Новая книга Б. Акунина из серии «Приключения Эраста Фандорина» «Планета Вода» (Приключения Эраста Фандорина в ХХ веке), конечно, возглавляет списки лидеров продаж. Однако значительное количество постоянных читателей удручено и разочаровано прежде всего состоянием любимого героя. Кто же виноват в угасании идеала – автор?
Фандорина вроде бы пристрелили в романе «Чёрный город», где действие происходит в 1914 году, а в новой книге читателя отправляют в более ранний период жизни героя – в 1902, 1906 и 1912 годы. Вопрос о том, остался ли он в живых, открыт, и эрастоманы требуют воскрешения героя. Но возможно ли это?
Эраст Петрович Фандорин был сконструирован писателем как идеальный русский герой в декорациях ХIХ столетия русской истории. Умный, красивый, благородный, храбрый, деятельный – и при этом беспартийный. Фандорин сочувствует культуре и цивилизации вообще и не становится на сторону ни одной концепции, даже религиозной. Чудесным образом герой ожил, стал прелестным, сумел вызвать «любовь пространства». Немаловажным обстоятельством в формировании кумира стало и то, что в лучших романах фандоринского цикла шла увлекательная «игра в Россию». В основном с использованием географии и быта старой Москвы. Идеальный герой действовал в аппетитных, сочных декорациях почти начисто истреблённого прошлого и тем самым отчасти воскрешал хотя бы слабый его аромат.
Интеллект интеллектом, но без личных пристрастий литература не рождается, остаётся мёртвой. Было очевидно, что интеллектуал Акунин любит старую Москву со всеми её кривыми переулочками. Что его сердцу дороги давно снесённые домишки, что он сам с удовольствием бы поселился в какой-нибудь гостинице «Лоскутная» и отправился затем на бал к генерал-губернатору. (А кто бы не отправился-то!) Рационально изобретённую игру озвучивала и подсвечивала самая настоящая иррациональная любовь к немудрёному и часто неказистому русскому быту, даже к глине, песку и камням родной почвы. Да и сделаться вместе со своим героем человеком-мечтой, бесстрашным, неотразимым, фантастически везучим и упоительно молодым – весьма вдохновляющая задача для автора!
А теперь заглянем в последнюю книгу. Она состоит из трёх повестей. В начале «Планеты Воды» мы застаём Фандорина на субмарине – как новый капитан Немо, он погружён в глубь океана (район Антильских островов) и пучину холодного эгоцентризма. Фандорин собирается искать затонувший галеон с золотом, но богатство его особо не прельщает – так, от нечего делать. Мимоходом и сильно не затрачиваясь, герой разоблачает мировой заговор одного безумца, но чтобы возбудить в нём чувство справедливости, пришлось прибегнуть к ударному средству. То есть к маньяку, убивающему двенадцатилетних девочек. Вторая повесть («Парус одинокий») переносит нас в Париж, где Фандорин на деньги затонувшего галеона снимает роскошный апартамент и мается от скуки. Внезапно оказывается, что в России, в Заволжском уезде, убита монахиня, которая когда-то (в книге «Особые поручения») была его возлюбленной. Фандорин отправляется в дикие леса страшной России, чтобы покарать убийцу, и застаёт в некогда цветущем Заволжском уезде полную деградацию: людей нет, сплошные мерзавцы. В третьей повести («Куда ж нам плыть?») действие переносится в Польшу и Австрию – Фандорин расследует ограбление поезда близ границы империи и выходит в конце концов на русских революционеров («Володю» и «Иосифа»), которые и есть заказчики грабежа…
По всему видно, что образ жизни писателя кардинально изменился. Переменилось и отношение к «почве». Любить больше нечего и некого. Герой по возрасту стал приближаться к автору и утрачивать магические свойства. Погас волшебный фонарь, остановилась весёлая карусель, лопнул шатёр цирка, и разочарованная публика повалила прочь. Как граф Вронский у Толстого неосторожным движением сломал спину своей лошадке Фру-Фру, так и Акунин, перетаскивая своего героя в ХХ век, что-то сломал в его устройстве. Вместо прелестного лица обнаружилась заводная кукла с испорченным механизмом… «Тщетно, художник, ты мнишь, что своих ты творений создатель!» – воскликнул один поэт. Когда перед нами мегаобраз, то есть герой-кумир, любимый миллионами, в истории его создания всегда есть что-то непостижимое. Почему Холмс, почему Пуаро? Неизвестно, и сами авторы этого не понимали. Это тайна взаимодействия между личным и массовым.
К примеру, и Холмс, и Пуаро, и Фандорин небанальным образом доказывают величие имперской Англии, с одной стороны, – и имперской России, с другой. Они не прибегают к патриотической риторике (Пуаро вообще бельгиец), вдохновенно разоблачают высокопоставленных негодяев – но всё их существование предъявляет торжество правды и справедливости. Одинокий гордый человек, оказывается, может жить внутри системы, служа высшему порядку вещей. Идеал достижим (хотя бы на страницах книг). Любому индивидууму отправлено ободряющее, радостное послание, прямо в его маленькую грустную жизнь: держись, я с тобой! И вот рядом с великими частными сыщиками встал наш артистический Эраст Петрович со своей японской гимнастикой и седыми висками, хладнокровием в боях и нежным сочувствием к униженным и оскорблённым. Но если Пуаро дожил до последних дней неизменным и, даже умирая, разоблачил злодея («Занавес», последний роман), то в судьбу Фандорина вмешался «русский коэффициент». Когда наши «лишние люди» (умные, образованные, предъявляющие высокие нравственные требования к системе) из гордости покидают систему, то их личность, сформированная в противостоянии, часто теряет опору. И вступает в свои права плачевная энтропия…
Покинув Москву, Эраст Петрович потерял нить жизни и превратился в бесполезный атом холодной и безразличной «Вселенной». «Дубовый листок оторвался от ветки родимой…» Он сделался угрюмым брюзгой, и в душе его шевелятся разве тени прошлых чувств. Он стал неинтересным мужчиной. Таинственное оживляющее вещество перестало поступать к нему от музы автора – и неизвестно, есть ли теперь эта муза подле писателя.
Потому как, повторяю, кроме гордого интеллекта, для производства литературных чудес нужно «что-то ещё». Иногда – совсем простое и немудрёное. Какая-нибудь там любвишка хоть к чему-нибудь… Так что, возможно, Акунин поступил правильно, пристрелив Фандорина в романе «Чёрный город» – чтобы он не мучился и не мучил читателей.