В Нижегородской области за 2020 год, по данным Росстата, умерло 55 тысяч человек – это на 17,4% больше, чем в 2019 году. При этом на долю COVID-19 статистика относит 852 смерти. К ним, возможно, стоит добавить еще 72 человека, у которых коронавирус не был выявлен, но течение болезни заставляет предполагать его наличие, и 41 человека, у которых причиной смерти стали другие заболевания, осложненные ковидом.
Возможно, этими 965 людьми список жертв пандемии в регионе не исчерпывается. Может быть, у кого-то COVID-19 не диагностировали, и эту цифру надо увеличить. Но это все равно будет на порядок меньше общей цифры 8149 – именно настолько увеличилось количество умерших в Нижегородской области в 2020 году по сравнению с 2019 годом.
В сравнении с другими регионами ПФО мы находимся на втором месте и по заболеваемости, и по смертности (оба показателя в расчете на 100 тысяч жителей, для корректного сопоставления с данными других регионов).
Мы находимся ближе к Москве, у нас большее число жителей региона периодически ездит в столицу по делам в гости, на экскурсию или в развлекательные поездки. Поэтому предпосылки к тому, что вирус к нам занесут быстро и неоднократно, были. И наше второе место в ПФО и по заболеваемости коронавирусом, и по смертности от COVID-19 (оба показателя на 100 тысяч жителей) объяснимо, хотя и не радует.
Больше заболеваемость зафиксирована только в Ульяновской области. Но там удалось не допустить такого количества жертв. А смертность выше, чем у нас, оказалась только в Чувашии, где уровень заболеваемости был значительно ниже нашего.
Если брать летальность болезни (то есть процент летальных случаев от общего числа инфицированных), то Нижегородская область оказывается на третьем месте в ПФО после Чувашии и Пермского края.
Это не дает оснований за гордости и предполагает как минимум серьезный «разбор полетов», по крайней мере после завершения вакцинации. Почему у нас летальность была выше в три раза, чем в Кировской области, Башкортостане или Мордовии? Что было сделано не так, а что не было сделано, чтобы предотвратить такое количество смертей?
Есть и еще одна важная тема для анализа. Это увеличение смертности (или «избыточная смертность») в 2020 году по сравнению с 2019-м. В Нижегородской области количество умерших в 2020 году по сравнению с 2019-м увеличилось на 8149 человек, в то время как от ковида умерло только 2285.
Отчего умерли все они?
В какой-то мере значительную часть из них можно отнести к жертвам ковида. В том смысле, что пока наше здравоохранение боролось с пандемией, врачи и медсестры самоотверженно ухаживали за пациентами в красных зонах, обычная работа больниц и поликлиник местами почти остановилась. И люди с гипертонией, диабетом, почечными болезнями, сердечной недостаточность – со множеством хронических болезней, требующих постоянно через определенные интервалы медицинского наблюдения, взятия анализов, проведения диагностики (УЗИ, ЭКГ, рентген, кардиомонитор) – все они остались практически без медицинского наблюдения. Были остановлены плановые операции. Был период, когда была остановлена работа поликлиник. На борьбу с ковидом были перепрофилированы многие больницы. А это означало, что люди, которые обычно в них лежали, остались без лечения в стационаре.
Наконец, даже вызвать врача на дом или скорую помощь стало проблематично. В конце лета – начале осени некомплект медперсонала в некоторых поликлиниках достигал 60—70 процентов. Кто-то перешел на работу в ковид-госпитали, кто-то заразился сам и оставался на больничном или в самоизоляции, а пожилым, как наиболее уязвимой категории, можно было работать только дистанционно. Скорые стояли в очередях (потому что процедура госпитализации больного из-за необходимости проверки его на COVID-19 стала значительно дольше, чем была раньше) и пока машина освобождалась, проходило много времени. Вызов скорой приходилось ждать три, пять, семь и более часов.
Один из знакомых автора данной статьи написал в соцсети, что скорой пришлось дожидаться 8,5 часов. На вызов к ветерану – 94 летней женщине с острым гипертоническим кризом скорая приехала через 5,5 часов. Померили давление, сделали укол. И, обнаружив повышенную температуру, но отсутствие других признаков ковида, дали рекомендацию вызвать врача на дом. В поликлинике в субботу утром вызов приняли. Но врач не пришел. И в понедельник вызов приняли, но на чужой участок никто идти не захотел. Как у нас часто бывает, системные проблемы решаются личной самоотверженностью. Уже уволившаяся из поликлиники врач, ранее работавшая на этом участке, не смогла бросить свою пациентку и отработала этот вызов. Но надо понимать, что эта проблема существует. И не только для одной отдельно взятой поликлиники.
Региональному здравоохранению аукнулась оптимизация, которую руководители минздрава с таким энтузиазмом проводили несколько предшествующих лет. С точки зрения администраторов недостаточная заполняемость коек в лечебном учреждении – это не резерв на случай вспышки серьезного заболевания, а «избыточный фонд», снижающий «эффективность использования выделенного финансирования». А результатом такой эффективности стали дополнительные более 8 тысяч смертей.