом масштабе – беда государства…
Ставший Вторым секретарем ЦК КПСС бывший лидер Украины Кириченко слишком рано стал присматриваться и к креслу самого Хрущева, что не могло насторожить остальных борцов «за мир во всем мире». Интрига организовалась быстро: как рассказывал сын Анастаса Микояна – генерал Алексей Микоян, это случилось на охоте в Завидово в присутствии его отца.
- «…Охоту Хрущёв любил. Хотя бы потому, что никогда на ней не промахивался: звери были прикормлены, егеря обучены. По сути, это была не охота, а плановое истребление мирного зверья… В тот раз и он, и Кириченко одновременно стреляли по одному и тому же кабану. Стали разбираться, чья пуля оказалась для зверя роковой. Кириченко, так и научившийся кремлёвскому правилу всегда уступать старшему по чину (особенно когда тот неправ. – А.М.) и уже разгоряченный традиционной перцовкой, доказывал всем, что удачно попал именно он! Маршал Гречко как профессиональный военный (и как более опытный царедворец – авт.) все же решил спор в пользу Хрущёва. Прозвучавшие в адрес удачливого стрелка аплодисменты Кириченко счел личным позором и с визгом: «Да пошли вы все на …» убежал с посиделок».
Впрочем, убежал он недалеко: решением Хрущёва вчерашний второй человек в парии вскоре осел директором какого-то уральского второстепенного заводика. Так что тем выстрелом Хрущев подстрелил не только секача.
Питерский ставленник Никиты Сергеевича – Фрол Козлов тоже сам ускорил свое падение. Уже в начале 60-х годов, когда тайный заговор против Хрущёва был в самом разгаре, тот где-то в узком партийном кругу за коньячком намекнул собутыльникам о грядущих скорых переменах в «верхах». Естественно, Хрущёв о болтливости своего протеже сразу узнал. Вызвал Козлова и положил перед тем его питерское досье, нарытое верным чекистом Иваном Серовым. В скрупулезно подшитых бумагах было подробно рассказано и о финансовых «шалостях» Козлова, и о его амурных делах и т.д. Наорав на вчерашнего соратника, Хрущев выгнал его из кабинета. Тот приехал домой, где от страха его и настиг инсульт. Через полгода после отставки самого Хрущёва так и не оправившийся от удара Фрол Козлов отошел в мир иной…
Чекист Иван Серов даже не успел толком порадоваться своей победе: его, как проморгавшего околохрущёвские интриги, Никита тоже снял с должности и направил …помощником командующего в один из отдаленных округов. Чтобы за пивом шефу бегал?
P.S.
Вперед, к победе коммунизма!
Генсеком ЦК стал Леонид Брежнев, зримо доказав всем, что и «кухарка может управлять государством». Кстати, неплохо управлял. Но для этого разогнал всех, кто помог ему занять трон. Впрочем, это уже «издержки производства».