22 июня начался официальный визит президента Дм. Медведева в США. Его самолет приземлился в Сан-Франциско. Почему не в столице – Вашингтоне? Потому что Дмитрий Анатольевич, пообещавший построить в России вторую Кремниевую долину – технопарк «Сколково», решил посмотреть, как устроен оригинал.
Долина на ладони
Когда президент вышел из самолета, погода в долине Санта-Клара, штат Калифорния, была, как всегда, великолепная. Говорят, поразительно мягкий климат – один из основных факторов появления этого рая для технологий. В Кремниевой долине тепло круглый год, снег – величайшая редкость. Но нет и адской жары, характерной для остальной части штата Калифорния.
Впрочем, при первом взгляде на долину стало не до размышлений о роли погоды. Когда вспоминаешь, что именно здесь изобрели микропроцессор, персональный компьютер, ксерокс, Интернет, музыкальный синтезатор и даже контактные линзы… В общем, в воображении это место представляется сплошным скоплением небоскребов – как часто показывают будущее в фантастических фильмах.
В реальности знаменитая на весь мир «кремниевая легенда» выглядит скромно. Нет никаких высотных башен, штаб-квартиры транснациональных корпораций – небольшие стеклянные здания в несколько этажей. Вокруг – сплошная зелень, которую разрезают многочисленные ленты скоростных шоссе с обилием хитроумных развязок. Многие, пока не увидели сами, отказывались верить, что всю Кремниевую долину можно вдоль и поперек объехать на машине за полчаса! Она раскинулась на небольшом пятачке земли длиной каких-то 38 километров.
Что, впрочем, не уменьшает заслуг. Как-никак, именно здесь появился гигантский плавильный котел идей. Но главное – в нем заработала цепная реакция, в которой постоянно рождаются изобретения, переворачивающие компьютерные технологии чуть ли не каждые 10 лет. «Эффект долины» вышел ошеломляющим. Полвека назад тут из ничего, сами собой, возникли тысячи мелких компаний. Как правило, их открывали вчерашние студенты двух местных университетов – Стэнфорда и Йеля. По статистике, в конечном счете повезло немногим, только одно из тысячи «гаражных» предприятий сумело выбиться в лидеры рынка высоких технологий.
Сейчас компании Кремниевой долины выпускают четверть всей продукции мирового хай-тека. А общая стоимость их акций – более 1 трлн. долларов. Это не значит, что в наши дни долина наполнилась одними только корпорациями-монстрами. Новые микропредприятия по-прежнему появляются буквально каждый день. И каждое из них надеется вырасти из букашки в титана. Благо, на новичков не перестает литься ошеломляющий поток денег. Подсчитано, что за последние 10 лет инвесторы со всего мира вложили в новые проекты Кремниевой долины более 120 млрд. долларов. Для сравнения: за тот же срок все страны Евросоюза, вместе взятые, набрали только 115 млрд. долл. инвестиций в высокие технологии.
Жалкие подражатели
Понятно, почему успех этой долины пытались повторить многие страны. Например, 30 лет назад англичане построили огромный технопарк под Кембриджем. Французы в свою очередь возвели гигантский наукоград неподалеку от Ниццы на Лазурном берегу. По площади он в семь раз больше строящегося сейчас российского «Сколково», территория которого занимает 300 гектаров. Тогда же возникли знаменитый индийский «город программистов» Бангалор и японский научный мегацентр Цукуба. Похожие проекты поддержали правительства Ирландии, Мексики и даже Бангладеш.
Все эти технопарки создавались по образу и подобию Кремниевой долины. Рецепт старались скопировать один в один. Считается, что нужны три основных «ингредиента». Первый – университет мирового уровня, который станет центром «концентрации мозгов». Когда их критическая масса превысит определенный уровень, начнется взрыв, изобретения посыплются как из рога изобилия.
«Сколково» отражает радикальный сдвиг в сознании российской политической элиты.
В этот момент потребуется вторая составляющая – в блюдо пора добавить богатых инвесторов. Им придется крупно рискнуть миллиардами. По статистике, в Кремниевой долине из 10 молодых компаний, которые получают финансирование, шесть – банкротятся, три – не приносят прибыли и только одна – добивается успеха. Зато это окупает все затраты. А третий ингредиент – тот самый «мягкий климат». Бог знает зачем, но создатели технопарков упорно стараются повторить и эту составляющую. Конечно, тут больше мистики, чем логики…
Как бы то ни было, при всех потугах эффект вышел либо нулевой, либо скромный. Французский и британский технопарки так и остались жалкой тенью оригинала. Японцы, поначалу замахнувшиеся на строительство 18 научных городов, в конечном счете вообще свернули проект. Относительного успеха добились лишь китайцы. В 1988 г. они построили в пригороде Пекина технопарк Чжунгуаньцунь. За 22 года он разросся до площади 2 тыс. кв. км, в нем поселились 20 тыс. компаний, которые выпускают продукцию на 50 млрд. долл. в год. Цифры впечатляющие, но до настоящей Кремниевой долины с ее 87 тыс. компаний и 700 млрд. долл. годового оборота китайцам пока как до Луны.
Особый путь
А нашим? На этот счет есть две полярные точки зрения. Многочисленные сторонники «Сколково» напоминают, что в свое время именно посещение Кремниевой долины вдохновило генсека Никиту Хрущева на создание Новосибирского академгородка. Понятно, что ни у кого не повернется язык назвать этот проект «провальным». Теперь история пошла на новый виток, и руководство страны вдохновляется тем же источником.
