Юрий Поляков: Мы сами начали великую переоценку, точнее, уценку Победы

Мировую битву за Победу, точнее сказать, за Память о Победе мы почти проиграли. За рубежами России все меньше людей, знающих кто свернул шею фашизму и спас Европу, все меньше памятников воинам-освободителям. Как такое могло случиться? Почему снова допятились до Москвы, до Красной площади?

Обложенная чуть ли не со всех сторон, как затравленный медведь, Россия вынуждена сегодня безуспешно доказывать «цивилизованному миру», что легендарная Победа 1945-го – наша, что Гитлера повергли, водрузив флаг над рейхстагом, мы, а не американцы, не англичане, не французы и даже не поляки. Мы – это многонациональный СССР, которого больше нет. Россия – его историческая и геополитическая преемница, а полученным наследием можно распорядиться по-разному. Бывает, промотают и идут потом по миру, выпрашивая уважение. В этом суть проблемы.

Едва мы сегодня заговариваем о своем праве на Победу, нас в ответ, как шулеров, хлещут «Пактом Молотова-Риббентропа» по ушам. Или того хуже, бьют «канделябром Катыни» по голове. «Стойте! – возражаем мы, - но ведь аналогичные договоры с Германией в ту пору поназаключали почти все европейские страны!» Первой, кстати, отметилась Польша. Да, все заключили, но только мы со временем принялись за былой договор истово каяться, посыпая голову пеплом не нами сожженных городов. Нас кто-нибудь заставлял? Нет. Что же касается диалога с мировым сообществом, то объяснять свою точку зрения надо тем, кто заблуждается, а не тем, кто привык с козьей мордой даром брать чужое. «Ах, вы победители?» – ухмыляются лидеры некогда освобожденных, а то и спасенных нами стран и сносят очередной памятник советским солдатам, злорадно закатывают асфальтом  братское кладбище, точно опасный скотомогильник.

При Хрущеве сами ославили Сталина кровавым тираном, руководившим фронтами по школьному глобусу. Сами взахлеб заговорили о преступной «внезапности» и «неготовности», о бессмысленном  истреблении командных кадров, о «малой крови», обернувшейся жуткими жертвами, о довоенном сотрудничестве Советского Союза и Германии. Пересмотр роли СССР во второй мировой войне начался именно с доклада Хрущева на 20-м съезде КПСС. Мы сами начали великую переоценку, точнее, уценку Победы. Зачем? Во имя исторической правды? Нет, ради очередных «рокировочек» во власти. Наши бульдоги под ковром грызться не умеют, им бы башмаком по мировой трибуне постучать. В итоге хитроумные внутриполитические игры обернулись гигантским внешнеполитическим проигрышем. В политологии такая вот подлая подмена понятий называется просто-напросто «перехватом повестки», и этот перехват ныне ощущаешь на каждом шагу, особенно включив телевизор.  

Подробнее читайте в материале «Аргументов недели».