Единственная в Санкт-Петербурге спецшкола № 1, больше известная как «спецшкола для малолетних правонарушителей на Аккуратова», открывшись после капремонта, на тюрьму никак не похожа. В яркие, приятные глазу цвета покрашены здания, внутри — все, как в лучших городских школах: столовая, классы, актовый и спортивный залы. Уютные спальни, есть и стадион во дворе… Бюджетные деньги потрачены, что называется, грамотно, вопрос только в том, кого сегодня направлять в эту школу?
За глухой и высокий забор попадают дети от 11 до 18 лет по решению суда за «общественно опасные деяния». С 11 до 14 лет — за убийство или нанесение тяжких телесных повреждений или за разбой и грабеж, причем совершенный группой лиц. С 14 до 16 лет — за квартирную кражу, угон автотранспорта по предварительному сговору. Так что за бродяжничество или плохое поведение сюда, да еще на максимальный срок до 3 лет, никого не отправят.
Школа, рассчитанная на 65 учеников, требующих, как гласит УК РФ, «особых условий воспитания, обучения и требующих специального педагогического подхода», заполнена менее чем на 40% — здесь находятся 27 человек.
Именно эта ситуация стала предметом обсуждения на расширенном совещании специалистов — от полицейских до педагогов, — состоявшемся прямо в школе под председательством вице-губернатора Петербурга Василия Кичеджи.
Сначала была экскурсия по школе, и мы смогли увидеть, как тут, за высоким забором, живется. Никто не спорит: действительно, многие дети впервые за всю свою недлинную жизнь увидели здесь белые простыни и нормальную еду. Глава Комитета по образованию Ольга Иванова привела характеристики «контингента»: из 27 обучающихся в школе 23 направлены сюда на максимальный срок — 3 года, то есть их деяния были достаточно «общественно опасны».
Далеко не все дети — городские. Регистрацию в Петербурге имеют 16 человек, 8 зарегистрированы в Ленинградской области, 3 — в Нижнем Новгороде. «И если бюджет Нижнего Новгорода компенсирует Санкт-Петербургу содержание детей на полном обеспечении, то Ленинградская область не делает этого», — отметила О. Иванова.
Итак, столько бюджетных денег потрачено, а здание на полную мощность до сих пор не загружено
Знания перерастут в убеждения — и цифры поменяются
Глава Комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности Леонид Богданов, выступая на совещании, сказал, что «комиссии по делам несовершеннолетних (КДН) достаточно редко направляют в суды ходатайства о направлении детей в эту спецшколу». Он высказал соображение, что сотрудники КДН, да и сами судьи просто не знают, какие здесь созданы условия, поэтому «чисто психологически воспринимают направление в спецшколу так же, как в колонию» и предложил провести здесь ознакомительный семинар: «Их знания перерастут в убеждения — и цифры поменяются». То есть, статьи найдутся?
Уполномоченный по правам ребенка в Санкт-Петербурге Светлана Агапитова напомнила, что в советское время папы и мамы, чьи дети попадали в подобные школы, несли часть расходов на содержание ребенка, а теперь многие родители воспринимают направление ребенка сюда как «отдых» для своего личного бюджета, и без того не обремененного заботами о сыне или дочери. И вообще сами не несут никакой ответственности за то, что их несовершеннолетний ребенок совершил преступление. Светлана Агапитова также обратила внимание на то, что суды, направляя сюда детей, должны учитывать и следующие особенности: срок пребывания в школе может закончиться в середине учебного года или в самом начале, и ребенок, как правило, остается вне образовательного поля. «Ходатайствовать о продолжении нахождения в школе может сам ребенок, но в нашей практике был лишь один случай, когда подросток попросил на полгода оставить его здесь. Он не учиться хотел, ему было жаль расставаться с футбольной командой», — сказала детский омбудсмен. Она считает необходимым создать при школе действующий попечительский совет, который бы отслеживал и дальнейшую судьбу детей и осуществлял, в соответствии с федеральным законодательством, общественный контроль. Также неплохо было бы создать школьный сайт, к работе которого привлечь и учащихся. И вообще сменить вывеску. Агапитова сказала, что в Москве подобная школа называется «Шанс», что гораздо лучше звучит, нежели «спецшкола для детей с девиантным поведением».
А подростковая преступность в городе растет. «Данные неутешительные», — заявила на совещании начальник Отдела по надзору за исполнением закона о несовершеннолетних Прокуратуры Петербурга Ольга Качанова. Она подчеркнула, что преступлений становится не только больше, сама преступность «молодеет»: в сводках все чаще фигурируют 14–15летние подростки. Причем больше становится тяжких и особо тяжких преступлений, а из 64 правонарушений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, совершенных в этом году несовершеннолетними, 45 совершили школьники и учащиеся начальных профессиональных училищ. В 2011 году из 548 уголовных дел 492 направлены в суды, 18 прекращены на стадии расследования. Качанова отмечает низкое качество подготовленных для судов материалов, не позволяющих вынести решение по направлению в спецшколу: «Надо проанализировать хотя бы за пять лет, кто здесь находился, что совершил и почему за одни и те же деяния ктото помещается сюда, а ктото — нет».
