Нет, речь пойдет не о Гарри Каспарове (признан иноагентом), хотя названный в заголовке элемент дресс-кода для сдвинувшегося на почве русофобии экс-чемпиона мира был бы как раз «к лицу».
Сегодня расскажем о трагичной судьбе первого в истории шахмат чемпиона мира Вильгельма Стейница.
Удачный ход конём.
14 мая 1836 года в пропахшем горелым луком еврейском гетто г.Праги в семье закройщика Соломона Стейница родился 13-й по счету ребенок. Назвали мальчика Вольфом (имя Вильгельм будущий шахматный чемпион возьмет себе позже – авт.)
Жизнь в гетто текла по жёстким местечковым правилам: вечная нехватка денег, скудная еда, жесточайшая экономия во всем, включая детские развлечения. Но маленький Вольф в отличие от братьев и сам сторонился шумных пацанских разборок на улице, всё больше что-то складывая и умножая дома в тетрадях. Соломон, несмотря на нехватку денег, тем не менее, старался дать детям максимальное для своих возможностей образование. Тем более что учителя местной школы и сами обратили внимание на яркие математические способности маленького Вольфа и всячески им потакали. Но особенно мальчика занимало разгадывание сложных шахматных партий, которые ему хоть редко, но удавалось рассматривать в специальных шахматных журналах библиотеки.
В 1858 году молодой человек, собрав денег, переезжает в Вену, где поступает в престижную политехническую школу на математическое отделение. Учёбу в школе он старается совмещать с шахматами, которые в те годы становятся в Европе модным увлечением. Но… денег снова не хватает. В поисках приработка Стейниц рискнул стать завсегдатаем местного кафе «Куропатка», где тогда уже проводились шахматные блиц-турниры на деньги. Именно это решение, как вспоминал потом Стейниц, стало его первым шагом к шахматному Олимпу.
Уже ставший Вильгельмом молодой человек начал первым проводить т.н. «игры вслепую», уверенно обыгрывая всех претендентов. Особенным «ноу-хау» стало при этом то, что Стейниц заранее делал крупные денежные ставки на самого себя, будучи абсолютно уверенным в своем таланте, а стало быть – в неизменном выигрыше! Так и случалось. Очень быстро Вильгельм стал местной звездой, у него появились деньги, о нём заговорила пресса. Рискованный «ход конём» оказался более чем удачным!
Вам шах, маэстро!
Молодого шахматиста пригласили в Венское шахматное общество, где он начал вступать на международных турнирах за Австрию и, быстро сокрушив претендентов, получает свой первый специальный титул – «маэстро». С этим титулом он переезжает в Лондон, где продолжает громить сильнейших на то время игроков своей личной игровой стратегией.
Блистательные победы над Адольфом Андерсеном, Генри Бердом и Дэвидом Блэкберном принесли Стейницу помимо больших гонораров и звание сильнейшего шахматиста Британской империи!
Хорошие заработки и имя позволили Стейницу заняться и издательским делом: он становится ведущим шахматным консультантом спортивного журнала «Филд», что не только прибавило ему популярности среди любителей шахмат, но и кратно увеличило тиражи самого издания. Ну а для самого Вильгельма это позволило и кратно увеличить свой банковский счет: кошмар голодного детства уходил в прошлое! Но…
В 1882 году Стейница вдруг внезапно увольняют из «Филда». Объяснение внезапному решению владельцев издания нашлось быстро: на его место вскоре назначают Иоганна Цукерторта, которому Стейниц недавно «отдал ферзя» в одном из поединков. Кто бы мог подумать, что спустя лишь несколько лет эти два великих шахматиста сойдутся в поединке за первое на планете звание чемпиона мира по шахматам?
Ваш ход, коллега…
В 1883 году Стейниц переехал в США, где получил гражданство и начал издавать журнал «International Chess Magazine», не забывая в остальное время разрабатывать собственную теорию позиционной игры. И вот неизбежный финал: в 1886 году в Нью-Йорке начался легендарный матч за мировую корону между Стейницем и Цукертортом, которого Вильгельм сам вызвал на поединок.
Иоганн Цукерторт, всегда считавший себя величавшим игроком, на вызов претендента откликнулся снисходительно и сразу: дескать, пора поставить этого выскочку из Праги на его место! Однако на этот раз талантливый игрок свой ход просчитал неверно…
Претенденты внесли взносы по 2000 долларов каждый и сели за доску. По правилам чемпионом объявлялся тот, кто первым одерживал 10 побед. В итоге после длительных баталий Стейниц первым одержал 10 искомых побед и стал единственным на то время чемпионом мира по шахматам! Помимо обрушившейся на него славы, гонораров и иных почестей, как сказал в узком кругу сам новый чемпион, он этой победой отомстил противнику и за то, что тот когда-то подсидел его в редакции «Филда». Что ж, гениям, по сути, как и обычным людям свойственны и простые человеческие страсти.
Стейниц начинает и …проигрывает.
