Продолжение.
Начало здесь
О них не говорили и не писали. Они мужественно сражались за Родину на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945гг. А после нее, будучи засекреченные, самоотверженно отстаивали законность и правопорядок, обеспечивали правовые условия становления и возрастания ядерной мощи нашей Отчизны. Но императив принципа исторической справедливости неумолимо требует сохранения исторической памяти о них – верных служителей Родине, Закону, Народу и Миру на Земле
Булыжник для прокурора
В голове автора публикации назойливо сидит неисчерпаемая, скрытая временем и секретами тема фронтовиков. А тут…? В кабинете старшего помощника прокурора ЗАТО г. Озерск вижу на стене в добротной рамочке… черный булыжник, окаймленный дарственной надписью. Оказалось, что этот экспонат - один из последней партии широкомасштабной засыпки озера Карачай, зараженного сбросами жидких радиоактивных отходов производства Химкомбината «Маяк». Наконец-то, свершилось! 29 лет, с 1986г. шла засыпка этого страшного, невиданного в природе озера. Решена одна из огромнейших экологических проблем, требовавшая неустанного прокурорского надзора.
Еще вначале 1970-х гг. автору текста пришлось узнать о чрезвычайной опасности этого водоема. Я тогда работал на «Маяке». При встрече в летний знойный день со знакомым старшим следователем прокуратуры Челябинск-65 Фаритом Сабировым, тот сказал: «Я сегодня одевался в твою робу, выезжал на труп солдатика, военного строителя. Он решил искупнуться в озере. Нырнул, вылез из воды, лег на берегу, на траву и через 10 минут был уже трупом…». Тогда я не удивился этому происшествию, так знал, что на производстве радиация намного сильнее и опаснее. Но теперь булыжник на стене прокурора меня очень обрадовал! Озера, эдакого радиационного «дракона», который в ветровую засуху (1963, 1967, 1992гг.) своими нещадными порывами разносил в окрест смертельные радионуклиды, попросту нет (!), разве что на старых карта для памяти осталось.
И байкам есть место в жизни
Всякое эпохальное событие всегда окружено разного рода легендами, байками. Атомный проект тоже изобилует ими, как основанные на реальных событиях того времени. Не исключение и озерские байки. Вспомним некоторые из них, ведь они тоже часть нашей жизни, хотя широкой огласки не имели. Некоторые из них были описаны писателем Владимиром Губаревым.
Однажды Курчатов выслушивал доклад одного начальника военизированной пожарной части о пожарной безопасности объекта. Последний твердо знал, что всякое сокрытие каких-либо обстоятельств - чревато встречей с органами другой безопасности. Этот пожарник всерьез доложил научному руководителю атомного проекта, что он в одной лаборатории прямо-таки «накрыл» влюбленную парочку за недвусмысленным действием. Курчатов был не лишен чувства юмора, но всерьез ответил пожарнику: «А знаете ли Вы, что половые отношения пожарной безопасности не угрожают!».
Борис Брохович, директор Реакторного завода "Маяка" вспоминал одну вполне жизненную ситуацию. Случилось так, что Игорь Курчатов был неравнодушен к симпатичной девушке Л., инженеру управления реактором "А", первого промышленного реактора - "Аннушки". Он на расстоянии чувствовал её симпатию к себе. Отсутствие детей в его семье толкало Игоря на знакомство в "Сороковке". Однажды один из "духов" даже организовал Курчатову вечеринку на квартире вместе с подругой этой девушки. Было все: шампанское, музыка, конфеты,бутерброды. Но оба не решились... на развитие связей. Никому не захотелось вдруг разрушать добрые семейные отношения Игоря, к тому же он был под колпаком Берия.
Игорь Курчатов
Курчатов очень хорошо относился к Броховичу. Он запросто звал его «Брох». Как-то раз Курчатов снарядил своего научного соратника, академика Анатолия Александрова в Озерск и передал ему для Броха коробочку с подарком. «Анатолиус» (так часто звал Александрова Курчатов – авт.) по приезду исполнил поручение. Раскрыв коробочку, Брохович извлек…парик: «Так ведь этот подарок не мне, а тебе, Анатолиус» - сказал Брох, протягивая лысому Александрову рыжий парик. Тот вначале смутился, а потом оба рассмеялись от души над проделкой великого ученого…
Со знаниями… и сила воли к труду, свободе
А это уже не байки. Государство и администрация лагерей Озерска прилагали немалые усилия по облегчению условий отбывания наказания заключенными, их условно-досрочному освобождению, а также повышению уровня образования и культуры. Возрастали требования и по санитарно-медицинскому обслуживанию заключенных. Все это было также предметом прокурорского надзора.
