Моя фарфоровая Русь…

Своеобразный и точный портрет державы можно создать и в таком хрупком материале, как фарфор. Сенокосы, налитые золотом колосья пшеницы, поля ромашек… и заброшенные в деревенском запустении церквушки, безмятежные женские лица в национальных костюмах и портреты создателей русского фарфора и русского театра – вот основные сюжеты в творчестве художника Императорского фарфорового завода Нелли Петровой. Здесь все о России старой и новой, а главное – нежно и требовательно любимой. Наверное, поэтому ее персональная выставка была названа точно и безыскусно: «Истоки». Подводя таким образом некий промежуточный итог 35-летию творческой деятельности художницы.

Петрова пришла на Ленинградский фарфоровый завод им. Ломоносова в 1975-м после учебы в Ленинградском высшем художественно-промышленном училище им. Веры Мухиной. В группе одаренных однокашников выделялась разве что редкой для учащейся богемной «Мухи» скромностью. Первые три формы из фарфора в классе Нины Степановны Кочневой, дипломная работа «Нежность» (ансамбль из сервиза и бра) оценивались ей самой как ученические, не более того. К тому же на ЛФЗ в те годы звучали имена выдающихся художников по фарфору А. Лепорской, С. Яковлевой, Н. Славиной, В. Городецкого, А. Воробьевского и других мэтров 70-х. Предстояло обрести свой собственный почерк в искусстве фарфора.

Все жанры ей покорны

Молодая художница экспериментировала в мастерской с цветом и формой. Рядом работали знаменитости, и еще она знала, что такого качества и количества художников, как на ЛФЗ, нет больше ни на каком другом аналогичном производстве в мире. Это заряжало творческой энергией, заставляло искать в стилистике работы с фарфором что-то непременно свое.  «Своими» она считала поля и огороды Костромской области – родины родителей. Она наблюдала, как зацветает лен, подрастает и наливается соками жизни колос ржи. Любимейший с детства запах – свежескошенного сена…

– И еще, – вспоминает Нелли. – По контрасту с этой красотой страшные своим запустением фермы, полуразрушенные колодцы, покосившиеся избы, их с годами становилось все больше и больше. Грустная картина на фоне русской природы, разнотравья полей и огромного неба. Так у меня появились «Истоки», «Спящая Россия», «Над нами звезды», «Евдокия и ромашки»….

Именно в подглазурной технике росписи, сколь сложной, столь эффектной, художник научилась не только тонко передавать настроение пейзажа или натюрморта, но и впервые, пожалуй, обратилась к портретной живописи. К 250-летию Русского театра она расписывает декоративные блюда с парадными портретами императрицы Елизаветы, подписавшей указ о создании первого стационарного российского театра, и портрет А. Сумарокова, драматурга и первого директора Александринки. Сегодня эти произведения можно увидеть в фойе театра. Петрова создает галерею женских образов в русских праздничных костюмах: Нелли Львовна специально изучала историю национального костюма, искала раритеты, попавшие в каталоги, изучала коллекции одежды в Этнографическом музее. Скажем, роспись блюда «Февраль» – одна из самых больших удач в этом жанре Нелли Петровой. Дело тут не только в безусловном сходстве с оригиналом – психологическая характеристика заостряется мгновенно схваченным поворотом головы и экспрессивным жестом руки, взлетевшей на уздечку лошади. Заснеженные просторы северного пейзажа на фоне синевы неба усиливают динамику силуэта изящной фигуры в парчовом шугае и шелковом платке поверх кокошника.

Сервизы для дворцов

В канун 300-летия Петербурга из Управления делами президента на завод пришло письмо с предложением изготовить парадные сервизы для Петергофского, Екатерининского и Константиновского дворцов – там должны были происходить основные приемы высоких гостей. Дело было летом, люди находились в отпусках. За три дня Нелли Львовна сделала эскизы для нескольких сервизов. Для Петергофского дворца выбрали  императорскую форму «Александрия». Сервиз отливали прямо в лаборатории, вручную. «Фарфоровый кастинг», в котором с нами конкурировали чехи, решено было провести в Большом Петергофском дворце. Все вместе заиграло на высшем уровне: фарфор, стекло, приборы, скатерти, униформа официантов! Смотреть представленные образцы приехала Валентина Ивановна Матвиенко. Полпред президента выбрала петербургские образцы.

На выставке Петровой надолго задерживал на себе восхищенные взгляды зрителей и еще один шедевр кисти художника – парадное блюдо с портретом директора Эрмитажа Михаила Пиотровского. В качестве фона выбрана беспредельность Дворцовой площади, как и самой России; седые завитки волос Хранителя (это название изделия) вдохновенно реют на балтийском ветру. При полной передаче сходства с оригиналом работе придан, безусловно, обобщенный, знаковый характер, отражающий общее отношение музейщиков, вообще ревнителей культуры, к нашим эстетическим ценностям. Все они хранители самого драгоценного, чем обладает любая нация.

Ибо культура это и есть та Великая Эстафета, по выражению классика, которая делает нас как народ целостным и в высшей степени креативным.