Опасные гастроли Владимира Высоцкого

Многие почитатели великого советского барда были искренне уверены в том, что за спиной у него – реальные тюремные сроки, давшие затем певцу и крайний надрыв при его выступлениях, и неповторимый «блатной» флёр самих песен. Находились и «свидетели», якобы видевшие Высоцкого на Воркутинских пересылках, а некоторые «зуб даю!», дескать, с ним на этапе и чифирь в консервной банке даже заваривали…

Все эти «воспоминания» - досужая болтовня, не имеющая никакого реального жизненного подтверждения: Высоцкий никогда не был судим. Но в течение всей своей творческой жизни был очень близок к тому, чтобы тоже воочию услышать невеселую команду: «Встать, суд идет!»

«Чёс» под красными флажками.

Все советские популярные, особенно эстрадные певцы помимо основной профессиональной деятельности – петь для народа, исполняли и роль официальных государственных спонсоров: львиную долю их концертных сборов тут же забирали себе официальные организаторы – всевозможные филармонии, агентства, администраторы, директора концертных залов и т.д. При этом (ни для кого не секрет) они же беспощадно отгрызали и у самих артистов, и у того же государства немалые бабки, что частенько становилось причиной громких судебных процессов с реальными для «активистов» тюремными сроками.

Известный по «Неуловимым мстителям» Буба Касторский, он же актер Борис Сичкин в 1973 году был арестован вместе со своим импресарио, директором Тамбовской филармонии Эдуардом Смольным по весьма грустной 93-й статье УК: «хищение государственного имущества». Уже уловимого с поличным операми ОБХСС «мстителя» Сичкина обвинили в присвоении 20 тысяч (!) рублей за левые концерты (или, как их называли артисты – «чесы»), что по тем временам, да еще в составе организованной группы было прямым предписанием следовать на эшафот! Бубе Косторскому повезло: помыкавшись более года в тюремной камере, ему удалось освободиться. Говорят, помог высокий звонок из ЦК КПСС, дескать, негоже судить за какие-то деньги актера, сыгравшего роль активного сторонника советской власти в столь необходимом для нашей молодежи фильме-агитке. Выйдя на волю, Борис Сичкин немедленно свалил к сыну в США, где продолжал зарабатывать на жизнь своими нехитрыми песенками и плясками перед соотечественниками с Брайтона. Благо, в Америке такого словообразования как «левый концерт» в законодательстве не значилось: спел, сплясал, заработал, заплати налог, ну и гуляй себе дальше. Его подельника и главного организатора тех концертов – Смольного мытарили в камерах СИЗО аж два года, но…тоже отпустили: либо ничего доказать не смогли, либо легендарная фамилия помогла.

Вообще, Советская власть, всяко взрастившая и потакавшая своим популярным артистам, нередко была к ним и беспощадна. В 1938 году в газете «Советское искусство» появился фельетон под названием «Недостойное поведение», где за непомерные гонорары автор клеймил аж саму Любовь Орлову! После такого «пиара» исполнительнице шлягера «Я из пушки в небо уйду» до более земного пути – колымского этапа был один лишь маленький шажок – из шикарной виллы во Внуково в любой кабинет на Лубянке. Однако актрису и ее основательно трухнувшего условного «мужа» Григория Александрова не тронули: Сталин, который был инициатором той принародной показательной порки «великих», просто решил показать им, кто в стране может быть действительно единственно великим. С тех пор дует «Орлова-Александров» в советском кино стал главным придворным пропагандистом социалистического образа жизни.

Владимира Высоцкого советская власть делать «своим» не стремилась: он был и так безмерно любим и простыми работягами, и высшей номенклатурой, включая и самого главу КГБ Юрия Андропова. Ко всему, Высоцкий был абсолютно равнодушен к традиционным советским подачкам в виде званий, наград, спецмагазинов и т.п., определив для себя главным критерием в творчестве только уважение и любовь своего народа, что ему бесспорно удалось: лишь на его похороны в июле 1980 года собралось более 100 тысяч поклонников, вытянувшихся в скорбную линию аж в 10 км! Очевидно, доживавшие свой век на госдачах «кремлёвские старцы» не простили барду даже этого: место на Ваганьковском кладбище другу в прямом смысле выбил Иосиф Кобзон! Причём, за очень крутую взятку директору…

Впрочем, была у Высоцкого и своя «ахиллесова пята», о чем, безусловно, знали и в Кремле, и в спецслужбах. И это не столько его алкоголизм или наркозависимость, но то, что Высоцкий очень любил деньги, причем – немалые. Понять не только всесоюзно, но и всемирно известного певца легко: за свой уникальный талант, который он в прямом смысле сжигал на сцене, власти платили ему ставку в 11 рублей. Лишь за несколько лет до его кончины её увеличили до 19 целковых, чего Высоцкому при его широком образе жизни конечно не хватало. Да и объективно, его талант стоил дороже: на гастролях в США, которые ему устроила Марина Влади, бард получал …3000 долларов за выход!

Так в жизни певца появились «левые» концерты, которые щедро кормили не только самого автора, но и огромную стаю организаторов, посредников, администраторов, и просто случайных прихлебателей, которые алчными стаями вились подле него. Может быть, власть и впрямь закрывали бы на это «чёс» глаза (дескать, пусть тешится, лишь бы нам не мешал), но на одних таких «гастролях» в Удмуртии случился громкий скандал, замолчать который уже было невозможно. А может просто не захотели…

Идёт охота на волков!

