Реформатор государственного звучания

 Пока он больше известен как основатель «Русского радио», которое 12 лет прочно удерживало свои позиции на медийном рынке. Но время шло, разногласия в «Русской медиагруппе», которую он возглавлял, разрастались, и известный топ-менеджер был вынужден уйти в свободное плавание. Сегодня Сергей Архипов покоряет новые высоты: осваивается в кресле заместителя председателя ВГТРК по радиовещанию, работает над обновлением «Радио России» и превращением «Маяка» в разговорную станцию для молодежи.

 – СЕРГЕЙ, летом этого года вы возглавили государственное радиовещание страны и заявили, что собираетесь изменить сетку вещания «Радио России» и омолодить аудиторию «Маяка». Что хорошего вам уже удалось сделать?

 – Мы выполнили 50% от задуманного. Поменяли сетку, ввели молодых и динамичных ведущих, а старых (мы их называем «умные головы») перевели работать в другой формат. Аудитория «Маяка» стала омолаживаться. Думаю, что к декабрю, как говорят технари, мы выйдем на проектную мощность. Судя по количеству откликов на сайте «Маяка», мы идем правильным путем. 50% пенсионеров нас ругают, а прогрессивно мыслящие хвалят. Что нас не может не радовать.

Разговорная станция

 – ВЫ ГОВОРИЛИ, что для успешных преобразований у вас «есть масса шагов неординарного характера»…

 – Мы решили сделать из «Маяка» разговорную станцию для молодежи. Подобные попытки были и в Европе, и в Америке, но у них ничего не получилось. Если нам удастся сделать такое, то мы будем первые.

 – На чем основывается ваша уверенность, что у вас все получится?

 – Если я к чему-то в жизни стремился и чего-то сильно хотел, то у меня всегда все получалось. Кроме того, я очень надеюсь на свой большой опыт в этом бизнесе.

 – Бренды «Маяк» и «Радио России» ассоциируются с советским временем, и не так просто переломить эту связь в сознании…

 – Конечно, все не просто. Мы готовы к тому, что молодежь может сразу не прийти. Но ВГТРК – очень мощная структура, и сейчас в холдинге готовятся грандиозные кросс-промоакции, которые станут сюрпризом для аудитории… Сейчас я внимательно слушаю мнения своих знакомых разных возрастов: одни в восторге от нового звучания, а другие говорят, что это совершенно им не нравится. Но главное – нет равнодушных! Если бы говорили: «Что старое, что новое – без разницы…» – вот это было бы ужасно.

 – А вам самому нравится то, что у вас получается?

 – Мне нравится на 50%. Работы еще непочатый край, ведущие только-только притираются друг к другу и новым формам работы.

 – Вы строгий руководитель?

 – Не знаю. Но я никогда не замечал, чтобы меня боялись. Предпочитаю, чтобы подчиненные видели во мне профессионала, к мнению которого нужно прислушиваться. Несогласных со мной я тоже готов выслушать, меня даже можно переубедить, я не упертый… В медиабизнесе всегда есть чему учиться. Все время меняются экономические ситуации, внешнеполитические, ситуации технологического характера…

 Если сидеть в кабинете и думать о том, какой ты великий, то у тебя никогда ничего не получится.

 – Вы были президентом «Русской медиагруппы», по сути, занимались радийным бизнесом, а сейчас вы такой госчиновник…

 – Я не чиновник! Я государственный служащий. Понятие «государственный служащий» мне нравится больше, чем «государственный чиновник». Слово «чиновник» всегда вызывало у меня отрицательные эмоции на подсознательном уровне. Хотя с некоторыми чиновниками я дружу, среди них есть потрясающе остроумные люди.

Команда профессиналов

 – СКАЖИТЕ, а трудно в такой ситуации переключить свое сознание с одного на другое?

 – Нет. Я занимаюсь тем же, чем и занимался. Технология одна и та же. В этом смысле Америку здесь никто не открывал. Наоборот, меня порадовало, что в компании, в которую я пришел, работают профессионалы, которым не надо объяснять, чем пульт отличается от микрофона и что такое рейтинг. Они не «плавают» в терминологии. А большинство моих бывших партнеров (кстати, весьма уважаемые люди) были далеки от этого бизнеса. Приходилось колоссальное количество времени тратить на объяснение, как это делается, для чего и почему. Меня это безумно раздражало! Когда владельцы парохода начинают вместо капитана этим пароходом управлять, то потом все очень долго ищут «черный ящик» и не могут его найти.

