Мне повезло беседовать дважды с уникальной актрисой Адой Роговцевой. И после каждого интервью на душе было тепло. И мне были не столь важны ее политические взгляды, а важен ее талант и умение донести до зрителя свою боль и радость. Я видела в Аде Николаевне актрису, женщину, мать и жену.
- Ада Николаевна, у вас было счастливое детство?
- Я вспоминаю свое детство с благодарностью. Была мама и ее улыбка. Даже тогда, когда все было сложно. Я до сих пор помню нашу «квартирку» - подвальное помещение. Но было тепло там… Была мама, которая открывала окно по утрам и если светило солнце, то она говорила: «Какое это счастье!» А потом мама заболела. Болела сильно. Сейчас я понимаю, что ей было тяжело за всем уследить. Папа выпивал, за нами, детьми, ухаживать надо было, заботиться. Потом мамы не стало. Вот тогда я ощутила боль. Душевную боль. Я как-то сразу повзрослела. Но стараюсь помнить только хорошее. Я стираю из памяти, как сейчас говорят, негативные воспоминания.
- Ада Николаевна, вы образец женственности, материнства, любви. Когда на вас смотришь, то в полной мере ощущаешь это. Но вы и сами знаете об этом. Я права?
- Я не привыкла себя хвалить. Зачем? Вы знаете, меня воспитывали строго. Женщина до свадьбы должна себя блюсти. Так воспитывали. Помню, что провожал меня один молодой человек и у крыльца поцеловал в щеку. Для меня это был кошмар! Я думала, что от поцелуя дети рождаются. Представляете? А я была уже вполне молодая девушка. А еще я была воспитана в такой традиции – вышла замуж и живи. Да. Чтобы ни было в семье – живи. Где-то и потерпеть надо.
- Ада Николаевна, но ваш брак с Константином Степанковым – пример для многих семейных пар. Вы больше сорока лет были вместе!
- Мы были сорок шесть лет вместе. Конечно, все основывалось на любви. Но я не могу сказать, что брак – это легко. Брак – труд,уступки, прощение. Костя был меня на одиннадцать лет старше. Мне он казался очень серьезным, мудрым, опытным. Я всегда знала, что это мой мужчина. Я за ним пошла. Когда мы поженились и пришли ко мне домой, то бабушка моя не очень хорошо приняла его. И мы ушли. Я ушла вслед за ним. Много чего было у нас. Была и радость, когда дети рождались, и счастье было. Но не стало моего Костички. Так случилось. Иногда жизненные обстоятельства сильнее, чем мужчина. Я не скрываю, что были сложности: Костя пил и бывало, что много. Все было за сорок шесть лет. Но мой Костя всегда останется для меня любимым и единственным мужчиной.
-Ада Николаевна, вы считаете, что любимому мужчине можно простить все? Даже измены?
-Если ты любишь и знаешь, что это твой человек – можно. И нужно. Ну что меняет измена? Она ничего не меняет. Ничего не решает. Женщина должна знать, что для мужа она единственная и любимая. Я никогда не контролировала своего мужа, не устраивала допросов, скандалов. Я знала, что он меня любит, а я люблю его. И у нас дети, которые родились в любви, и которым нужна полная семья.
-Ада Николаевна, вы легкий человек в быту, с людьми? Как вы считаете сами?
- Я терпеливый человек. Очень терпеливый. Могу простить практически все, но если это не касается моих близких, детей. Тогда я становлюсь непреклонной. Если обидели моих детей, то эти люди перестали для меня существовать. Навсегда. Я уже говорила, что меня воспитывали в смирении и строго. Возможно, с возрастом я перестала воспринимать некое давление и «настойчивые советы» от людей. Я сама могу решить все, что мне Господь посылает.
-Ада Николаевна, есть такое выражение: «память дается человеку в наказание». Вы согласны с этим?
-Я не могу однозначно ответить. Когда ушел мой Костя, то сердце у меня словно разорвалось. До и после. Я не хотела ничего забывать. Написала книгу о нем. Память. Я не хочу забывать своих родных, близких, которых нет сейчас со мной. Да, есть боль. Но было и счастье. Это же жизнь. Та жизнь, которую нам даровал Господь.
- Благодарю за беседу.