«Они все фантазёры, наши шефы», – говорил незабвенный Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны». Ничто не предвещало произошедшего. Никаких разговоров, слухов, никакого «зондирования общественного мнения». Просто вышел министр Мединский и объявил, что Татьяна Доронина с нынешнего дня станет президентом МХАТ имени Горького. А также её будут просить возглавить худсовет театра. А художественным руководителем МХАТа будет продюсер Эдуард Бояков. Актёр и режиссёр Сергей Пускепалис – заместителем худрука по творческой части. А (барабанная дробь…) писатель Захар Прилепин – заместителем худрука по части литературной. Ваши аплодисменты.
КАКАЯ необходимость в подобных переворотах посреди театрального сезона, в чём жгучая срочность новых назначений, их насущная необходимость, я вам ответить не могу. Вероятно, проблема в том, что в Министерстве культуры вряд ли понимают, что такое театральный сезон. У них же отчётность годовая. Вообще нелегка должность министра культуры. Вот тот же Мединский приезжал в конце октября на юбилей МХАТа с огромным букетом бордовых роз, кланялся Дорониной, говорил – ей-богу, задушевно! – приветственные слова. В глаза ей смотрел… А ведь решение уже наверняка было принято.
Будет ли явление «трёх богатырей» в доронинский МХАТ благотворным или же провальным – судить не берусь, будучи погружённой в чувство глубочайшего недоумения. Возьмём для разбора фигуру опалённого войной Прилепина. Должность заместителя худрука по литературной части – сугубо мирная, требующая от человека повышенной контактности, общительности, дипломатических способностей. Ему надо работать и с авторами, и с прессой. Кроме того, завлит не может не быть личностью сугубо театральной, знающей и понимающей театр. Опыт Прилепина по этой части – крошечный. Боевое прошлое тут ему не в помощь никак. С половиной (да больше, конечно) Москвы Прилепин находится даже не в напряжённых, а во враждебных отношениях. Целиком отдаться театральным делам знаменитый писатель не может в принципе, таких случаев ещё не было в истории. В задаче спрашивается: для чего производить заведомо мучительное и для театра, и для Прилепина назначение? Один американский профессор, когда обсуждалось приглашение Владимира Набокова преподавателем в университет на том основании, что он крупный писатель, парировал: «Слон тоже крупное животное, мы же не приглашаем его возглавить кафедру зоологии».
Поддержите издание
Сергей Пускепалис – другое дело, он всё-таки имеет отношение к театру, хотя более известен по актёрским работам в кино. Спектакли он ставил. Вот не скажу, что они гремели по Москве и привлекали толпы восторженных зрителей, но опытом режиссуры Пускепалис обладает. Вероятнее всего, что под загадочным обозначением «зам. худрука по творческой части» скрывается функция главного режиссёра. Поскольку ставший худруком МХАТа Эдуард Бояков – не режиссёр и не актёр, а продюсер. И тут я вовсе умолкаю, потому что Бояков для меня – человек-загадка. Я не понимаю ни его мировоззрения, ни целей, ни способностей, ни характера, вообще не понимаю ничего, кроме того, что человек он предельно активный и всегда на плаву.
И вот главная проблема. В театре, будь он режиссёрским, будь он «директорским», всё определяет один человек. (Московский Художественный, где их было двое, – редчайшее исключение.) Никакой демократии в театре не было, нет и быть не может. Надо совсем не знать Татьяну Доронину, чтобы предполагать, будто она разрешит в своём театре хоть что-нибудь ей чуждое. Какую бы должность она ни занимала. Считать, что в её случае «президент» – это почётная отставка, смешно. Она контролировала в своём театре всё и будет стремиться контролировать в своём театре всё. Таким образом, мы имеем ситуацию, чреватую большими и длительными конфликтами, потому что вместо одной воли возникают четыре. И каждая из этих воль – достаточно сильная (Пускепалис вроде бы помягче.) Мне кажется, столкновение неизбежно. Бояков и Доронина – люди не просто разные, а из разных галактик. Могучий атомоход советской культуры – и бойкий предприниматель из новых времён, как им понять друг друга? Это как материя и антиматерия – при встрече неизбежна аннигиляция.
Что до «патриотической риторики» (дескать, «погиб русский психологический театр» или, наоборот, «мракобесие набирает силу»), я от неё воздержусь. Потому что сегодня на каждом шагу набором «правильных слов» прикрываются некомпетентность и преследование корыстных интересов. Мне важен прежде всего уровень профессионализма. В новых назначениях в МХАТ имени Горького он не поражает неимоверной высотой. Бояков одно время возглавлял театр «Практика», который последовательно держал курс на современную графоманию, имеет большой опыт кройки и шитья летучих фестивалей и прочих «пузырей времени». Но совсем другое дело – возглавить громаду на Тверском бульваре, с традициями и направлением, с обширным классическим репертуаром и большой труппой. И уж вовсе странными мне кажутся такие пертурбации в разгар сезона, при полном игнорировании общественного мнения. Хоть бы дискуссии какие-нибудь были, обсуждения, споры, обмен мнениями – нет, всё вынашивается наверху, в строгой тайне и глухом молчании. А Союз театральных деятелей, он тогда для чего, это его не касается? У него есть хоть какое-то мнение хоть о чём-либо?
Нет, так нельзя. Нехорошо. Некрасиво. Ни с того ни с сего – оппа, вот вам Бояков во главе МХАТа. Это, конечно, принципиальный стиль нашей власти вообще (нате вам – съешьте), но его надо менять, а то можно и общество, и народ в целом довести до беды. Уже сейчас постоянные зрители МХАТ имени Горького волнуются и подозревают недоброе (кстати сказать, слухи о непопулярности театра – клевета, на большинстве спектаклей – аншлаги). Ждут от обновлённого МХАТа самого страшного для русского человека – мата и голых женщин, но это, конечно, химеры. Какие уж сейчас голые женщины!
Цитадель же на Тверском никаких комментариев не даёт.
