В вопросе детской благотворительности есть одна не очень справедливая, а если совсем прямо, то очень несправедливая вещь. Вещь эта – избирательность нашего душевного порыва. В том смысле, что маленькой белокурой девочке – и социологи это доказали – мы окажем помощь быстрее и охотнее, чем темноглазому подростку с акне (по такому принципу построил свою защиту адвокат, герой Мэттью МакКонахи в фильме «Время убивать». Он описал присяжным истязания чернокожей девочки и закончил речь внезапным: «А теперь представьте, что она белая»). Маленькая миловидная девочка и большой прыщавый мальчик – это не буквальные персонажи (хотя и буквальные тоже), а собирательные образы наших с вами предпочтений в творении блага. Того, что нас трогает до глубины души, и того, что цепляет не очень.
ФОНД, о котором мы сегодня расскажем, помогает и маленьким девочкам, и большим мальчикам, и их родителям – семьям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Это фонд «Жизнь одна».
Негромкие беды
Избирательность в вопросе благотворительности ущербна в принципе. Общество должно генерировать самые разные виды помощи. Самым разным людям. И это хорошо, что речь не всегда идёт о жизни и смерти. Слава богу, с помощью детям, которым требуется дорогостоящее лечение, ситуация, как минимум, небезысходная. Большие молодцы фонды, поднявшие эту волну, и федеральные СМИ, масштабирующие проблему конкретного ребёнка на всю страну. Но есть другие, местечковые беды, никому особо не заметные. Живёт где-то там на отшибе какая-то не очень благополучная семья. Детей у них много. Отец то ли есть, то ли нет. Во что-то эти дети одеты, что-то там едят. Как-то эти люди живут, да! Но им приходится очень тяжело. И дети в этих семьях с самого детства растут без детства с его беззаботностью и нечаянными радостями. А детство, оно одно. И жизнь одна.
История без хеппи-энда
Подмосковная Электросталь. Семья: бабушка, её дочь-инвалид, двухлетний внук. История о том, почему маленький мальчик воспитывается двумя женщинами, довольно банальна. Бабушка не всегда была бабушкой. Раньше она была привлекательной девушкой, которая вышла замуж и родила дочку. Дочку с инвалидностью. Папа жену с проблемным ребёнком оставил. Женщина замуж больше не вышла, но встретила порядочного работящего мужчину. С молдавским гражданством. Тот работал в соседнем совхозе (ныне акционерном обществе) и обеспечивал гражданскую жену и падчерицу-инвалида.
Девочка выросла и в 25 лет тоже стала мамой. У неё родился здоровый мальчик. И сегодня это единственная ложка радости в бочке с горем, до краёв наполненной у этой семьи новыми бедами и проблемами.
Молодому папе новорождённый сын оказался не нужен. Серьёзно заболела бабушка – проблемы с кишечником, множественные операции. Кормильца-молдаванина депортировали, не выплатив 80 тысяч рублей заработной платы. Он прислал доверенность, чтобы гражданская семья получила его деньги, но работодатель с выплатой не спешит.
Итого: бабушка работать не может, получает небольшую пенсию. Дочь-инвалид работать не может – её трудоспособность ограничена инвалидностью и маленьким ребёнком. Пособие на малыша – слёзы.
Семья стучится во все двери. Некие «правозащитники» предложили отсудить 80 тысяч рублей за долю в 25 тысяч. Женщины побоялись связываться. Обратились за помощью в фонд «Жизнь одна».
Против течения
Фонд «Жизнь одна» занял, если можно так выразиться, относительно свободную нишу в благотворительности. Помимо погорельцев, отважных матерей-одиночек или семей, лишившихся кормильцев, он оказывает помощь и тем, кто, по мнению большинства людей, этого не заслуживает. Содействуя в решении финансовых или бытовых проблем не самым успешным родителям, фонд старается помочь им и их детям сохранить самое ценное – кровные узы.
«Помогая семьям, мы ясно видим, что зачастую помощь нужна не ребёнку, а маме. Но общество с нами не соглашается: оно с готовностью жертвует тысячу рублей на то, чтобы одеть-накормить ребёнка, и ни копейки не даст – таков наш практический опыт – на то, чтобы накормить-вразумить его маму, – говорит директор фонда Екатерина Машина. – Мы эту тенденцию пытаемся переломить. Общество возражает в стиле: «в абсолютном большинстве случаев мамаша – элемент несознательный. Тратить на неё деньги фонда и пытаться перевоспитать – деньги на ветер». Уверяю вас, бывают исключения. И ради этих исключительных случаев кто-то должен работать.
Это человеческая судьба. А за ней ещё судьба маленького человечка. Это миссия фонда, если хотите, – всеми силами содействовать тому, чтобы ребёнок рос у родной матери».
Лишение – автоматом
помогает и приютам. Есть частные семейные детские дома, в которые в отличие от государственных принимают детей, чьи родители не лишены родительских прав. У мам всегда остаётся шанс на воссоединение с ребёнком. Для некоторых это единственный мотиватор взять себя в руки.
«Есть целая категория детишек, для которых формат частного детского приюта – единственная возможность воссоединиться с родной мамой. Это дети заключённых, рождённые в колонии. В казённом детском саду они воспитываются до трёх лет. Если к этому возрасту мама не освободилась, малыша отдают родственникам. Если родных нет, ребёнка помещают в детский дом, автоматически лишая родную маму родительских прав (таков порядок квотирования мест в государственных интернатах). Позднее ребёнка, скорее всего, усыновят, и родная мама не будет иметь на него никаких прав, – рассказывает Екатерина Машина. – Рождение в заключении – далеко не единственная причина, по которой дети попадают в приюты, которым мы помогаем. Но у всех воспитанников есть мамы или папы, которые не лишены прав в отношении своих детей. И поддержка именно таких приютов, оставляющих родителям шанс, тоже наша осознанная позиция».
Фонд «Жизнь одна» на регулярной основе помогает трём частным детским домам семейного типа. В них в общей сложности воспитываются три десятка детей от 2 до 16 лет. Также на попечении фонда находятся 11 многодетных семей.
Кому фонд может помочь?
– многодетным мамам, не справляющимся с родительскими обязанностями;
– детям, родители которых подлежат длительной госпитализации;
– детям, чьи родители страдают от алкогольной или наркотической зависимости;
– детям заключённых, рождённым в тюрьме или колонии;
– семьям переселенцев из ЛНР, ДНР, Украины, государств Средней Азии, пытающихся обустроиться в РФ;
– родителям, воспитывающим детей в одиночку.