Меняем Уголовный кодекс?
72% преступлений несовершеннолетних относятся к разряду имущественных; это кражи, грабежи, угоны машин; как правило, все они совершаются в ночное и вечернее время. Незанятость, отсутствие рабочих мест, отсутствие возможности проведения нормального досуга рядом с домом — вот основные причины роста преступности, таково мнение специалистов. Представители прокуратуры говорили о том, что меры воздействия, которые применяются к нарушившим закон подросткам — передача родителям, различные предупреждения, штрафы, — не удерживают несовершеннолетних, которые «не становятся на путь исправления». Одна из выступавших, Ольга Веревкина, убеждена: «Положительная мера — это помещение в учреждение закрытого типа!». Но она же считает, что необходимо вернуть в школы психологов.
Судья по уголовным делам Санкт-Петербургского Городского суда Галина Изюменко также ссылается на низкое качество подготовленных для судов материалов по несовершеннолетним: «должны быть реальные доказательства, что подросток чтото совершил». Кроме того, существует множество медицинских противопоказаний для помещения ребенка в спецшколу и крайне ограничен круг уголовных статей, согласно которым его можно сюда направить. Получается, что для того, чтобы суды направляли в спецшколу больше детей, необходимо расширить группы статей, по которым такое наказание возможно. Судья Красногвардейского района Александр Елисеев высказал другую точку зрения: «Я рад, что такая школа не заполнена, Или у нас получается: сделали ремонт — давайте заполним? Это все равно, что построили новую тюрьму — давайте сажать?». Елисеев передал корреспонденту «АН» текст постановления Правительства РФ от 11 июля 2002 года, где определен перечень заболеваний, при наличии которых в спецшколу закрытого типа помещать нельзя — от туберкулеза, ВИЧ, заболеваний мочеполовой системы до самых разных психических расстройств, в том числе и приобретенных из-за употребления алкоголя, психоактивных веществ и наркотиков. «Чтоб сюда попасть, надо иметь здоровье, словно у космонавта», — резюмировал судья. А эти дети, как правило, асоциальные, уличные, выросшие в нездоровой обстановке. Елисеев опасается, что сейчас, чтобы заполнить школу, будет дана установка сверху — «сажать». «У нас и так в ЦВИНПы — центры временной изоляции несовершеннолетних правонарушителей, которые тоже не заполняются, направляют за надуманные правонарушения», — поделился один из участников совещания.
А профилактику сокращают
Странно, что основной пафос собрания был направлен не на то, как предупредить детскую и подростковую преступность. Волновало другое: что делать, чтобы вложенные в ремонт бюджетные средства не оказались вложенными в пустующее здание. Хотя судья Елисеев, Светлана Агапитова и еще некоторые участники говорили о том, что действеннее потратить деньги на профилактику.
Доцент юридического факультета РГПУ им. Герцена, полковник милиции в отставке Анатолий Комарницкий напомнил в ходе обсуждения, что еще в 2009 году были специально обучены 89 школьных инспекторов по делам несовершеннолетних, а теперь их сократили ровно наполовину, также на 50% сокращены сотрудники отделов по делам несовершеннолетних городской полиции — это более 100 инспекторов.
Руководитель Городского центра профилактики безнадзорности и наркозависимости несовершеннолетних «Контакт» Ваган Канаян рассказал, что за 2 минувших года было сокращено 60 специалистов, которые непосредственно работали с «трудными» подростками на улицах. «Примерно семь районов города “выпало” из нашего поля зрения, 1200 трудных подростков», — отметил он.
Всего в Санкт-Петербурге на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних состоит 4,5 тыс. детей.
Василий Кичеджи, подводя итоги совещания, заявил: «Никто не ставит задачу наполнить детьми эту школу, но население вправе спросить и с правительства отчет об эффективности расходования бюджетных средств. А на такое здание найдутся желающие. Наша задача в данной ситуации — выработать консолидированную точку зрения. Выйдем ли мы с законодательной инициативой о расширении статей, согласно которым можно направлять сюда детей? В любом случае надо включить в рабочую группу ученых и правоведов».
Как будет развиваться ситуация дальше? Будут ли петербургские законодатели «выходить с инициативой»: изменить на федеральном уровне Уголовный кодекс, чтобы в такую школу за высоким забором было попасть гораздо легче? Или все же пойдут по другому пути: предложат соседним регионам направлять сюда детей, «совершивших особо опасные деяния и нуждающихся в особом подходе»? Второе было бы логичным. А первое…