В то время организацией гастрольных туров Высоцкого занимался некто Василий Кондаков, за глаза в эстрадной тусовке уважительно величаемый не иначе как «Вась-Вась». Бывший балетный танцор-массовщик Кондаков официально числился в Северо-Осетинской филармонии, что давало ему не только служебное удостоверение, но и возможность с его помощью официально организовывать концерты всевозможных эстрадных звёзд. Безусловно, на том небосклоне Владимир Семенович Высоцкий был звездой №1! Заполучить его с концертом мечтали директора всех союзных филармоний и концертных залов. Упустить такую возможность псевдоосетин Вась-Вась конечно не мог: уж он-то знал, какие и левые, и правые барыши можно срубить лишь на одних афишах с именем Высоцкого. А уж на билетах…

К тому времени ушлый Кондаков уже неплохо организовал и провел в СССР концерты Иосифа Кобзона, Аллы Пугачевой, Людмилы Сенчиной, Муслима Магомаева, Валентины Толкуновой и других именитых певцов и певиц. Конечно, освоить такую работу в одиночку было бы невозможно, поэтому на Вась-Вась уже работала организованная им же группа помощников: Виктор Шиманский, Николай Тамразов и Владимир Гольдман (который в эпизоде фильма «Место встречи изменить нельзя» сыграл подгулявшего советского барыгу, щедро расплачивающегося в ресторане деньгами с официантом – авт.). Но если в кино Гольдман сорил бутафорскими бумажками, то в реальной жизни - крутил деньгами настоящими и вполне себе немалыми, что затем и нашло отражение в приговоре суда.

В 1979 году Удмуртская филармония оказалась в тяжелом положении: для выполнения годового плана недоставало аж 250 концертов! А это и зарплаты, и гонорары, и налоги, и всякие знамёна-грамоты от вышестоящих органов. Кондаков, знавший о ситуации, тут же предложил директору филармонии Афанасию Башмакову спасительную операцию: гастроли Владимира Высоцкого и Валерия Золотухина, которые в Москве взялся оформить «де-юре» администратор театра на Таганке Валерий Янклович. По условиям договоренности, все финансовые вопросы должен был решать лишь Василий Кондаков. Так бывшие до сделки лишь знакомыми, дельцы мгновенно стали соучастниками. В чем же?

Смотри, как вертится, нахал…

Схема образования большого неучтенного нала была отработана Кондаковым давно и работала безотказно (лишь в 1978 году его творческая ОПГ, как выяснило следствие, провело левых концертов аж на 900.000,00 рублей! – авт.)

Например, зал на 5000 мест заполнялся с переизбытком, но после прощальных аплодисментов администратор и сотрудники филармонии уже за кулисами составляли рукописный отчет о том, что на концерте было всего-то…три тысячи зрителей. К отчету прилагался такой же липовый акт о том, что непроданные две тысячи билетов были планово…уничтожены! Разница в несколько тысяч рублей оставалась на руках подельщиков, затем делилась «по понятиям». Главный куш конечно шёл главному герою – Владимиру Высоцкому, но в накладе не оставался никто. Особенно, если учесть, что таких концертов в день проходило не менее трёх, а сам трехдневный удмуртский «чёс» обогатил барда более чем на 5000 рублей. А сколько их вообще было в жизни певца?

Я из повиновения вышел.

Василия Кондакова и подельников арестовали осенью 1979 года. Дело о левых доходах вела удмуртская прокуратура. Высоцкий незадолго до этого тревожного события вернулся из многодневного тура по городам Советского Союза и сразу получил повестку от следователя Семена Кравца прибыть к нему на допрос в Ижевск в качестве свидетеля по делу. Зная, как быстро свидетели, тем более – в кабинетах местечковых следователей сами становятся обвиняемыми, Высоцкий ехать в Удмуртию законно отказался: дескать, вам надо, вы сами в Москву и приезжайте! Так ему шепнули опытные адвокаты, среди которых был уже и весьма известный тогда Генрих Падва, да и опыт общения с юристами на съемках «Места встречи» тоже кое-чего значил.

Кравец в Москву приехал, но особых успехов эта поездка ему не принесла: администратор Таганки Янклович лежал после ДТП в больнице и допрошен быть не мог по закону. В аварию чиновник попал…вместе с Высоцким, когда тот, будучи слегка «не в себе», на своем Мерседесе зачем-то таранил московский мирный троллейбус.

Правда, Семен Кравец попытался было отдельным эпизодом обвинить певца в преднамеренном ДТП, чтобы после него, дескать, спрятать раненого коллегу Янкловича в больнице, запутать следствие и т.д. Правда, из-за абсурдности самой мысли, схема рухнула, не успев даже как следует окрепнуть в рамках дела.

25 июля 1980 года в Ижевске в зале Верховного (!) Суда УА ССР состоялся суд. Судья Иван Тюрин озвучил приговор: «Вась-Вась» Кондаков получил 10 лет колонии с отбытием срока в одной из местных колоний усиленного режима (а мог бы по 93-й статье и к «вышке» приговорить! – авт.) Кондаков до конца срока не дожил: умер в неволе, там же под номерной биркой на лагерном погосте и похоронен.

Владимир Гольдман получил три года. В колонии пользовался авторитетом (ведь шел как «хищник у государства» - авт.), во время показа «Места встречи…» с его эпизодом в ресторане всегда садился на первый ряд, рядом с «ворами в законе». В общем, не потерялся и в удмуртских лесах.

Янклович в этой истории отделался свидетельскими показаниями, да сотрясением мозга при ДТП с Высоцким.

Сам же Владимир Семёнович и вовсе остался по делу неприкосновенным: из Москвы пришло указание барда не трогать, материалы дела уничтожить, что и было сделано. Говорят, что в дело пришлось вмешаться аж самому Юрию Андропову: по реакции местных властей очень похоже. А через три недели после суда умер Высоцкий. Гастроли закончились…