Русский народ XIII века был уверен, что сам Бог прогневался на нашу страну, за грехи князей и простых людей. И гнев его страшен: в мёртвом Киеве тела людей лежат на развалинах – и некому их погребать, во Владимире на улицах лежат головы мужчин, женщин и детей, на их лицах – застывший ужас.
Эти головы монголо-татары отсекали тупым оружием, чтобы причинить как можно боли. И, казалось, вся Русь обречена на вымирание, а если кому-то и удастся пережить этот ад – тот навсегда останется рабом Орды. Надежда на освобождение появилась только в 1240 году: новгородский князь Александр Ярославич одержал на Неве победу над шведским войском. Молва об этой победе стремительно пошла по всей Руси – у русских людей появился защитник.
«В тот момент, когда коренная Русь лежала в развалинах, когда судьба Киева и Черниговской Южной Руси уже висела на волоске, этот поход имел решающее значение для Запада. Любой удар по Новгороду, захват Новгорода, явился бы концом русской государственности», - отмечает эксперт фильма «Полководцы России» на телеканале «История», историк, член Союза писателей России Владимир Ларионов.
Совершить поход не только конных войск, но и пехоты в кратчайшие сроки, предусмотрительно разместить сторожей в устье Невы, скрыто подойти к шведскому лагерю, разместиться в лесу, не обнаружив себя и одержать победу благодаря грамотно нанесённому первому удару – для военного дела того времени это было чудом, а для русских людей означало возвращение божьей милости. Укрепила эти настроения и победа Александра Невского над Ливонским орденом в одном из масштабнейших сражений средневековья – в Ледовом побоище – которая позволила избавить страну от угрозы с Запада, со стороны латинского мира.
«Сама эта победа — это важнейшая часть нашего национального самосознания. Это архетип победы над немцами, который воспроизводился всю нашу историю, и дает нам возможность даже сейчас ощущать себя победителями в любой ситуации, когда мы разговариваем с Западом», - так оценивает значимость этого события в истории нашей страны Владимир Ларионов.
Но был у Ледового побоища и ещё один итог, о котором сегодня вспоминают не так часто. Благодаря полководческому таланту Александра Невского, Русь предстала перед католическим миром как государство, которое не сломить грубой силой, и, если Запад не планирует отказываться от своих религиозных планов – теперь договариваться придётся дипломатическим путём. Возможность принятия Русью католичества рассматривал ещё отец Александра Невского, и его сын, будучи правоверным, но не фанатично-религиозным правителем, усмотрел в этом шанс положить конец монголо-татарскому игу. Однако оба письма Папы римского Иннокентия IV, в которых он предлагал обсудить вопрос принятия католичества, так и остались без ответа – поездка в Орду показала Александру Невскому, что этот план не может увенчаться успехом. Огромная военная мощь, человеческие ресурсы, жесточайшие законы, которые требовали на любой акт неповиновения отвечать новой карательной операцией – ради вчерашнего врага римские войска никогда не пошли бы на такой риск, а истощённой противостоянием с Западом Руси в одиночку с таким врагом было не справиться – Орда могла оставить на месте государства выжженную землю.
Однако попыток договориться с захватчиком и смягчить их натиск Александр Невский никогда не оставлял. В поездках в Орду он унижался перед ханами, привозил собранную с его страдающего народа дань, уговаривал не брать русских людей в ханскую армию, поскольку наш народ, фактически, защищал завоёванную ими землю от Запада. Это была дипломатия на лезвии ножа, один неверный шаг, неосторожно сказанное слово могло стоить князю головы. И, как считают некоторые историки, этим и закончилась его жизнь: умер Александр на обратном пути из Орды и скорее всего был отравлен.