От дронов до психологической помощи: экс-сенатор Елена Шумилова — о многогранной работе волонтёров в зоне СВО

Елена Шумилова стала лауреатом Всероссийской премии добрых дел «Сможем вместе победить», учреждённой газетой «Аргументы недели». После церемонии, на которую, кстати, бывший сенатор приехала прямо с передовой (!), не заезжая домой, она рассказала о самой востребованной помощи на фронте.

Елена Борисовна — известный российский политик, бывший сенатор от Республики Коми, журналист и телеведущая. В этом году она досрочно сложила полномочия сенатора, чтобы полностью посвятить себя волонтёрской деятельности в зоне проведения специальной военной операции и поддержке семей участников СВО.

– Елена Борисовна, вы были сенатором, а теперь — волонтёр. Что вас привело к этой деятельности?

– Давайте начнём с того, что значит волонтёрить? Это значит помогать, не ожидая, что тебе кто-то заплатит или скажет спасибо. Ты готов поделиться ресурсами, сделать так, чтобы человеку облегчить жизнь. Почему бы этого не сделать, если у тебя есть время, возможность, силы, желание? Не для галочки, не для соцсетей и фотографий. Просто прийти и сделать доброе дело. Своим примером заразить соратников, сокурсников, сверстников.

Это не показуха, это потребность сердца! Я живу с этой потребностью с детства, с одного из самых моих любимых рассказов — «Тимур и его команда» Аркадия Гайдара. Мы это делали и в школе, когда ходили нашим ветеранам-учителям помогали. Эта система «помогай» заложена откуда-то из детства. У меня есть любимый мультик, всем рекомендую его посмотреть, про Доброго Э-Эха. Там самая главная мысль: делай добро и бросай его в воду. Оно не пропадёт — добром к тебе вернётся.

– В волонтёрстве много направлений. На чём сфокусированы лично вы и ваши единомышленники?

– У нас много направлений работы. Одно из ключевых — это помощь семьям мобилизованных и погибших. Здесь я тесно взаимодействую с сообществом «Сила матерей» из Дагестана, которое помогает вдовам, матерям и сёстрам.

Мы понимаем, что, помимо материальной, очень важна психологическая поддержка. Совместно с Научно-исследовательским институтом общественного здоровья имени Н. А. Семашко была разработана программа, в рамках которой мы обучаем клинической психологии бывших медиков и учителей. Они проходят курсы, чтобы уметь оказать помощь в первые, самые тяжёлые дни после трагедии. Эти люди сами, на волонтёрских началах, становятся опорой для тех, кто находится в другом конце страны, работают на телефоне доверия.

Кроме того, волонтёры, и я в том числе, регулярно участвуют в гуманитарных поездках. Везут необходимое: от тёплых вещей, сделанных с заботой руками женщин в тылу, до писем поддержки.

– Вы часто бываете в зоне СВО. Какая помощь сейчас больше всего востребована на передовой?

– Пока идёт специальная военная операция, всегда нужно то, что будет согревать ребят-солдат — и в прямом, и в переносном смысле. Всегда нужна будет сложная, дорогая медицина и технические средства реабилитации для раненых.

Но, пожалуй, самый главный ресурс — это душевная теплота и поддержка. Настоящая заинтересованность в том, чтобы сохранить семьи, чтобы люди понимали, что они не одиноки. Что эти ребята не просто там брошены. Большая часть там воюет не за деньги, а потому что иначе не может.

– А с какими запросами или потребностями сложнее всего справляться?

– Очень-очень много таких. Порой привозишь огромную партию вещей в реабилитационный центр или госпиталь, а нам говорят: «Ребята, у нас всё есть: еда, носки, трусы. Нам канцтовары нужны, чтобы качественно оформлять документацию». Врачи за свой счет покупают одну ручку и исписывают её, пока пишут одну историю болезни. Или, например, в маленьких сёлах помощь идёт не так системно, как в крупных городах.

Труднее всего сейчас закрывать технические запросы. Например, на тепловизоры, дроны, оборудование самолётного типа. То, что у нас, к сожалению, не производят в нужном объёме, и составляющие компоненты приходится везти из-за рубежа. Вот эти моменты, когда мы везём из Китая оборудование в виде камер, микросхем, чипов — то, что мы сами пока сделать не можем. Но мы научимся!

– Государство сейчас поддерживает волонтёрское движение. На что могут рассчитывать добровольцы?

– Вы правы, поддержка есть, и это правильно. Волонтёры, работающие в зоне СВО, имеют право на страхование жизни и здоровья, компенсацию проезда, питание. Для них также предусмотрены серьёзные социальные гарантии в случае травмы или гибели.

Но, знаете, когда человек едет помогать, он в последнюю очередь думает о льготах. Им движет другое. Волонтёр для меня — это человек, который не ждёт награды за свой труд. Альтруист, который ставит чужие проблемы выше своих.

– Вы упомянули о проблеме производства высокотехнологичного оборудования. Нужны ли, на ваш взгляд, какие-то законодательные или системные изменения для поддержки таких гуманитарных проектов?

– Понимаете, иногда важнее не законы, а моральные принципы и инициатива гражданского общества. Благотворительность — это именно поле волонтёрской деятельности, а не законодательно установленная программа.

Главное — делиться информацией, показывать личный пример и создавать инфраструктуру для помощи. Сейчас, например, на рассмотрении идея фонда, который будет помогать молодым семьям участников СВО получать земельные участки с инфраструктурой для строительства дома. Чтобы люди могли пустить корни, полюбить свою землю.

– Что бы вы хотели пожелать или сказать тем, кто читает это интервью и, возможно, тоже хочет помочь, но не знает, с чего начать?

– Сделайте первый шаг! Будь то финансовая помощь через проверенный фонд, участие в сборе гуманитарки или просто доброе слово семье, которая ждёт своего защитника.

Патриотизм — это не громкие слова. Это каждый день делать маленькое хорошее дело, улучшая жизнь не ради себя, а ради тех, кто рядом. Дарите беззаветно свою любовь окружающим и не ждите ничего взамен! А знаете, когда накапливается эта масса любви, то она превращается в огромную энергию, которая двигает великие дела.

Хочу выразить благодарность всем, кто уже помогает, кто посвящает своё время, свой самый ценный ресурс, добрым делам.