В советское время тиражировать женскую красоту, как в чужом Плейбое, было не принято. Впрочем, очень дозировано и с оглядкой на Устав КПСС редкие фотографии советских красавиц-актрис и модных манекенщиц отдельные профильные журналы СССР все же на радость мужского сословия публиковали. Одной из таковых моделей была и советская манекенщица Валентина Яшина – звезда подиума, прозванная даже недругами «белокурой богиней» и «Снежной королевой моды». Вот только судьба у нее оказалась отнюдь не королевской…
А мужики-то знали…
Будущая звезда родилась в 1926 году в результате скорого романа ее матери со шведским инженером, помогавшим Советской России восстанавливать собственную послереволюционную разруху. Исполнив обязательства по контракту и заделав дочурку папа-швед сбежал в родную Скандинавию так и не узнав, кого родила его советская пассия – комсомолка.
Впрочем, очень скоро женщина успешно вышла замуж за советского партийного чиновника, которому тоже родила дочку Женю – сестренку будущей звезды подиума. Саму Валю отчим принял как родную и каким-то чудом избежав традиционного приговора от НКВД, смог обеспечить семью достатком и уютом. Маленькая Валя, даже играя в куклы, любила что-то напевать и это не прошло мимо внимания родителей: ей наняли педагогов по вокалу. Закончив с отличием школу, девочка поступила в музыкальное училище, где на одном из концертов познакомилась с будущим мужем – военным переводчиком Борисом Зотовым. Далее – короткий и бурный роман, брак и переезд новой семьи к месту работы супруга в Ригу.
В столице Латвии у молодых родился сын, который с детства был окружен заботой и вниманием не только родителей, но и нянечек с гувернантками, так как молодая мама – певица Валентина сразу получила не только место в рижском Театре оперетты, но и заглавную арию Сильвы. Начались репетиции, выступления, гастроли, а с ними цветы, овации и, конечно – поклонники: не до сына с мужем… Вскоре военному переводчику Борису Зотову компетентные органы убедительно доложили о том, что его супруга вовсю крутит не платонические романы на стороне, в том числе и с «чуждыми элементами». Тот все понял, козырнул и подал на развод. Валентина, забрав сына, вернулась к матери в Москву, но…
Любовь зла?
Очень скоро, закончив контракт в Риге, в ту же квартиру позвонил и экс-супруг Борис Зотов, который тоже был прописан на тех же метрах еще со дня свадьбы. Женщины потеснились, бывший зять получил отдельную комнату недалеко от спальной собственной тещи. Вскоре дочь заметила, что бывший муж стал выходить к завтраку уже из апартаментов ее матери, чего ни он сам, ни его теща скрывать и не собирались: долг платежом красен?
Валентина удар обреченно приняла и задумалась о достойной работе. И снова – случай: подруга за компанию пригласила ее как-то на просмотр в Дом моды на Кузнецком мосту. После конкурса работу манекенщицей предложили … именно Яшиной. Так Валентина хоть и потеряла подругу, но обрела новую судьбу. И это несмотря на то, что ей уже было 32 года!
Две Валентины: королева космоса и королева подиума!
Когда Валентина Терешкова от звёзд вернулась к землянам, её быт заполнили хлопотные протокольные обязанности: встречи, выступления, приёмы и т.д. Нужны были всевозможные наряды, для примерки которых у женщины-космонавта просто не было времени.
В Доме моды быстро нашли компромисс: так как Валентина Яшина имела такие же рост и размер, как и Терешкова, ей и поручили быть естественным «манекеном» при создании нарядов Терешковой, что устроило всех.
Этот творческий союз помог Яшиной стать весьма заметной фигурой на советском подиуме и во многом избежать закулисных козней от коллег по творчеству, и от похотливых чинуш из парткабинетов. «Кремлевскую Грету Гарбо» стали часто брать на зарубежные показы мод, ей платили приличные по советским меркам командировочные (хватило не только на собачьи консервы, но и на косметику, шмотки и игрушки для сына).
На родине у белокурой дамы тоже прибыло забот: помимо сына много времени занимали и ее любовные романы, в которых засветился даже Иосиф Кобзон. Сам певец этого вслух не подтверждал, но и не опровергал, уклончиво отвечая на вопросы о Валентине: «С ней было интересно поговорить…» О чём, где и в какой обстановке беседовали манекенщица и певец, сам Кобзон не рассказывал.
