Звуковое путешествие по семи экосистемам, записанное экологом звукового ландшафта Берни Краузе с конца 1950-х годов, практически всё безвозвратно исчезло из-за урбанизации человека, сообщает «the guardian».
Родившийся в Детройте в 1938 году, Краузе наиболее известен своей музыкальностью записей мира природы. В течение последних 55 лет он записывал звуки глобальной среды обитания, наслаивая сотни звуков дикой природы на звуковые ландшафты.
Например, он воссоздает раннее утро в тропических лесах Центральноафриканской Республики записанное 8 сентября 1994 года - начиная с окружающего жужжания насекомых, жужжащих в темноте, а затем, громкость увеличивается на рассвете, когда первый свет вызывает хор птичьих криков и квакающих даманов.
Частоты, которые появляются спектрограмме разные. Насекомые регистрируются в среднем диапазоне 6 герц. День достигает кульминации с ревом слонов, идущих по соленому болоту, записанной на очень низкой частоте.
Его личная библиотека, насчитывающая более 5 часов записей, содержит снимки быстро исчезающего мира. По оценке Краузе, «почти 70% моего архива происходит из исчезнувших мест обитания».
Краузе внес свой вклад в эту область, думая о естественных звуках, а также придумав слово «биофония» для описания коллективных живых звуков экосистемы. Читая спектрограммы как нотную запись, он заметил, что звуки животных работают на своих собственных частотах, как пение определенных частей песни.
После того, как написание музыки к фильму «Апокалипсис сегодня» в 1979 году принесло ему достаточно денег, чтобы навсегда покинуть индустрию развлечений, Краузе получил докторскую степень в области биоакустики и провел следующие десятилетия, уходя в одиночестве в поле.
Великое прозрение поразило его однажды ночью в Африке в 1983 году, когда он начал слышать истоки человеческой музыки в ритме и перкуссии мира природы. «Это оркестр», — подумал он. «Это то, что позволяет нам танцевать и петь».
Краузе надеется, что его работа может послужить трогательным призывом к защите окружающей среды. «Когда я создаю произведения искусства, я могу достучаться до людей на эмоциональном уровне» — больше, чем любая исследовательская работа, — сказал он.