Помнится, в 70-е в одночасье сломали ветхие разноэтажные дома на площади Труда. Разговоров и тогда хватало, мол, сломали, а что теперь построят? Но возвели единую четырехэтажную стилизацию под дом XIX века. Проект этот подробно обсуждался на Градостроительном совете Главного архитектурно-планировочного управления Исполкома Ленгорсовета, одобрившем работу института Ленжилпроект, использовавшую декоративные элементы, свойственные для построек 1840-х годов.
Что есть теперь
Сегодня шансы людей, вынужденных жить в центре, на исход из сердца Петербурга значительно уменьшились. По словам профессора кафедры реставрации и реконструкции архитектурного наследия СПб ГАСУ Сергея Семенцова, причина тому — разрушение созданных в советское время индустрии капитального ремонта исторической застройки и индустрии её охраны и реставрации. Возникли они после войны, когда появилось желание сохранить исторический город, и когда тысячи зданий уже требовали ремонта, комфортности планировки, создания дополнительных удобств. «Сейчас 800 000 жителей в центре, и почти все здания находятся в ужасном техническом состоянии, — говорит Семенцов. — У нас же в качестве актива осталась небольшая индустрия реставрации. Зато полным-полно строительных организаций, которые только и ждут, что им сломать, снести, чтобы новое построить. А дома требуют ремонта: его ждут кровли, чердаки, фундаменты, стены, перекрытия, перегородки, инженерные сети. Жить в этих домах нынче унизительно и кошмарно. Чаще всего люди хотят уехать из центра именно из-за технического состояния домов. Если наш центр останется без жилья, он будет погублен.
А это уже совсем другой город
Профессору СПб ГАСУ вторит Александр Кононов, зампредседателя Санкт-Петербургского отделения ВОО «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры»: «В центре условия проживания людей абсолютно разные — от аварийных зданий до комфортного, прошедшего капремонт прекрасного жилья. Это жилье — качественный остаточный продукт той системы капремонта, которая существовала в советское время. Там, где дома проходили ремонт во 2-й половине 70–80-х годов — это отдельные квартиры с современными удобствами. Вот если бы мы вернулись к индустрии капремонта, мы бы смогли уйти от бульдозерного варианта — просто расчистить территорию и построить на ней что-то новое». А строить в центре новое и сносить старое нынешним дельцам, берущим пример с Запада, не привыкать. А Семенцов утверждает: «Существует петербургская градостроительная школа, которая со времен Екатерины II стала общероссийской: 305 городов России были реконструированы по примеру Петербурга. Даже реконструкция Парижа была сделана по законам нашего уникального градостроительства. Аналогов нам нет с точки зрения габаритов, силуэтных характеристик. Мировая практика сохранения городов нам не указ».
Масштабы-то другие
«Со времён Петра наш город развивался в колоссальных масштабах, — продолжает профессор. — А не как европейские, где весь центр может быть 200 на 200 метров. Наш исторический центр — 10 на 15 километров. В Париже в XVIII веке центральные улицы были шириной 2–2,5 метра, а у нас в петровские времена было определено: самые узкие должны быть шириной 6,5 метра, широкие — 22–23 метра. Петербург — единственный город в мире, созданный по правилам и стандартам, законодательно закреплённым в период с 1712-го по 1917-й год. Правила были обязательными для заказчиков, архитекторов, строителей и чиновников. Раньше даже тип мансарды или магазина зависел от района. Петербург — особый город, и надо решать, как его сохранять и как его реконструировать». Но уникальные навыки капитального ремонта, по словам Кононова, утрачены: «Разве что нынешняя администрация начинает предпринимать робкие попытки разговора о восстановлении системы капремонта и системы маневренного фонда. А ведь была весьма качественная система, хотя и тогда находились противники “вычищения нутра дома”, когда оставляли лишь капитальные стены, укрепляли фундамент, делали новую планировку. Сегодня это кажется необычайно щадящим отношением к старой застройке, и никому не приходило в голову сносить здания».
Ломать — не строить
Архитекторпрактик, член градостроительного Совета Санкт-Петербурга Сергей Орешкин констатирует: «В композицию центра вложили свой труд многие архитекторы-практики, причем в короткий период времени. Остались прекрасные примеры планировочных, градостроительных достижений, созданных Трезини, Росси, Растрелли. И долгое время вся градостроительная наука сосредотачивалась здесь, включая советские годы. Да, тогда применяли тотальный “вынос” внутренностей дома, но случаев снесения зданий, разрушения облика города не было. Всем теперь понятно, что центр города должен жить, и все понимают, что ему нужна реконструкция, но не ценой уничтожения. И хотя есть “вторые” и “третьи” дворы, пониженная инсоляция жилищ, центр можно сделать приличным. Да, кто-то уедет отсюда, но кто-то и останется, поступившись недостаточной освещённостью в счёт современных планировки, инженерных сетей и коммуникаций. Но надо ходить в каждый двор, “вычислять”, что можно с ним сделать, решать, как и куда выселять людей, сколько придётся городу заплатить, чтобы улучшить качество их жизни в центре. Наш глобальный враг — инвесторы, у которых множество мотивов сделать жизнь в центре хуже. Их надо избавлять от этих мотивов, не допуская сноса зданий. Ведь многие из домов имеют отлично сохранившиеся фундаменты и стены из полнотелого кирпича, способные вынести надстройки, отвечающие по стилю зданиям».
Вот и получается, что для сохранения и реконструкции центра просто надо вспомнить хорошо забытое старое, а не изобретать велосипед, напоминающий бульдозер...