Но есть и не менее многочисленные критики «Сколково». Их основной аргумент таков. Этот технопарк, по сути, – полная противоположность Кремниевой долины. Судите сами: она возникла сама собой, а наш проект создается по указке сверху. Кроме того, американская долина, точно пылесос, вытягивает ученых и программистов со всего мира.
Что касается «Сколково»… Достаточно сказать, что для каждого пятого из 200 тыс. работающих в Калифорнии программистов и инженеров родной язык – русский. Говорят, наших там больше, чем индусов, и уж точно – намного больше, чем китайцев. Но это потому, что Пекин сейчас активно переманивает домой самые ценные кадры…
«В этом смысле выбор «Сколково» – не самый удачный вариант. По соседству там нет научной базы, а массово переманивать людей на родину – дорого. Потому что средняя зарплата в Силиконовой долине – 150 тыс. долл. в год. Можно вырастить с нуля собственных специалистов, но сделать это за считаные годы практически невозможно», – признает чиновник из аппарата правительства.
Все это – серьезные, но не самые большие сложности. Главное – чтобы повторить успех Кремниевой долины, нужно повторить ее дух. А для этого всюду должны быть «горящие глаза». Такие, как у сотрудников маленьких, но подающих большие надежды калифорнийских компаний. У них не принято много… спать. Такие фирмы рассчитывают, что их идея выстрелит, компания подорожает, и все отцы-основатели мгновенно станут миллионерами. Ради этой идеи они готовы несколько лет подряд пахать по 18 часов в сутки без праздников и выходных.
Везет далеко не всем, но победы – не редкость. Достаточно сказать, что еще в 1984 г. в Кремниевой долине, на площади вдвое меньшей, чем княжество Монако, насчитывалось 15 тыс. миллионеров. Сейчас их во много раз больше. Но, чтобы разбогатеть, нужно идти на риск. Как это выглядит? Вот классическая история, которую знает назубок сотрудник любой компании в Кремниевой долине.
В апреле 1976 г. появился первый в мире персональный компьютер. Его создали три инженера, только что основавшие компанию «Эппл». Денег у них не было, поэтому вместо офиса работали в гараже… Один из основателей компании – Стивен Джобс – показал первую «персоналку» владельцу единственного на тот момент компьютерного магазина в США. Тот загорелся идеей и согласился купить сразу 50 машин.
Сияющий Джобс немедленно понесся в гараж к своим деловым партнерам. Те отнеслись к новости очень прохладно: детали для такого количества устройств будут стоить не меньше 20 тыс. долларов. К тому же хозяин магазина не подписал контракт и всегда может отказаться от обещаний…
Тут и наступил момент истины. С. Джобс готов был взять необходимые средства в кредит, но другой инженер – Роб Уэйн – рисковать отказался. Он покинул компанию, продав свою долю за 800 долларов. Что он потерял? В 2010 г., когда «Эппл» стала самой дорогой компьютерной компанией мира, принадлежавшие ему 10% акций стоили бы… 22 млрд. долларов.
Так что проблем, мнимых и настоящих, у российской Кремниевой долины может быть сколько угодно. Но если в этом проекте будет больше джобсов, чем уэйнов – он состоится, несмотря ни на что.
Верите ли вы в успех «Сколково»?
Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества:
– «Сколково» – не Кремниевая долина. Это не место сосредоточения успешных высокотехнологических компаний, а бизнес-инкубатор, от которого ждут технологических новаций и создания опытных образцов, а не появления российских «Эппл» или «майкрософт». Если правильно оценивать его задачи, я не вижу особых причин для пессимизма.
Во-первых, «Сколково» появляется в удачное время. Кризис привел к сокращению ассигнований на перспективные разработки и увольнению многих компетентных специалистов. Это облегчает задачу привлечения их в Россию. Так что при грамотном отборе с кадрами для нового центра развития не должно быть проблем.
Во-вторых, «Сколково» отражает радикальный сдвиг в сознании российской политической элиты. Впервые с эпохи советских ядерной и космической программ объявляется национальным приоритетом создание мощного центра прикладных разработок. И в первый раз признается, что его коллектив должен быть международным.
Можно, конечно, сравнивать «Сколково» с потешными полками молодого Петра I в Преображенском или с флотилией на Плещеевом озере. Но не стоит забывать, как те казавшиеся невинными и бессмысленными попытки изменили исторические судьбы России.
Тимур Палташев, доктор технических наук, проработал в американской Кремниевой долине более 10 лет:
– Кремниевая долина, или технопарк в «Сколково», может иметь лишь ограниченные функции. Там, например, можно построить университет с небольшим технопарком. Что-то вроде Научно-образовательного центра академика Алферова в Петербурге, только в 4–5 раз больше. И все. Дело еще и в том, что новые технологии передаются из рук в руки, а в России возникла большая проблема с научными кадрами: есть молодежь и есть ветераны, но в этой цепи нет среднего звена.
Кроме того, Кремниевая долина в «Сколково» вряд ли сможет развиваться, поскольку рядом Москва. Жить в таком городе или близко к нему – значит суетиться, терять время и постоянно испытывать стресс, который опасен для интеллекта. Это понимают и мои студенты, которых приглашали на обсуждение перспектив Кремниевой долины в «Сколково». «Зачем туда ехать, что мы будем делать там, почти в Москве?» – сомневаются они.
Хотя в целом построить современный технопарк в России реально, даже если начинать с нуля. Нужны лишь политическая воля, квалифицированные специалисты и, конечно, деньги. Пример – Тайвань. В конце 1970-х годов он переживал стагнацию традиционных отраслей индустрии, была крайне высокая «утечка мозгов». И тогда правительство приняло решение создать научно-промышленный технологический парк, цель которого – развивать микроэлектронику и производство электронных устройств.