- Прошло восемь месяцев после нашего первого интервью. Многое с тех пор изменилось. Какова, на ваш взгляд, нынешняя ситуация в банковской сфере?
- Есть такой медицинский термин, когда после тяжелой болезни у пациента наблюдается первое облегчение, но он еще далеко не вылечен. Состояние стабильное, но тяжелое: банковская система пока не выздоровела. К этому прибавляется эффект мнимого плацебо - нереальное выздоровление от неоправданно оптимистических ожиданий, что все будет только улучшаться. Хотя, если посмотреть объективно, то, конечно, самое критическое состояние банковская отрасль прошла. Сегодня есть четкое понимание проблем.
- Какие это проблемы?
- Дело обстоит так: банки смирились с просрочкой по кредитам - с тем, что она есть, никуда не денется и с данной проблемой придется работать. Это будет давить на банковский капитал - потому что он будет потихонечку проедаться. Его нужно будет восполнять доходами, но пока возможности работать прибыльно у банков нет. Так что у некоторых кредитных организаций капитала будет не хватать.
- А как быть с просрочкой по кредитам? Эксперты утверждают, что банки сильно преуменьшают масштаб этой проблемы, а она может оказаться критической.
- Что преуменьшают - это факт. Хотя о масштабах сокрытия можно говорить только на уровне догадок. Понимаете, сейчас банкиры оказались меж двух огней. С одной стороны, у них есть желание видеть реальную картину, точно знать, что происходит в банке. Поэтому никому не хочется разводить «двуполярную» отчетность: одну для себя, другую для официальных органов.
С другой стороны, банковское законодательство накладывает ряд ограничений. Например, если некий банк раскроет реальные цифры, на него начнут давить с точки зрения ограничения по приему вкладов от населения и т.д. По закону Центробанк обязан нажать этот стоп-кран.
Но в ЦБ понимают, что это только усугубит ситуацию. Поэтому сейчас Банк России обратился в Госдуму с просьбой разрешить ему не приостанавливать в нормативном порядке право банков привлекать вклады населения. Это очень разумные и очевидно необходимые действия, чтобы не усугубить кризис в банковской системе.
- Как это может обострить кризис?
- Достаточно по одному крупному банку объявить о приостановлении приема вкладов, и начнется паника. Не время делать такие вещи сейчас. Для этого нет оснований, поскольку нынешняя ситуация с убыточностью банков - это закономерный результат того, что происходит во всей мировой экономике и в российской в частности.
Во всем мире свернулось потребление, свернулся спрос. Посмотрите: прогнозы по росту ВВП ни в одной стране, кроме Китая, нельзя назвать хорошими. Даже для Китая, при его былом росте, это негативные явления.
А если мы говорим о сворачивании объемов промышленного производства в России вплоть до 40%, то чего же тогда можно ожидать от банковской системы с точки зрения прибыльности? Естественно, она будет терять деньги и проедать капитал. Но, само по себе, это еще не катастрофа. Важно, чтобы акционеры банка были готовы поддерживать свое детище, а государство - помогать банковской системе. И мы видим эту готовность.
- Тем не менее, сейчас рынок классических банковских услуг практически мертв: нет потребительских кредитов, нет ипотеки, почти никому не дают деньги на автомобили. Возникает вопрос: а на чем банкирам зарабатывать?
- Понятно, что банкам нельзя рассчитывать на те прибыли, которые были раньше. Доходы всей экономики генерирует реальный сектор, а он сократился почти вполовину. Значит, банкам остается либо зарабатывать на спекуляциях - игре на акциях, облигациях и т.д., либо удовлетвориться теми доходами, которые может дать реальный сектор.
- Спекуляции, наверное, гораздо выгоднее?
- Я так не считаю: например, Бинбанк не занимается игрой на акциях, потому что это опасно. Сейчас в мире плавает все: нет ничего стабильного и ничего фундаментального. Не от чего оттолкнуться, любая попытка нащупать фундамент - это иллюзия. Поэтому невозможно достоверно спрогнозировать поведение фондового рынка или рынка валют. А в такой ситуации риски при игре на биржах непомерно велики.
- Стало быть, остается реальный сектор?
- Да, но и там возможностей для заработка сейчас немного. Они ограничены перехватом хороших, низкорискованных клиентов у других банков. Потому что таких компаний мало, а банков, которые хотят на них зарабатывать, достаточно много.
- Может ли в ближайшее время оживиться потребительское кредитование?
- Сегодня объемы выдачи потребительских кредитов радикально упали. Думаю, как минимум, до конца года эта тема закрыта. Хотя понятно, что рано или поздно, этот инструмент обретет вторую жизнь, и банки опять начнут выдавать потребительские кредиты. Может быть, не так активно, как раньше: требования к заемщикам ужесточатся и получить заем станет сложнее.
- Проще говоря, в ближайшие годы почти никто не сможет купить в кредит холодильник или телевизор, тем более - квартиру или автомобиль?
- Может быть, это и не так плохо. Посмотрите каков один из краеугольных камней нынешнего экономического кризиса? Это перегенерированный спрос: из области необходимости он давно сдвинулся в область прихотей. Люди тратили деньги, просто потому, что их надо было куда-то девать. Сейчас этот спрос начал смещаться в обратную сторону. А на вещи первой необходимости людям всегда хватало своих, а не заемных денег. Мы видим по притоку вкладов населения, что средства у людей есть, просто они не хотят их тратить, потому что не чувствуют уверенности в завтрашнем дне.