Когда звезда подиума поняла, что звезде эстрады «говорить» с ней, похоже, наскучило, она быстро закрутила роман с неким Чусовым – сыном крупного партийного чиновника, который аж на десять лет был моложе ее. Роман с мажором той эпохи булькал с переменным успехом семь лет, причем булькал в прямом смысле: молодой избранник бухал по-взрослому и частенько приобщал к процессу и свою избранницу, нередко и поколачивал. Все это происходило на глазах ее сына, а дети, как известно, именно негатив своих родителей запоминают наиболее основательно. Так и вышло…
Картина в мрачных тонах
Уставши получать тумаки от спивающегося сожителя и замазывать синяки, Валентина согласилась выйти замуж за давнего своего воздыхателя – директора издательства «Советский художник» Николая Малахова. На очередной этап своей жизни женщина вступила когда ей было уже 45 лет!
Казалось бы, в этот раз она прочно ухватила удачу: муж был знаменит, богат, ее любил, сына Сашу принял. В их огромной квартире на улице Горького бывали и вельможные чиновники, и художники, и артисты, и видные военные. За бытом присматривала горничная, обеды из спецпродуктов готовил повар, по делам супругов возил персональный водитель.
Жизнь шла размеренно, единственно, что тревожило мать, это то, что её сын стал частенько возвращаться домой «подшофе», нигде не учился и не работал. Впрочем, молодого человека это вовсе не напрягало: денег отчима и матери ему вполне хватало, чтобы быть «равным» среди таких же отпрысков. Но любому благополучию приходит когда-то конец: внезапно умер муж Николай Малахов. От подъезда их номенклатурного дома в последний раз отъехала служебная машина с водителем. Исчезли горничная и повар. Вдова узнала, что помимо слова «спецпаёк» в стране существует и понятие «дефицит»…
Денег, которые остались после мужа, хватило ненадолго: женщина не привыкшая жить экономно, так и не научилась в чем-то себе отказывать. А тут еще и сынок-дармоед Александр требовал регулярной дани на выпивку и тусовки… В семейном лексиконе появилось слово «ломбард», в котором безвозвратно сгинули драгоценности «Снежной королевы моды», её шубы и модные авторские наряды. Затем в частные руки кавказских цеховиков перешли две «Волги» умершего супруга. Причем, деньги за них получил сын экс-модели, сама мать их даже не увидела.
Широко гулявший сынок вскоре умудрился отписать себе и несколько комнат отцовской квартиры, а затем и продать их, заперев мать лишь в ее 13-метровой спальне. Полученные деньги он вложил в модные финансовые пирамиды (на дворе бушевали уже «лихие девяностые» - авт.), и конечно погорел. В ход пошл остатки антикварной мебели, картины со стен, в комнате экс-модели постоянно терлись какие-то антиквары, оценщики, нотариусы и откровенные бандиты. Чтобы выжить «советская Грета Гарбо» пошла мыть полы в подъезде собственного дома. Соседки, еще вчера «на равных» забегавшие к ней поболтать за чашечкой кофе с коньячком, старались поскорее прошмыгнуть мимо недавней подруги. Мимо стремительно шла и ее жизнь…
Свою судьбу Валентина Яшина закончила в летнем загородном домике под Купавной, куда ее переселил сынок Александр, продав и последнюю мамину комнату в некогда шикарной квартире на ул. Горького. Было «Снежной королеве моды» 83 года…
P.S.
Так поди же, попляши…
А ведь время наперекор расхожему мнению, ничего не лечит еще со времен баснописца Ивана Крылова: и тогда, и в советские времена, и сейчас жизнью людской управляют одни и те же принципы: порядочность, честность, взаимное уважение и т.д. Вернее, должны управлять, хотя получается «не очень»: недавняя вакханалия на «голой вечеринке» какой-то «Насти-напасти» это показало всем нам еще раз!
Господа тусовщики и тусовщицы, читайте хоть иногда русскую классику: там про то, что бывает после того «как лето красное всё пела…» всё подробно и понятно написано.