На одно солнце глядели они,
и путь их в истории края один –
к рождению мощи и славы Урала.
Но кресты их судьбы — разные:
у одного — главного мирского повстанца,
у другого — коварного и эффективного
заводчика. Имя первого — Климентий
Косолапов, имя второго — Григорий Зотов.
Спецдонесение журналиста
Настоятельно доношу до сведения читателей, что автор намеренно прервал хронологию Кыштымского восстания «чугунного люда» (30 марта и 5 апреля), поскольку задался целью остановиться на двух судьбах этого чрезвычайного для Урала события, определившего его размах, характер и последствия.
В тот 1822 год самодержавие пришло в панику. Восстание кыштымских мастеровых и приписных крестьян и Бабий бунт на золотом прииске в 1826 — 1827 гг. были жестоко подавлены. Уладить миром с непокорными работными людьми не удалось ни исправнику Щудрову, ни статскому советнику Федоровскому, ни князю Уракову вкупе с представителями Земского и Губернского суда Кашиным, Головиным и др. указом министра финансов Гурьева главным карателем восставших был назначен пермский берг-инспектор Андрей Булгаков.
С чрезвычайными полномочиями этот берг-гауптман к февралю 1823 г. собрал со всего Урал-Камня войско в количестве 7000 штыков в составе Пермского, Верхне-Уральского и Троицкого батальонов солдат, а также и Оренбургских казачьих кантонов. В Каслях ими было арестовано 139 мастеровых, в Кыштыме — 256 человек, в селе Воскресенском — 118 чел., а в селе Рождественском — 430 крестьян.
По велению Его Величества Императора Александра I были публично иссечены 25 палочными ударами 98 кыштымских мастеровых. Пороли их во дворе, обнесенном гранитными стенами и в оцеплении вооруженных солдат. 17 февраля 1823 г. все наказанные в тяжелом состоянии вместе с семьями двумя этапами были отправлены пешим этапом на Богословский завод.
Царские каратели свирепо отнеслись и к крестьянам указанных сел, где они не ограничились количеством палочных ударов по изможденным телам крестьян.
Александр I
15 февраля 1826 г. в Екатеринбурге состоялся суд над другими 141 повстанцами. Согласно приговору суда наказанию палками и розгами подлежал 21 мастеровой, а к ссылке в Сибирь — 11 человек, 33 закованных осужденных помещены в Екатеринбургский острог. Как опасные государственные преступники, мастеровые Устин Дайбов, Петр Назаров, Силантий Рыбин и Терентий Устинов «по всей строгости закона» приговорены к повешению.
22 августа 1826 г. по случаю коронования Его Величества Императором Николаем I был издан манифест «О дарованных милостях и облегчениях разным состояниям». Согласно ему дело о кыштымском восстании было прекращено. Напомним, что в тот же год в Российской империи произошло 179 выступлений крестьян. До полного освобождения их от крепостной зависимости оставалось 35 лет…
Но кресты судьбы руководителя восставшего «чугунного люда» Климентия Косолапова и главного притеснителя мастеровых и приписных крестьян Кыштымского края заводчика Григория Зотова были иные…
Распиленные кандалы в Монетном дворе
География Кыштымского восстания в 1822 году мгновенно расширилась до Каслей, Нязепетровска, Верхнего Уфалея и всех окрестных сел, в него было вовлечено порядка 10 тысяч человек. У всех условия работы, жизни и мотивы недовольства были одни. К правовой удавке столетних царских режимов для трудового люда прибавились безудержная алчность и страсть к наживе новоявленных заводчиков, купцов Урала и невероятная их жестокость к подневольным мастеровым и приписным крестьянам.
