Сильвестр Сталлоне снялся в фильме про мафию. Казалось бы, эка невидаль: вот если бы он сыграл Христа, далай-ламу или принца датского, это было бы из ряда вон. А так звучит вроде «Лионель Месси снова забил гол». Тем не менее сериал «Король Талсы», где Сталлоне сыграл красиво стареющего мафиози Дуайта Манфреди, волею судеб оказавшегося после Нью-Йорка в американской провинции, – это полный улёт. Пока вышло лишь четыре серии, но надо сильно постараться, чтобы испортить такое начало.
C жанром детективного триллера про реальных пацанов, пушки, тачки, ограбления и роковых женщин далеко не всё так однозначно, как кажется на первый взгляд. С одной стороны, конечно, пиджак изношен до дыр, кто только с ним не экспериментировал. Вон Мартину Скорсезе недавно бабахнуло 80 лет, а свой первый фильм про гангстеров «Злые улицы» с молодыми и малоизвестными Робертом де Ниро и Харви Кейтелем он снял в 1973 году. «Крёстный отец» Фрэнсиса Форда Копполы вышел на экраны ещё раньше. Если бы в этом жанре всё было сказано давным-давно, то Скорсезе ушёл бы на покой (он, мягко говоря, не беден) в 1990-е, сняв свои главные хиты «Казино» и «Славные парни». Но в 2019-м старейшина собрал де Ниро, Аль Пачино и Джо Пеши в картине «Ирландец», где снова попытался открыть что-то новое о мире нью-йоркской мафии.
Как правило, недолговечные жанры дряхлеют от невозможности развить традиции своих признанных шедевров. Но гангстерская сага почему-то осталась в стороне от традиционных взлётов-падений зрительского интереса. В её истории невозможно найти хотя бы пятилетку без бестселлеров. Более того, жанр оказался необыкновенно устойчив к подражателям. К примеру, в 1995 г. Майкл Манн снял «Схватку», где де Ниро с братвой бомбит банки, а Аль Пачино со своим отделом его ловит. Что, казалось бы, может быть примитивнее. Но разбуди любого гангстера, коротающего бесконечные ночи в тюрьме, и спроси его, какой из бесчисленных фильмов «по теме» больше всего задел его за живое, – он скажет, что «Схватка» (такие опросы реально проводились в Америке). И вроде бы нет проблем снять что-то подобное, благо в шедевре Манна тоже есть «узкие места», а дико дорогие съёмки тут не требуются. Ага! Многие пробовали – получилась сплошная шляпа.
Или в нулевые Тим ван Паттен перенёс мафиозные дела в уютный и неспешный формат телевизионного сериала. И за 8 лет снял 86 серий (6 сезонов) «Клана Сопрано». Тут дело вообще не в том, чьи трупы реальные пацаны с севера Нью-Джерси прикапывают в окрестностях порта. Они же не с Марса к нам прилетели: у всех свои семьи, загоны, стрессы и хотелки, в которых даже обаятельный босс Тони Сопрано (Джеймс Гандольфини) не может разобраться без психотерапевта. Сериал порвал все рейтинги, а классик Скорсезе сказал, что никогда «Клан Сопрано» не смотрел, потому что его не интересует шпана. Но все поняли: дедушку обошли на повороте и он слегка завидует.
В общем, когда Сильвестр Сталлоне соглашался на роль в «Короле Талсы», даже минимальный успех ему гарантирован не был. Вероятно, он испытал то же, что герой оскароносного «Бёрдмана», где звезда тупоголовых блокбастеров всего себя вкладывает в театральную постановку на Бродвее, чтобы наконец состояться как настоящий актёр. Ищет в себе мужество посмотреть, кто он по гамбургскому счёту. У Сталлоне схожая развилка: во всех его главных хитах было слишком много пальбы и драк, чтобы он как исполнитель мог уйти в какую-либо личностную глубину. Когда Джон Рэмбо сидел с отрешённым видом в буддийском монастыре и смотрел вдаль, продюсеры считали тему глубины персонажа исчерпанной. Потому что герою следовало поторопиться, чтобы за оставшийся на экране час с небольшим уничтожить 131 плохого парня.
В то же время Сталлоне не может позволить себе на старости лет по-настоящему облажаться. А сценарий Теренса Винтера и режиссура Тейлора Шеридана (создателя сериала «Йеллоустоун») подразумевают смешение жанров: комедии, детектива, драмы с социальным подтекстом. В кино ведь любой статист знает: каждый новый ингредиент в кастрюльке повышает ставки. В «Короле Талсы» можно увидеть влияние нескольких криминальных хитов: «Во все тяжкие», «Подпольная империя», тот же «Клан Сопрано». Если создатель угадал с консистенцией, то такое разнообразие только увеличит оттяг зрителя. Но и ошибиться тем проще, чем ингредиентов больше. А если зритель почувствовал фальшь: пиши пропало.
Дуайту Манфреди 75 лет. Он был влиятельным 50-летним капо в Нью-Йорке, когда его замели и впаяли четвертак. Дуайт по понятиям никого не сдал, а за время отсидки прочитал много умных книг. Хотя и так был дядькой неглупым. Но по освобождении верхушка мафиозной семьи его верности не оценила и отправила в Талсу – 300-тысячный город в Оклахоме, где никакой организованной преступности отродясь не водилось. Тут сталкиваются не только миры отцов и детей, но и город с провинцией, куда Дуайт Манфреди приводит кованый стиль настоящих мужчин прошлого.
Когда в спортзале какой-то доброжелательный лошара учит его правильно поднимать гири (здесь расслабить, тут подтянуть), Дуайт отвечает как джентльмен: «Давай так: если я тебя не вырублю сейчас с одного удара, то пожертвую тысячу на благотворительность». Никакого хамства, никакой агрессии, никакого подобострастия. Доставая из сумки бейсбольную биту перед разборкой с бандой байкеров, герой напутствует своих разношёрстных сторонников: «Как сказал Лао Цзы в «Искусстве войны», рано или поздно мужчине нужно отрастить пару яиц».
В Манфреди нет ни малейшей попытки преодолеть чёрную полосу со скрежетом зубовным. Он оттягивается, хотя жизнь его и булькает на донышке. И не изменяет себе. Дело не в атрибутах красивой жизни вроде вечеринок с девками, дорогих костюмов и «котлеты» баксов, которая смотрится куда человечнее безликой пластиковой карты. Шеридан сделал из олицетворяющего маскулинность мастодонта триггер, тестирующий на прочность новый мир, полный толерантности и аллергии на психологический дискомфорт.
В аэропорту религиозная активистка брызгает на Манфреди святой водой за сквернословие, а он считает настоящим грехом привычку каждую секунду беспокоиться о своём будущем. Молодой афроамериканский водитель, которому Дуайт платит шальные две тысячи долларов в неделю, спустя всего несколько дней спрашивает босса: «А кем ты меня видишь через пять лет?» И Сталлоне одним взглядом на него демонстрирует, что актёр он всё-таки неплохой.
Произнося диалоги о том, как изменилось время, он просит не путать Артура Миллера с Генри Миллером (один состоял в интимных отношениях с Мэрилин Монро, а другой нет). И когда протагонист вспоминает детство, где всё было понятно в смысле иерархии, он задаёт главный проклятый вопрос XXI века: «А что делать, если я больше не понимаю, кто я?» И не важно, как отвечает на него Дуайт. Важно, с какими мыслями остаётся зритель, когда гаснет экран телевизора.