В самом деле, социализация отбывших наказание, была весьма проблематичной. К примеру, вышедший на свободу А.М. Кардаш писал из Орехово-Зуева в лагерь, что «На работу устроиться не могу, очень трудно, хоть езжай обратно туда где был, … я сразу же поехал бы в Челябинск-40…».
В отрядах Кузнецкого ИТЛ организовывались политзанятия с охватом 80% заключенных, которые даже активно подписались под Обращением Всемирного Совета мира против угрозы атомной войны.
По инициативе министра Круглова в лагерях в 1954г. были созданы вечерние общеобразовательные школы. Так, в 1954г. здесь обучалось 200 из 484 неграмотных заключенных. А в 1956г. таких школ было уже семь…и не без успехов. Так, например, не пал духом заключенный Колесников, «навесивший» на себя 10 лет лишения свободы. Взялся за ум и… окончил 10 классов с золотой медалью. Чуть отстал от него тоже «десятилетник» Матвеев, окончивший среднюю школу с серебряной медалью. Хоть верьте, хоть нет, но один заключенный, отбывая наказание, учился даже … в ВУЗе. И это заражало остальных рвением к учебе. В 1958г. в лагере уже обучалось 747 поверженных сроком наказания. То были строители соцгорода Озерск и комбината «Маяк».
Без развития художественной самодеятельности в лагере не могла развиваться и культура заключенных. Так, например, в 1955-56гг. они дали более 200 концертов и спектаклей. А через два года 42 кружка охватывали 568 участников конкурса художественной самодеятельности. Министр Круглов определил: за 1-е место аккордеон, за 2-е место баян, за 3-е место гармошка. Лауреатам конкурса он вручил даже денежные премии.
460 коньков для только что залитого катка. Все нарасхват! И турниры по многим видам спорта были всегда желанными у заключенных «Сороковки». А после состязаний и баньки неплохо и поваляться на новых кроватях, появившихся в бараках вместо скрипучих и вонючих нар.
Заботливым оказался для «ратников в ватниках», министр МВД СССР Круглов. Снятый с должности в 1956г., исключенный из партии и выселенный с женой из элитной в двухкомнатную квартиру этот инвалид 2-й группы трагически погиб в 1977г. от поезда у платформы «Правда» Московской железной дороги. Помогли? Не исключено...
Игорь Курчатов и Андрей Сахаров
Откровения старшего «следака»
Автор текста успел побеседовать с патриархом законности, Заслуженным юристом РСФСР Федором Егоровичем Дозморовым, бывшим спецпрокурором Южно-Уральской системы спецобъектов Минобороны и Минсредмаша СССР, ликвидатором аварии на «Маяке» 1957г., прослужившим в органах прокуратуры 42 года. Его уже нет в живых, умер он в Челябинске 26 мая 2017г., на 86 году жизни.
В Озерск Дозморов прибыл в 1954г. …через ресторан Кыштыма. Там его нашел фронтовик, пом. прокурора Челябинск-40 Василий Пантюхин (см. «А.Н.» № 45 (596) от 15 ноября 2018г.). Федор намеривался отметить въезд в «запретку» с молодым физиком. У выпускника СЮИ денег не было, наскребли на закуску пряниками. Но выпить он не успел. Его нашел в ресторане, возле базара в центре Кыштыма, капитан Пантюхин и вместо него с тостом за молодых специалистов опрокинул стакан водки и крякнул: «Хря-новая ваша закуска, поехали!».
Бывший старший следователь Дозморов вспоминал: "Нас, старших следаков было двое. На следствии мы не знали отдыха. Режим был тягостный, отпусков за город не было. Не видать было и гостевых пропусков в для родных. 12 «живых» уголовных дел на руках. Их приходилось брать домой даже в воскресенье» - вспоминал Федор Егорович с заметной тяжестью в душе.