…«Казенная изба» Куренкова и дом Клима Косолапова буквально распарились под бесконечно кипящие самовары и в жарких спорах восставших. Для задержанных повстанцами лиц: исправника Щудрова, подпоручика Кузнецова, секретаря Земского суда Кашина, секретаря Уездного суда Грехова, князя Уракова, статского советника Федоровского, к этим штабам были пристроены отдельные помещения (тюрьмы) и приставлены караулы. Однако 13 января 1823 г. по решению «казенного совета» они были отпущены, и те спешно удрали в Екатеринбург. От «казенной избы» неслись вестовые во все очаги волнений на Урале. Сюда же прибывали и делегаты с этих бунтующих мест.
Старообрядец Косолапов, будучи грамотным и активным среди повстанцев, настойчиво пытался обеспечить повстанцев правовой базой из рук конторщиков, земских судей и представителей Пермской берг-коллегии в целях доказательства виновности господ в неисполнении ими положений по обеспечению работных провиантом, фуражом и полной оплаты труда. Также эти указы и постановления властей служили доказательством о применении к работным людям незаконных штрафов и зверских наказаний вплоть до убийств. Вместе с этим Клим Косолапов был обеспокоен создавшимся положением и даже говорил восставшим, что «если их не рассчитают и не удовлетворят причитающимся количеством за работу денег, а, приведя команду (царскую. — Авт.), вместо хлеба станут кормить пулями, то убийств будет много». Поэтому было решено отправиться в количестве 2000 человек к оренбургскому военному губернатору, прихватив с собой исправника Щудрова, для справедливого снисхождения к ним.
Ссылка пешим этапом
Но по прибытии в феврале 1823 г. войсковой команды берг-инспектора Булгакова в Касли Климентий Косолапов вместе с Востротиным, Никулиным, Рыбиным и Трокиным отбыл на санях в Касли для переговоров с Булгаковым. Вблизи Каслей переговорщики были задержаны казачьим отрядом полковника Костырко и переправлены в Екатеринбургский острог. Климентий Косолапов угодил в Монетный двор за плотиной на правом берегу реки Исеть.
На следующий день, 11 февраля 1823 г., войсковое соединение Булгакова в составе 3100 штыков вошло в повстанческий Кыштым, где было встречено многострадальными жителями у своих ворот с иконами в руках, как охранительными Божьими грамотами.
…В смертной камере «Монетки» Климентий оказался вместе с крестьянином Невъянского завода Сивковым. Подогревая друг друга убеждениями в своей правоте, они не могли долго терпеть допросы с жестокими пытками в ожидании смертной участи. И ранним утром 21 ноября 1823 г. стражники обнаружили пустую камеру, а под железными нарами — распиленные кандалы обоих узников…
В деле арестанта Климентия Косолапова значилось, что уроженец Кыштыма (1790 г. р.), старообрядец, с восьми лет начал осваивать труд кузнеца. Окончив приходское училище в один год, он получил навыки письма, чтения и счета. Повзрослев, приобщился к торговле и приобрел лавку. После ограбления ее в голодные годы Клим безуспешно писал жалобы императору Александру I. После этого он примкнул к восстанию мастеровых. Во время чтения земским исправником Щудровым перед кыштымцами Указа Его Величества о наказании 98 мастеровых Косолапов с гневом схватил за шею исправника и толкнул его в толпу возмущенного народа. Все дальнейшие акции восставшего люда уже шли непосредственно под его руководством.
