Слесарь Петр Гусаков в возрасте без малого 50-ти лет вдруг почувствовал себя настолько помолодевшим и бодрым, что от удивления даже пить стал меньше. «Не к добру это, Петь, – сказала жена Лидия. – С чего бы у тебя организм так взыграл? Сходи к врачу, проверься». Петр не то чтобы обеспокоился, но к участковому врачу зашел – самому любопытно стало. «Вы зачем приходили-то, мужчина? – удивился после осмотра терапевт. – У вас организм работает как часы!» Этим медицинским заключением Петр и обрадовал жену. А Лида в ответ неожиданно разрыдалась и призналась, что хотела отравить его, законного мужа, и вот уже четыре месяца приправляла еду... мышьяком!
Горсть серого порошка
ЭТА шальная идея осенила Лидию Гусакову в кресле стоматолога. «Сейчас мы ваш нерв мышьячком потравим, – бодренько докладывал зубодер, ковыряясь у нее во рту. – Через день придете, наложим пломбу. А после этого хоть кости разгрызайте!» «Сама-то я не отравлюсь, часом, от вашего мышьяка?» – спросила Лидия. И получила компетентное разъяснение, что в стоматологии, во-первых, используется малотоксичная разновидность мышьяка, а во-вторых, дозы его минимальны и здоровью пациента ничем не грозят. Вот если человек проглотит пару грамм, например, такого-то химического соединения мышьяка – тогда другое дело. Какого именно «соединения», Лидия переспросить поостереглась. Мало ли, как события могут дальше развернуться…
С того дня мысль о мышьяке засела в ее голове, как болючая заноза. Попутно вспоминались симптомы отравления этим ядом, прочитанные несколько лет назад то ли в случайной книге, то ли в журнальной статье. Желудочные колики, рвота и понос, общая слабость, резкое снижение веса, зрения и слуха, падение давления и температуры, судороги. Даже, кажется, психозы от мышьяка начинаются… Потом неожиданно и к месту вспомнилось, что двоюродная сестра Катя, живущая на Урале, работает на стекольном заводе. И там, на этом заводе (Катя сама рассказывала), для производства стекла используется как раз мышьяк.
Лидия созвонилась с сестрой и, можно сказать, напросилась в гости. Катя искренне этому обрадовалась: действительно, сто лет не виделись! Так в длинные посленовогодние «каникулы» Лидия и уехала на Урал.
Погостила на славу, искренне позавидовала двоюродной сестре: с мужем живут душа в душу, двое славных детей у них, в доме покой и порядок. Но главная цель поездки все-таки была вполне определенной, и Лидия к этой цели подбиралась тихой сапой. Мол, вот бы интересно было увидеть своими глазами, как это из обычного песка делают стекло. Удивительное, наверное, зрелище. Катя только смеялась, объясняла, что на заводе, как и по всей стране, сейчас рождественские «каникулы», производство стоит. Но на своеобразную экскурсию сестру сводила. Там, улучив момент, Лидия и загребла в заранее приготовленный пакетик горсть серого порошка.
Ядовитые особенности
МЫШЬЯК (лат. Arsenicum) – химический элемент периодической системы Менделеева – хрупкие кристаллы с серебристым блеском. При нагревании его кристаллы издают чесночный запах. Соединения М. ядовиты; служили одними из первых инсектицидов. (Мышьяком этот элемент назвали на Руси за его эффективность при уничтожении мышей и крыс.) Неорганические соединения М. применяются в медицине как общеукрепляющие, тонизирующие средства. При местном применении неорганические препараты М. вызывают некротизирующий эффект, и потому их используют в стоматологии для разрушения пульпы зуба.
А развестись не проще было?
ПЕТР в свое время добивался ее руки не один год. Лида долго не хотела идти за него, манежила – ни да ни нет не говорила. В свое оправдание всегда приводила один и тот же обидный аргумент: поджав пухлые губки, показушно сердилась, что же это я после свадьбы буду Гусакова?! Какая гадость!.. Все родные и приятели, как сговорившись, талдычили Петру – не пара она тебе. Они и смотрелись вместе, прямо скажем, странно. Петр с детства был огромным и неуклюжим, будто асфальтовый каток, и с годами только увеличивался в размерах. Пухленькая, но подвижная и миловидная Лидия рядом с ним смотрелась неловко и неуместно, как детский бантик на бетономешалке.
Петр в итоге взял ее измором, отбив попутно своими арбузными кулачищами всех других претендентов. Однако семейная жизнь в крепком бревенчатом доме на окраине Белгорода не заладилась с самого начала. Хотя у них не было открытых скандалов, а со стороны Гусаковы вообще выглядели приличной семьей, счастья тоже не случилось. Даже мимолетного. Даже минимального, если такое и бывает в природе. Сначала примирилась с этим Лидия. Потом, залив горе водкой, и Петр. И они постепенно перестали интересоваться друг другом. Как чужие люди, на какое-то время вынужденные жить под общей крышей.