 – Как человек государственный вы, видимо, уже власть критиковать не можете…

 – Ничего подобного! Слава Богу, у нас не 37-й год. И не 74-й, когда за анекдоты про Брежнева можно было попасть в сумасшедший дом. Россия – нормальная демократическая страна, и не надо забывать, что власть состоит из тех людей, за которых мы голосуем и которых выбираем. И мы имеем полное право критиковать этих людей. «Маяк» в FM – абсолютно интерактивная станция. Мы выводим в эфир любого позвонившего, если он вменяем.

 – Когда Путина выбирали, вы на выборы ходили?

 – Ходил. Честно вам скажу, я голосовал за Путина. Если бы он пошел сейчас на третий срок, то я бы опять пошел на выборы и опять проголосовал за Путина. А вот слово «преемник» мне непонятно. Это я говорю не как государственный служащий, а как гражданин Российской Федерации. Я привык мыслить и сам способен выбрать того, кому доверяю.

 – Выходит, если новое руководство страны вам придется не по душе, то вы оставите государственную службу?

 – Если новое руководство страны мне не придется по душе, то я ему тоже вряд ли придусь по душе. Мы просто мирно расстанемся. Я привык честно выполнять свою работу и говорить то, что думаю. А если государственная радиостанция будет хвалить тех, кого хвалить не за что, то государственным СМИ никто верить не будет. Потому что будут видеть одно, а слышать другое. Помните гениальный анекдот, когда дедушка приходит в поликлинику и говорит: «Мне нужен доктор ухо-глаз». А ему отвечают: «У нас есть ухо-горло-нос и окулист». А дедушка свое: «Мне нужен доктор ухо-глаз!» Тогда регистратор спрашивает: «А что у вас случилось?» «Понимаете, то, что я слышу по радио, я не вижу в действительности. А то, что я вижу в действительности, я не слышу по радио», – отвечает он. «Мы от развитого социализма не лечим», – сказали ему. Людям надо говорить правду, иначе все не имеет смысла.

 – Считается, что госслужба намного скучнее бизнеса. Вы адреналин здесь получаете?

 – Сто процентов! Может кому-то в министерствах работать скучно, а на государственном радио все очень динамично.

Специалистов нельзя отправлять в никуда

 – С ТОЧКИ зрения карьеры смена должности президента «Русской медиагруппы» на главу Госрадио – это скачок вверх или вниз?

 – Когда я ушел из РМГ и пришел сюда, то мне позвонили все мои друзья и сказали: «С повышением!» Я долго удивлялся, почему с повышением, а потом понял, что объемы вещания и объемы ответственности, которые упали на мою голову несоизмеримо выше, чем были у меня в «Русской медиагруппе».

 – Весной этого года много писали о вашем уходе из «Русской медиагруппы». Мол, вы ушли из-за разногласия между совладельцами холдинга по поводу будущего. Как было на самом деле?

 – Разногласия были, мне не понравилась стратегия развития компании. Я считаю, что у «Русской медиагруппы» тупиковый путь развития и неправильный менеджмент. Разошлись мы мирно. Я продал свои акции и ушел в свободное плавание. Через 15 минут, как только закончился совет директоров, где я объявил о том, что подписал договор о купле-продажи акций, мне позвонили из ВГТРК. Я, правда, не знаю, откуда они узнали, что я ухожу из РМГ.

 – Уходили в никуда или у вас был «запасной аэродром»?

 – Первые 15 минут я ушел в никуда. На медийном рынке существует определенное количество высококвалифицированных специалистов, которые сами могут диктовать условия. И если я узнаю, что кто-то из этих профессионалов уходит в никуда, я моментально позвоню и приглашу, невзирая на деньги, потому что таких специалистов очень мало. Они очень дорогие.

 – О вас отзываются как о человеке решительном и жестком. Почему вы отошли в сторону, а не решили пробивать свою стратегию? Вам не жалко было свое дело оставлять?

 – Конечно, было жалко. Но в той ситуации я не считал возможным отстаивать свою точку зрения. К великому сожалению, в совете директоров на тот момент был только один профессиональный медийщик. Это – я. Остальные люди, в том числе нынешний менеджмент компании, никакого отношения к СМИ не имеют. Как говорится, нахватались по верхам, хотя в своем профильном бизнесе – финансовом – они, безусловно, профессионалы.

 – Вас легко отпустили или уговаривали остаться?

 – Уговаривали не продавать свои акции и остаться в совете директоров.

 – Вы всю жизнь занимаетесь радио. У вас никогда не было желания заняться таким более перспективным делом, как ТВ?

 – Я занимался телевизионными программами и достаточно хорошо разбираюсь в телевизионном производстве. Просто мне никогда не выпадало возможности вплотную заняться этим.

 – А хотелось бы?

 – А почему бы и нет? Работать по профилю всегда интересно. Но об этом говорить пока рано. Совершенно нет времени.