Раззадоривая собеседника, автор вытягивал памятные моменты расследования им дел. И тот отвечал, подсев на свой старенький диван: «Все было, что можно и чего нельзя ожидать. К примеру, на заводе (!) солдат пытался изнасиловать жену… майора. Было дело и на главного энергетика Комбината М., привлек я его за хищение материальных ценностей, оборудования. Тот получил условный срок. Было дело и с шестью трупами (орденоносцев треста Уралстальконструкция) на стройке другого завода. «Друзья» летели вниз с отметки + 10 на минус 10 (метров - авт.). Помню дело и о покушении на изнасилование азербайджанцем в поселке Татыш 7-летней девочки. Были и бытовые убийства. Особые дела были и о нарушении техники безопасности при производстве ликвидационных работ земснарядами на реке Теча. Да всех дел разве упомнишь, а многие – секретные».
Говоря об отношениях в коллективе прокуратуры, Дозморов отметил, прежде всего, дружбу, спаянность и взаимовыручку. «Все были отзывчивые, добрые… Болели всем сердцем за Колю Буравихина, спасавшего лагерь заключенных от атомного града в 1957г. Ходили в гости к нему, знали, что он умирает…, поддерживали его как могли… Не знаю, каких надо сейчас государству героев страны, но Коля был на-сто-ящим героем!» – торжественно заключил настоящий, мужественный спецпрокурор Дозморов.
«Да, были люди в наше время…»
Все, кто прибывал на службу в прокуратуру Озерска, непременно попадали к действующему прокурору. А для этого нужно было преодолеть 23 ступеньки вверх... ставших для многих фронтовиков карьерными.
Вспомним некоторых из них. Помимо описанных ранее в «А.Н.» (№№ 43-45) были и такие, как Александр Сергеевич Петрухнов. Он служил в годы войны в СМЕРШе, был ранен в позвоночник. Помощником прокурора Челябинск-40 стал в 1947г., осуществлял надзор за ИТЛ до 1956г. Затем переведен заместителем прокурора Снежинска, Златоуст-20 и прокурором г. Лермонтов Ставропольского края. Александр Георгиевич Рубцов во время войны получил сквозное ранение стопы осколком снаряда вражеского миномета. Служил помощником прокурора Челябинск-40 с 1958г., а через 8 лет возглавил прокуратуру г. Мелекесс Ульяновской области. Михаил Александрович Щегольков, начавший службу помощником прокурора в 1950г., стал заместителем спецпрокурора в г. Жуковский Московской области. Лев Васильевич Иванов был помощником прокурора Челябинск-40, а в 1955г. возглавил прокуратуру Челябинск-49 (Карабаш). Сергей Васильевич Тихонов, осуществлявший с 1950г. надзор за лагерями в качестве пом. прокурора, в 1954г. стал начальником ИТК в Потанино (Челябинская обл.).
Петр Кузьмич Федоров, водитель с 1946г. Прокурор Георгий Кузьменко из-за отсутствия жилья даже позволил ему жить вместе с ним на проспекте Сталина. Федоров, будучи сапёром-разведчиком в составе 2-го Белорусского фронта, освобождал Белоруссию, брал Пруссию и Германию, братался на Эльбе с союзниками. Обеспечивая пешеходную и телефонную связь, он был ранен и контужен. А за боевые действия ефрейтор Федоров был награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Славы 3-й степени, медалями «Жукова», «За взятие Кёнигсберга», «За Победу в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.» и др.
Взяточничество всегда злостное преступление. Так вот, ни один прокурорский служащий – фронтовик не был уличен в этом греховном деянии. На память всплыл эпизод. Сын спецпрокурора-фронтовика Ивана Жулина (см. «А.Н. в № 44 (595) 08 ноября 2018г.) Владислав в беседе с автором текста в Томске вспоминал: «Однажды, когда отец был на работе (прокурор п/я № 25 в Средней Азии – авт.) к нам домой принесли огромную корзину фруктов. Отец пришел, увидел этот дар, намёк на взятку, и возмущенно заставил меня отнести эту корзину обратно. « Взяток не берем и благодарность – не принимаем!» - услышал я вслед. Никогда не видел отца таким гневным дома…». Тогда-то автор текста и подумал: «Да, это озерская школа! Алчешь чужого – потеряешь свое»…