Родился сын Кирюшка, вылитый отец, но и он лада в семью не принес. Потому, наверное, и рос мальчиком замкнутым и мрачноватым, и при первой возможности покинул родительский дом. Поразительно, что с раннего детства камни интересовали его больше, чем люди, он после армии и подался в геологи. И все мотался по стране, искал чего-то в российских недрах. А вот жены себе так и не нашел, к родителям в редкие наезды привозил разных баб из той же, геологической, среды…
Когда вся эта история благополучно закончилась, Лидия так и не смогла толком объясниться с местным участковым Терниковым. Страж порядка заполнял протокол и все допытывался, почему Лидия решилась на попытку отравления, что именно так «достало» ее в собственном муже.
– Молодость, красоту мою он выпил до донышка – водкой запил и закусил соленым огурцом, – так она выразилась.
Что правда, то правда, «прикладывался» Петр часто. Он ведь Лиду-хохотушку столько лет любил, да безответно. И когда однажды осознал до пронзительной ясности, что ответа не будет никогда, пить стал совсем уж без тормозов. Причем жену он ни разу за все эти годы пальцем не тронул, мебель спьяну не громил, похабными словами не обзывался.
Ушел в себя, и с некоторого времени они с сыном и в этом стали пугающе похожими.
Еще вот что примерно Лидия попыталась растолковать участковому: знаете, бывает, постепенно, незаметно, до того противен становится человек, что бесит в нем уже абсолютно все. Его дыхание, запах его тела, походка, манера разговаривать. И остается единственное желание – от всего этого избавиться и больше никогда не видеть, не слышать, не ощущать. Участковый искренне удивился: ну а травить-то зачем, когда развестись можно? Лидия ничего на это не ответила: не понял ее участковый, а более доходчиво объяснить она не смогла.
Хотела угробить, а вышло иначе
ПРИВЕЗЕННЫЙ от Кати порошок она стала украдкой подсыпать мужу в супы. Чтобы растворился полностью и на зубах не скрипел. Удивительным было то, что мышьяк добавлял борщу или рассольнику самый настоящий чесночный аромат! Петр скоро это заметил, но чеснок любил и только однажды, будучи в редком трезво-ироническом настроении, спросил:
– Начесночусь вот на ночь глядя, а как ты со мной целоваться-то будешь?
Лидия промолчала, какие могут быть у них поцелуи! Она уже забыла, как это делается.
Вопреки ожиданиям Петр с каждой неделей чувствовал себя только лучше. Какие там судороги, рвота и потеря зрения! Напротив, он вдруг увидел, что в доме накопилась изрядная куча дел, требующих его мужских рук. И с каким-то даже азартом взялся за эту работу. Перебрал забор и сарай, повыкидывал рухлядь с чердака, мирно пылившуюся там еще со времен деда. Купил новую теплицу и сам смонтировал ее в огороде. Поставил «на ход» «запорожец», догнивавший свои дни на огородных задах. Перестал ежевечернее «налимониваться» с мужиками в гаражах, где работал. Неинтересно ему это стало.
– Прямо вторая молодость ко мне нагрянула, мать! – удивленно и радостно поделился он с женой.
А после визита в поликлинику «нагрянула» к нему и новость от жены. Петр сначала не поверил, но рыдающая Лидия, сбивчиво рассказав всю предысторию неудавшегося отравления, достала из подпола остатки порошка…
– Дура я была, Петь, прости меня ради Бога! Опостылел ты мне. Но сейчас-то я по-другому думаю! Ты ж как изменился в последнее время!..
Петр ошеломленно ее выслушал и взъерошил густую шевелюру:
– Н-да, задала ты задачу, Лидка… Тут без пол-литры не сообразишь, что и делать-то! Давай-ка выпьем.
Выпив, закурил. Помолчали.
– Слушай, – сказал он, сообразив, – а ведь если бы ты меня мышьяком своим не напичкала, так бы все и продолжали жить, как чужие?! Я бы пил, ты бы – терпела. То есть что же получается? Ты меня угробить хотела, а в итоге и мне хорошо, и тебе, я вижу тоже? Кто бы такое рассказал – не поверил бы!
Кто осудит участкового?
КАК эта история стала известна в районе – непонятно. Вроде, и Петр, и Лидия зареклись кому-нибудь рассказывать о случившемся. Но знакомые бабы стали осаждать неудавшуюся отравительницу вопросом: что это за яд-лекарь она применила? Лидия, само собой, посылала всех… подальше.
История дошла до участкового Терникова. Он переговорил с Гусаковыми по отдельности. Заполненный протокол, после небольших раздумий, уничтожил. Кто бы из нас осмелился его за это осудить?
Кстати, именно участковый, запросив специалистов, пояснил Лидии и Петру, что некоторые соединения мышьяка в определенных дозах используются в качестве тонизирующих и общеукрепляющих средств. Сама судьба, получается, для спасения семьи отмеряла Лидиной рукой нужное количество серого порошка с чесночным запахом…