…Прасковья Ивановна с огромной радостью встретила известие о том, что муж Климентий жив, но, ослабленный, он прячется на острове поселка в шалаше и ждет пропитания, одежду. Ночами и под тайной охраной его соратников жена старательно выхаживала своего буйного сокола. Но все же по молве народной пронюхал «кыштымский зверь» Григорий Зотов о том, что главный бунтарь Климка Косолапый где-то недалече. Боясь нового взрыва народного, Гришка Зотов затеял свое коварное дело…
Расправа над рабочими и крестьянами
«Опытный в горном деле» и не только…
В 1824 г. Александр I во время своего визита на Урал остановился в Екатеринбурге во Дворце Расторгуева. Наслышанный о Верх-Исетском заводе, император решил посетить его и осмотреть. Оставшись довольным от работы этого огромного технологичного завода Алексея Яковлева под управлением Григория Федотовича Зотова, самодержец Всея Руси изволил побеседовать с этим управляющим. И в течение часовой беседы Александр I вдруг обнаружил недюжинный талант заводского управленца. Но его изумление было еще большим, когда он узнал о том, что его собеседник с орлиными глазами, окладистой бородой да еще с золотой медалью на шее «За усердие», проявляющий «светлый натуральный ум»… из крепостных. Там же, в Екатеринбурге, император заметил чиновникам, что он «узнал от Зотова гораздо больше о положении здешнего горного производства, нежели во все мое путешествие по Уралу». Наверное, поэтому, сообразуясь с впечатлением от встречи с Григорием Зотовым, император в 1825 г. соизволил удовлетворить его просьбу и отдать тому Кыштымские заводы в частное владение. При этом заметим, что после смерти Л.Расторгуева 10 февраля 1823 г. его заводы были переданы в казенное управление, а затем оказались под опекой Министерства финансов.
Григорий Зотов
Вдохновленный открывшимися перспективами, заводчик Зотов, имея 20-летний опыт управления Верх-Исетским заводом, стал усердно наводить порядок на кыштымских предприятиях. Он не переставал «учить» своих мастеровых и крестьян: «Умеете бунтовать — сумейте лучше работать!» Всех неугодных, независимо от возраста, он руками приказчиков и надсмотрщиков, а то и сам месил 200 — 300 ударами плетьми и розгами. Редко кто выживал. Такое наказание было его обычным побудительным средством к «прилежной работе» и уроком для остальных. Так, даже на Соймановских приисках, открытых в августе 1823 г., где трудилось до 1000 человек, следствие графа Строганова обнаружило в 1827 г. «специальное кладбище» убиенных крестьян. В своей жестокости Григорий Зотов исходил из устаревшего правила Екатерины II о том, что «Все господские повеления святы для подданных!». При этом заметим, что работы на заводах и приисках заводчика уже проходили под конвоем царских войск.
Зотов был зол на Клима Косолапова еще и потому, что он знал о намерениях главаря повстанцев подать челобитную на него императору о зверствах заводчика. Крепко затаил свою злобу на Клима коварный заводчик, прозванный народом «Кыштымский зверь».
За 1500 рублей Зотов уговорил исправника Каслинского завода Блиновского убить Косолапова. Мастеровой Савелий Сидельников, бывший в доверии у Косолапова, сидевший с ним в Монетном дворе, поддался на уговоры исправника и указал место, где прятался Климентий и его сокамерник Сивков. Глухой июльской ночью 1824 г. царский отряд из 170 штыков окружил место и с боем взял повстанцев. Раненого Сивкова и убитого Косолапова уложили на одну телегу. Встретившую ее Прасковью Ивановну, очумевшую от ужаса увиденного, солдаты даже не подпустили к нему, ее любимому соколу…
Борис Иогансон На старом уральском заводе
Императорская кара над «зверем»
По результатам следствия все приказчики и исправники Кыштымских заводов были арестованы. Заводчики Зотов и Харитонов, несмотря на то что, согласно законам, первый подлежал наказанию шпицрутенами и ссылке на каторгу, оба были посажены под домашний арест на 10 лет. Все это время Зотов одолевал Пермскую берг-коллегию, министерство финансов и Кабинет министров своими жалобами и ходатайствами о смягчении наказания ввиду его суровости и своей болезни.
В 1830 г. Сенат утвердил приговор. В 1837 г. министр финансов Егор Канкрин доложил императору Николаю I о результатах расследования графом Строгановым кыштымских волнений на заводах и приисках раскольника Зотова. Его Величество оборвал докладчика и заключил: «Лишив медалей и доброго имени, сослать… на жительство в Кексгольм». Так, 7 января 1827 г. Зотов и Харитонов были переправлены в тюрьму для государственных преступников, где и сгинули оба.