Евгения Казарина окончила Высшее театральное училище им. Щепкина, курс Виктора Коршунова. Служит в театре «Сфера», где играет в спектаклях «Вишнёвый сад», «Доходное место», «Раскас», «Старший сын», «Кабала святош», «Дачники», «Лес», «Без вины виноватые» и др. Скоро в театре «Сфера» - премьера спектакля «Подсвечник» по пьесе Альфреда де Мюссе, где Евгения Казарина играет главную роль.
- Евгения, чем вам интересна роль молодой жены нотариуса в «Подсвечнике»? Лёгкая такая пьеса, незатейливая, да?
- Комедия положений. У нас в театре не принято выбирать роли – предлагают, работаешь. Но мне эта роль действительно интересна. До неё все мои роли были – «голубые» героини, драматические персонажи. Всё очень серьёзно. А здесь – комедия. В подобном жанре я не играла в сознательном возрасте. Играть комедию не так легко, как кажется.
- А комедийный дар у вас есть? Умеете смешить людей?
- Когда я поступала в институт, вообще-то рассчитывала на характерные роли. Только на третьем курсе мы, наконец, стали вводиться в спектакли, и я поняла, что меня видят в каком-то другом качестве. В школе я играла в комедиях, и мне это нравилось, но вот в институте всё как-то поменялось. Потом «Сфера», и так всё продолжалось: «голубые» героини, а комедий не было. И вот такой подарок – «Подсвечник»!
- Что же смешного в этой старинной пьесе?
- Всё достаточно просто. Персонажи оказываются в нелепых положениях, и от этого смешно. Но поскольку Альфред де Мюссе всё-таки не сугубо комедийный автор, в пьесе есть и глубокий драматический смысл. Впрочем, моя героиня и старый ревнивый муж - это уже смешно.
- Кстати, а как вы в жизни относитесь к подобным мезальянсам?
- Если есть разница в возрасте, но между людьми - любовь, уважение, я только «за». Моя героиня была вынуждена выйти замуж за старого нотариуса. Мать повлияла, посчитала друга своего отца хорошей партией для дочери. А та ещё и жизни не видела.
- Насколько вам интересно погружаться в чужую историческую реальность? Наверное, французские женщины отличаются от русских героинь того времени?
- Я особо не погружалась пока. Сейчас мы снимаем «верхний слой». А потом, когда решим, что хотим увидеть в финале, начнётся более точная проработка роли. Тогда уже можно будет изучать манеры, речь, костюмы, этикет женщин того времени.
- Как вы думаете, зрителю сейчас интересно смотреть пьесу Альфреда де Мюссе?
- Думаю, да. В репертуаре «Сферы» есть драматические, серьёзные постановки, например, «Без вины виноватые». Это нужный спектакль, необходимый, пища для ума. Но есть «Красотка и семья» - люди воспринимают этот спектакль «на ура»! Сейчас ситуация такая, что зрителю хочется прийти в театр и отстраниться от всего происходящего за его стенами.
- Поговорим о другом. Объединение двух театров – «Сферы» и «Эрмитажа» - закончилось. Какое сейчас настроение в труппе «Сферы»?
- Прошлый сезон был крайне тяжёлым – как раз из-за этих обстоятельств. Но как-то мы из этого вышли, даже одержали маленькую победу. Не знаю, что будет завтра, через месяц, но пока на нас, актёрах, «объединение» никак не отражается. Может, оно отражается на административной части, не знаю. Есть приказ, что «Сфера» - отдельное структурное подразделение, в документах расписаны права и обязанности сторон. Нас объединяет с театром «Эрмитаж» только один директор и одна бухгалтерия. Вся творческая часть разъединена. Чему мы все несказанно рады.
- Слава богу! Скажите, красота помогает в актёрской профессии, или порой мешает?
- Мне не мешает. С другой стороны, я же не знаю, по каким критериям режиссёр отбирает актрис на роли. Я не хожу и не прошусь, не спрашиваю, а почему вы меня взяли? Дали – спасибо. Я не сталкивалась с таким – ты слишком красивая, ты не подойдёшь…
- А вы играли каких-нибудь ну очень страшных героинь?
- Нет, но очень хотела бы. Чтобы не краситься, чтобы как в жизни, так и на сцене. Или даже чтобы меня «обезобразили гримом». С широкой амплитудой эмоций. Не думать, как сейчас выгляжу, красиво ли поворачиваюсь, а только о том, что во мне происходит.
- Актёрская профессия предполагает много нервных затрат. У вас есть какие-то способы восстановления после спектакля, сложной эмоциональной роли, как, например, в спектакле «Без вины виноватые»?
