С высоких трибун немало говорят о дойных стадах и создании условий для разведения свиней. Порой вспоминают об увеличении поголовья коз и козлов.
При этом почти не говорят о баранах. Хотя государству есть чем гордиться – последние несколько лет при его прямой поддержке овцеводство растёт на глазах. Роль баранов явно недооценивают. Между прочим, их в РФ больше, чем свиней (19,76 млн. против 17,2 млн. голов). И уж точно – баранов гораздо больше, чем козлов. Практически в 20 раз.
На дне
Как во многих других областях, ситуация с овцами в 1990‑х гг. складывалась далеко не блестяще. По сути, отрасль согнули в бараний рог. Овечье стадо – некогда входившее в десятку крупнейших в мире – год от года таяло на глазах. В 1990 г. поголовье превышало 55 миллионов. К 1995 г. осталась половина – 25 млн. голов. Затем всё меньше и меньше. 1996 г. – 20 млн., 1997 г. – 16 млн., 1998 г. – 13 миллионов. В 1999 г. дошли до дна – 12 млн. голов. Остался один баран на 12 человек населения! Для сравнения: в том же году мировое поголовье баранов (овец) превысило 1,1 миллиарда. Численность крупнейшего в мире австралийского стада сравнялась с населением РФ.
Символ потерянного для отрасли десятилетия – история с легендарной романовской овцой. Эту поразительную породу, завоевавшую все мыслимые призы на мировых сельхозвыставках, вывели по указу Петра I. Селекция дала породу красивую, вдобавок – универсальную и превосходно приспособленную к нашему климату.
Когда-то в Российской империи насчитывалось 1,8 млн. романовок. В 1941 г., чтобы не потерять национальное достояние в войну, советская власть нашла средства на организацию племенного рассадника романовских овец в Палехском районе Ивановской области. Сейчас поголовье романовок в странах ЕС, включая Францию и Испанию, превышает 100 тысяч. На всю Россию осталось только 5 тыс. представителей этой породы.
Схожая ситуация – со всеми племенными овцами. Десятилетия напролёт многие хозяйства экономили на животных как могли. В частности, ради ускоренного набора веса старались держать овец и баранов в закрытых помещениях (кошарах), не выпуская на вольный выгул. Это спровоцировало эпидемии. В результате сельхознадзор запретил продажу животных на сторону. После чего племенное животноводство потеряло смысл.
Нет овец – стричь стало некого. В результате рухнуло производство шерсти. К 2000 г. выпуск шерсти в РФ снизился с былых 226,7 тыс. (1990 г.) до 40 тыс. тонн. Одновременно почти прекратилось промышленное производство баранины. В продовольственных отделах магазинов воцарилось засилье мороженого австралийского и новозеландского мяса овец. Две эти страны контролируют 70% мирового рынка бараньего мяса.
Чумовой передел
С 2001 г. дела постепенно пошли на поправку. За последние 10 лет кучерявое поголовье удалось поднять почти вдвое (в 2010 г. – около 20 млн.). Что только не делали ради этого сельхозчиновники. Платили крестьянам из бюджета субсидии 80–200 руб. на овцу, отчаянно пропагандировали овцеводство. Дошло до организации конкурса красоты «Мисс Овца». Такое замечательное мероприятие не первый год за бюджетный счёт проводят в Ярославской области.
Отчасти тут неожиданно помогла беда. Недавно в РФ пришла чума свиней. Когда оказалось, что её переносят дикие кабаны, а уничтожить их на территории всего Южного федерального округа нереально, Минсельхоз нашёл оригинальный выход. Крестьянам семи самых проблемных регионов объявили: бросайте хрюшек, переключайтесь на овец. Они чумой не болеют. Поначалу аграрии закономерно возмутились. Доход с каждой свиньи – 10–15 тыс. рублей. На овце/козе – и близко столько не заработаешь. Тем менее не мытьём так катаньем постепенно поголовье пошло на подъём.
Всё ничего, но только шерсти пока состригают не сильно больше, чем в худшем для отрасли 2000 году. Выпуск волокна вырос только на 13 тыс. тонн. Он всё ещё в 4,2 раза ниже, чем в 1990 году. Это плохо для отрасли. Дело в том: в отличие от европейского овцеводства, зарабатывающего 80–90% прибыли на мясе, наше испокон веков строилось вокруг производства шести.
