– ВАМ понравилось выступать перед русской аудиторией?
– Русский зал всегда встречает очень тепло. Когда аудитория дружелюбна, петь значительно легче. В России, в Северной и Южной Америках, во Франции и в Японии зрители относятся к артистам очень уважительно. А в Лондоне и в итальянских городах иногда даже страшно выходить на сцену. Зрители могут освистать тебя за малейшую ошибку. Бывает такое, что певец немного не в голосе. Они этого никогда не прощают. Начинают улюлюкать, кричать «фу!». Это очень жестоко.
– Возможно, англичане и итальянцы лучше разбираются в опере, поэтому позволяют себе быть строгими до жестокости?
– Скорее они думают, что лучше разбираются. Итальянцы считают, что много понимают в опере лишь на основании того, что опера как жанр сформировалась в Италии. В «Ла Скала», например, певца могут освистать без всякой видимой на то причины.
– Вы любите петь по-русски?
– Я обожаю русский репертуар. Я выросла на русских сказках. Они очень нравились моей маме. И русскую музыку я пела с детства. Но, чтобы полноценно исполнять произведения на русском языке, мне обязательно нужно глубже изучить историю, культуру, стиль, язык вашей страны. К сожалению, на это пока не хватало времени. Надеюсь, что скоро время найдется. И моим следующим достижением будет альбом на русском языке.
– Как вы считаете, чтобы стать интеллигентным человеком, нужно слушать оперу? Или только интеллигентный человек способен ее понять?
– На мой взгляд, интеллигентность, как трактуют ее русские, в принципе не связана с пониманием искусства оперы. Классическая музыка в целом и опера в частности открывается только тем, кто готов прилагать к этому усилия. Не меньшие нравственные усилия, чем те, которые требуются для исполнения оперных произведений на сцене.
Например, перед неподготовленными молодыми людьми нельзя исполнять Стравинского и ждать, что они поймут. Я боюсь, что вообще ничего хорошего из такого выступления не выйдет... Тот, кто хочет научиться слушать оперу, должен сначала поставить себе такую задачу. А потом медленно продвигаться к ее решению. Это все равно, что постепенно открывать тяжелую дверь на тугих пружинах... Но я обещаю вам свет за той дверью. Новые, очень сильные ощущения. Словно вы всю жизнь провели при электрическом свете – и вдруг вышли к солнцу. Можно начать с Моцарта или с Вивальди. Вы читаете об этой музыке, вы слушаете ее. И чем больше времени вы вместе, тем понятнее и ближе она вам становится. К сожалению, усилия многих людей для понимания классики настолько разрозненны, что они начинают чувствовать оперу в 40, в 50 лет. Только попса сразу цепляет. Классика требует обучения и погружения в нее. Мне нравится это высказывание: человека отличает от животного способность к самообразованию. Но для того чтобы проникнуть в глубину, недостаточно желания. Нужна еще и смелость искателя.
– С кем из мировых звезд вам нравится выступать?
– Я люблю петь с Пласидо Доминго и с Дмитрием Хворостовским. Кого еще я люблю... Даже не знаю... Мне нравится петь с красивыми мужчинами.
– Неужели?
– Да! Честно вам говорю.
– Вы общаетесь с партнерами по сцене в неформальной обстановке?
– Мы только коллеги. У каждого своя личная жизнь. Иногда проходят официальные ужины. Мы должны туда ходить, это часть нашей работы. Я вообще-то не любительница подобных встреч. Не бывает такого, чтобы после выступления мы с коллегами дружески болтали и выпивали по бокалу вина (к тому же я не пью). Занавес падает... Я сразу еду домой и ложусь в пенную ванну. И меня окружают одни мыльные пузыри.