- Пока я еду после спектакля домой, я всё равно анализирую, что сегодня было так, что не так, какие-то свои чувства, слушаю себя. Чем я компенсирую нервные затраты? Да ничем, нет у меня такого. Для меня главное не выход из спектакля, а – вход.
- В каком смысле?
- Вот, например, я знаю, что завтра играю те же «Без вины виноватые». И я за день начинаю в себе какие-то нити дёргать, грубо говоря. Для меня большое значение имеет музыка, я могу в наушники вставить, скажем, мелодии Леонида Десятникова из фильма «Дневник моей жены». Но всё по-разному. Однажды я пришла в театр в замечательном настроении, мне было хорошо, такая лёгкость, безмятежность. А роль в спектакле «Без вины виноватые» - трагическая, сложнейшая. И тут я подумала – ну, ладно, почему бы и нет? Давайте так попробуем – с лёгкостью, безмятежностью. И спектакль получился даже лучше, чем когда я сидела, глубоко погружаясь в свой персонаж, в свои мысли…
- В театре «Сфера» принято ставить классику, как и в Малом театре, не меняя ни одного слова, ни единой запятой. Вы целиком разделяете это мнение?
- Да, я люблю так. Потому что можно такого наворотить! И тогда смыслы, которые закладывал драматург в своё произведение, будут искажены. Понятно, что любую вещь можно подстроить на потребу зрителя. А ведь смысл постановки классики не в этом. Вообще сейчас классика очень актуальна.
- Да, особенно «Война и мир». Шутка…
- Что ни возьми, будет актуально. Все те проблемы, что были раньше, они и сейчас есть. Они даже более значительны, если через увеличительное стекло посмотреть. Потому я за то, чтобы классику ставить до последней буквы и слова. Пожалуйста, есть много современных пьес – берите и ставьте, как хотите! Запросто. Почему нужно именно классику перевирать?
- Ну, вы же понимаете, что в истории остаются какие-то новаторские вещи. Вряд ли кто-то сейчас вспоминает спектакль 1956 года «Власть тьмы» по пьесе Льва Николаевича Толстого в том же Малом театре…
- Здесь я с вами согласна.
- А вы в жизни тоже консервативный человек, или любите что-то новое? В литературе, музыке, моде?
- Я всё-таки больше консерватор. Но театр «Сфера» - не консервативный, нет. Вот к нам приходил режиссёр Сергей Виноградов, поставил «Лес» - так, как он его видит. И я не считаю, что это классическая постановка. Виноградов кромсал пьесу, как ему было нужно! Хотя я с ним не согласна, у меня внутри сидит – ведь не про это писал великий Островский!
Быть консерватором – это значит иметь какие-то определённые взгляды на семейные ценности, правила поведения, моду, внешность. Я, например, никогда не побреюсь наголо или не выкрашу волосы в красный цвет. Но вот сын у меня, кстати, однажды покрасился в красный цвет…
- Сын? Зачем?!
- Захотелось. Покрасили. Когда ученики оканчивают учебный год, им нужен выплеск – всё, финиш, я могу делать, что хочу! Всё лето проходил в красном цвете. Потом волосы отросли, и мы их просто состригли. Я сама консерватор, но если вижу, что человеку надо, ему чего-то очень хочется, почему бы и нет. И в искусстве я открыта к новому – на современные выставки хожу, и даже если мне не нравится, говорю «спасибо».
- Почему вы не снимаетесь в современном кино? Сценарии не нравятся?
- Нет, просто лень. Во-первых, семья для меня на первом месте. Потом работа. Съёмочный процесс отнимает дикое количество времени, а чтобы в кино попасть, нужно много тусоваться, показываться, знакомиться. У меня и агента нет. Я снималась, когда студенткой была, у режиссёра Николая Досталя в «Расколе». Роль Натальи Нарышкиной была не главная, я мелькала в трёх сериях, кажется. Но мне было интересно посмотреть, как снимается кино, как всё устроено на площадке, как работает Досталь. Мне с режиссёром очень повезло! Это могло стать большим началом в моей кинокарьере, но моя лень, повторяю, не дала мне куда-то дальше двинуться.
- Как-то не клеится слово «лень» с вашей интенсивной работой в театре «Сфера»!
- Сейчас объясню. Вот у меня сегодня днём репетиция, и я с утра занималась с детьми. А могла бы пойти на «Мосфильм» и раздавать свои фотографии. Из всего этого я выберу побыть дома. Хотя нормальные актрисы, которые заинтересованы в продвижении себя, своей карьеры, сделали бы иначе. У меня, видимо, другие ценности, я нашла отдушину на сцене, могу там полностью высказаться. А кино?.. Разве что ради интереса попробовать.