В течение 8 лет, уже будучи гражданином США, Вильгельм безраздельно владел короной единственного чемпиона мира по шахматам! Его природное умение предвидеть самые хитрые ходы противников не оставляло им никаких шансов на победу и Стейниц этим умением конечно дорожил. Но в его весьма успешную жизнь внезапно пришли большие беды.
В 1894 году у Вильгельма внезапно умирает 18-летняя дочь. Затем, не пережив этого горя, уходит из жизни и любимая жена. Таких ходов жизни великий шахматист предвидеть не мог. Не смог им он и противиться: Стейниц впадает в глубочайшую депрессию, прекращает издание своего шахматного журнала и серьезно подумывает о том, чтобы навсегда оставить и шахматы. Тем более что семейные драмы серьезно повлияли на его логические способности просчитывать все шахматные партии.
В результате, в том же 1894 году, его единственный к тому времени конкурент на звание чемпиона мира Эмануил Ласкер… отнимает у Стейница корону сильнейшего шахматиста планеты! Повторный матч-реванш между соперниками состоялся в 1896 году в Москве и Стейниц …снова его проиграл! Видимо, мозг и нервная система гениев тоже не безграничны, увы. Кто же мог тогда подумать, что этот матч и проигрыш станут началом заката эпохи «великого Стейница» и физического угасания самого шахматиста?
Что Сибирь, что Аляска – два берега!
Потеряв близких и звание чемпиона мира Стейниц был близок к помешательству: в его судьбе рухнула социальная конструкция, которую он выстраивал всю жизнь, начиная с нищеты в гетто. Видимо, этот безжалостный порот в его биографии и толкнул его на очередную житейскую авантюру – остаться навсегда в царской России: в Америке шансов на выживание у вчерашних кумиров, ставших неудачниками просто не было! Это решение, пожалуй, стало самым неверным ходом в судьбе Вильгельма Стейница. Понимая, что в чужой империи ему отныне предстоит не только жить, но и на что-то выживать, экс-чемпион решил организовать систему платных сеансов одновременной игры одновременно с такими же платными консультантами для начинающих состоятельных любителей шахмат. Что-то типа знаменитого «Клуба 4-х коней» (Кстати, не исключено, что авторы «12 стульев» этот сюжет подсмотрели как раз в биографии великого шахматиста…)
Нанятая им стенографистка, однако, не только записывала мысли Стейница для будущих лекций, но и отмечала некоторые явные странности в его поведении: он часто прерывал свою речь, начинал что-то бормотать невнятное, мог зимой распахнуть вдруг окно в номере гостиницы и подолгу высовываться в него по пояс. Обо всём экзальтированная дама донесла владельцам отеля. Те вызвали врача-психиатра, который смог уговорить шахматиста съездить с ним на «консультацию» в московскую клинику. Стейниц согласился. Очевидно, он и сам не догадывался, что его привычка подолгу стоять у окна для физического закаливания организма сыграет с ним очень злую шутку.
«Консультация» затянулась на целый месяц: никто из врачей психушки не верил в то, что их новый пациент – действительно чемпион мира по шахматам! Вот к «царям» и «прокурорам» они привыкли, а тут – целый «чемпион мира»? Ясность внёс случай: один из врачей принес в палату шахматы и предложил Стейницу сыграть с ним партию. Тот оживился и, сразу дав фору сопернику в целую ладью, двинул пешку с Е-2 на Е-4… Через несколько ходов врач получил блестящий мат и признался окружившим место поединка коллегам в том, что его соперник – действительно шахматист высочайшего уровня! Казалось бы, ситуация разрешилась в пользу Стейница, медики вязались с московскими властями, те обратились к американскому консулу, но… российская бюрократическая машина уже набрала обороты: дело попало на контроль аж в само имперское правительство, заскрипели перья, забегали чиновники, над ситуацией высветился канцелярский лозунг «как бы чего не вышло!» и… Стейница из московской психушки не выпустили! Целый месяц гения мировой шахматной мысли держали взаперти, пичкали таблетками, стращали смирительной рубахой, пока, наконец, Стейниц не сделал самый талантливый ход в этой действительно безумной партии: он заявил, что по национальности – еврей! По действовавшему тогда в России «закону осёдлости» лицам иудейского вероисповедания в Москве жить запрещалось! Эта мистическая «пикантность» оказалась для шахматиста спасительной: его к всеобщему успокоению быстро отпустили на волю, и он немедленно уехал в Нью-Йорк. Какие слова гений шахмат произнес в закрывшуюся за ним дверь психушки, история не сохранила.
Последний проигрыш гроссмейстера.
Навалившиеся на этого человека испытания не могли пройти бесследно: в Нью-Йорке Стейница не ждали никто и ничто. В лукавом мире шахмат его имя уже забыли, денег на жизнь не было, а зарабатывать их иначе, чем победами за доской, шахматист не умел. Наступили дни безжалостной нищеты. От пережитого вчерашний чемпион мира через пару лет действительно сошел с ума. Он попал в нью-йоркскую клинику, откуда уже не вышел. Ему было всего 64 года.