Конечно, баранина – прекрасное мясо. Но в продовольственном балансе РФ она не играет заметной роли. Просто нет спроса. Зато пальто населению и шинели для армии шили из собственной шерсти, требовались её горы. Во времена СССР даже разработали особый коэффициент. Чтобы стадо не шло под нож, закупочная цена 1 кг шерсти равнялась стоимости 15–20 кг баранины (почти половина веса животного). Тут захочешь мяса – рука не поднимется. Сейчас всё иначе. С точки зрения бизнеса, шерсть – чистое самоубийство.
Шерсти клок
Что не так с шерстью? Овцеводам не позавидуешь. Для них фраза «стричь овец» давно означает не лёгкую прибыль, а тяжёлое, убыточное дело. Считайте сами. Овцу стригут раз в год, обычно весной. По статистике, в среднем по РФ добыча невелика – 2–3 кг шерсти. Сколько даст такой клок?
Вроде бы шерсть сейчас в цене, на мировых рынках за последний год подорожала вдвое (до 15 долл. за 1 кг). Но столько платят за стрижку с тонкорунных австралийских и новозеландских овец. Есть чёткий критерий: толщина волоска шерсти не должна превышать 21 мкм. Самое ценное руно укладывается в 17–20 мкм, именно оно дорожает сильнее всего. Надо сказать, далеко не весь российский товар тянет на мировой стандарт. Часто толщина не укладывается даже в 25 микронов. Многие хозяйства предлагают шерсть самой низкой «непромытой» категории. Им далеко до ферм Новой Зеландии, где овец, чтобы шерсть не пачкалась, одевают в особые комбинезоны.
На некондиции не заработаешь. Даже при нынешних высоких ценах продавец такого низкосортного сырья выручит за весь годовой настриг животного 200–250 рублей. При себестоимости – выше 100 руб. за килограмм! Для справки: прокорм овцы в зависимости от климата, цены энергии и кормов обходится в 1–3 тыс. руб. в год. Иными словами, шерсть превратилась не в товар, а в отходы производства. «Стало выгоднее продавать не шерсть, а ягнят или нестриженную овцу», – жалуются фермеры.
Как это вышло? «Рухнула вся цепочка: хозяйство – камвольно-прядильное производство – текстильная промышленность. Шерсть в России была востребована с петровских времен, и главным покупателем всегда была армия. Теперь военных одевают в синтетику», – рассказывает доктор сельскохозяйственных наук, профессор Василий Мороз.
Баранотехнологии
Военные, некогда крупнейшие потребители, щеголяют в химии, но это полбеды. Кроме спроса, полностью изменилась система ценообразования в текстильной промышленности. Эксперты приводят такие цифры.
В 1990 г. доля стоимости шерсти в розничной цене шерстяного костюма составляла примерно 40%. Сейчас доля шерсти – только 5% цены изделия. Зато доход посредников и перекупщиков – 30–50%. Проще говоря, на производителя сырья всем давно плевать, на одежде зарабатывает даже не текстильный завод, а продавец.
Заводам тоже нелегко. Огромная проблема – производство пряжи. Вот классический пример. Так сложилось: крупнейший в РФ центр торговли шерстяными изделиями – город Черкесск. Благо, Северный Кавказ традиционно богат шерстью (в Дагестане – крупнейшее в России поголовье овец). Но шерсть мало состричь. Затем её нужно очистить и превратить в шерстяную ленту (топс). А лента станет сырьём для пряжи.
Самое поразительное: последние два десятилетия кавказская шерсть, собранная с десятков тысяч овцеводческих хозяйств, по давальческой схеме отправляется на переработку в Белоруссию, Турцию и Прибалтику. Затем приезжает обратно в Черкесск, где шьют одежду. В городе были советские заводы-гиганты по производству пряжи. Но давно развалились. Первое за последние 20 лет современное предприятие в Черкесске начали строить только в 2011 году. Да и то, деньги – 200 млн. руб. – пока нашлись только на цех по выпуску шерстяной ленты. Более дорогой цех пряжи возводить не на что.
Каков итог? Вроде с баранами в РФ стало проще. По крайней мере, овцеводство – далеко от былого края пропасти. Вопрос – что делать дальше? Аналитики объясняют: ставку можно сделать либо на мясное, либо на шерстяное направление. Соответственно – выбрать подходящие породы. Благо, селекционеры вывели более 600 пород овец. Выбирай – не хочу. Есть породы, выведенные как идеальные для мелких хозяйств, есть – для гигантов. Существуют овцы для любой специализации и любого климата. Так что технически отрасль готова к любому выбору пути развития. С другой стороны, как во многих других индустриях, нельзя бездумно наращивать стадо, не оглядываясь на смежные индустрии. Если не будет бурного роста спроса – либо в текстильной, либо в мясной промышленности – бараны опять пойдут под нож.