- С другой стороны, потребительский спрос формирует огромную долю ВВП. Значит, пока не восстановится кредитование, экономика не выйдет из кризиса...
- Это так. Мы видим, что сокращение спроса привело к сокращению производства. Предприятиям некому продавать продукцию и они стали закрываться или останавливаться. Значит, чтобы восстановить рост производства нужно в первую очередь возобновлять вовсе не кредитование промышленных предприятий. Конечно, получив кредиты, они выпустят продукцию, но куда ее денут? Нужно возобновлять потребительский спрос. Хотя, наверное, нет смысла восстанавливать его до прежних слишком раздутых объемов.
А вывод простой: государству нужно в первую очередь вливать деньги не в банковскую систему, и не в реальный сектор. Тем более, у банков сейчас нет особых проблем с ликвидностью. Или предприятиям - разве не на что выпускать машины? Да они на складе стоят - их только покупать некому. Значит, надо давать деньги не банкирам или промышленникам, а тем, кто будет приобретать продукцию - населению.
- Но это не дело государства - раздавать кредиты...
- Конечно же, этим должна заниматься банковская система. Задача государства - устанавливать правила. А также сделать так, чтобы цель была реализуема. А для этого нужно исключить разного рода бюрократические проволочки.
Приведу пример: многие ипотечные заемщики оказались в сложном положении, и власти решили им помочь. Для этого запустили программу рефинансирования ипотечных кредитов. Но лично я не знаю ни одного официального случая, чтобы государственное «Агентство по реструктуризации ипотечных жилищных кредитов» реально рефинансировало ипотечный портфель хоть какого-то банка. Хотя на это выделены деньги, есть программа, а само агентство создано более полугода назад.
Другой пример: согласно положению 312-П, у Центробанка есть программа по предоставлению коммерческим банкам кредитов под залог активов. Так вот, чтобы дойти до момента принятия решения ЦБ по тому, можно ли нам получить хоть какой-то кредит, нужно исписать десятки килограммов бумаги, причем - на каждое действие. Кроме того, на «пробег» каждой бумаги по инстанциям уходит по несколько дней. При этом если изучить содержание всех этих писем, которые пишутся туда-обратно, окажется, что они не несут в себе никакого смысла
То есть, механизм настолько бюрократизирован, что редкая птица долетит до «середины Днепра». Большинство - складывают крылья на половине дороги. Совершенно другое дело беззалоговые аукционы - там все работает, как часы. Стало быть, могут, если хотят. Но спрашивается, почему внутри одного государственного института разные инструменты рефинансирования работают так принципиально по-разному?
- Сейчас чиновники активно обсуждают идею создания банка плохих долгов. Смысл в том, что многие проблемные активы коммерческих банков выкупит некая госструктура. А банки оздоровятся и начнут жизнь с чистого листа. Вы поддерживаете эту идею?
- Конечно, как банкир, я буду счастлив, если кто-то с небольшой скидкой купит у меня проблемную задолженность. Но, если посмотреть на ситуацию отстраненно, скажите: чего ради нужно сейчас с банков снимать ответственность за возврат проблемных долгов?
Это несправедливо. Смотрите: есть один банк, он выдал 60% «плохих» кредитов. И есть другой банк, у которого уровень проблемной задолженности только 10%. Почему тогда 10% одного банка и 60% другого должны внестись в один и тот же банк плохих долгов? После чего оба банка, и тот, который вел дела из рук вон плохо, и тот, который этого не делал, станут одинаково хорошими? По сути, такая ситуация противоречит самой идее конкуренции и рушит свободные рынки.
- Если государственный банк плохих долгов - это плохая идея, как тогда быть в следующей ситуации. Завод не смог вернуть кредит, и его оборудование отошло за долги в собственность банка. Но не будут же банкиры сами поднимать производство - это не их профиль. Они предпочтут распродать имущество. Проще говоря - есть опасения, что банки «раздербанят» реальный сектор...
- В любом случае, банк не заинтересован в потере залога, которым в данном случае выступает собственность предприятия. Поэтому он будет искать инвестора.
Существует цивилизованная процедура санации, работающая во всем мире, когда предприятие объявляет себя банкротом. Оно говорит: уважаемые кредиторы, нам надоело с каждым из вас договариваться. Потому что у вас у всех разные интересы, вам хочется раздергать нас по частям. Но от нас тогда ничего не останется. Поэтому мы выставляем барьер в виде банкротства, после чего отладим текущую деятельность, выйдем на рентабельное производство, после чего покажем вам, что работаем с прибылью и затем рассчитаемся по долгам.
- Но это - идеальный вариант. В России банкротство предприятия часто заканчивается его гибелью...
- У нас, к сожалению, банкротство во многих случаях используется бывшими собственниками, как некая протестная мера: «Ах вы так? Ну вот вам банкротство!» А затем назначают своего арбитражного управляющего и начинается «подстольный биллиярд». Тут задобри, тут продай, и вскоре от предприятия ничего не остается.
Да, вывод собственности - нецивилизованная мера, правильно делать все через процедуру банкротства. Но в наших условиях это не срабатывает, как правило, если началось банкротство, значит предприятие «умерло».
- С предприятиями понятно. А как быть с частными должниками? Например, человеку стало сложно платить по кредиту за машину или квартиру. Банк сразу же отберет залог и должник останется ни с чем?
- Тут совсем иная ситуация. Зачем банкам забивать стоянки отобранными кредитными автомобилями или вешать на свой баланс изъятые квартиры? Их надо как-то продавать, а значит - отвлекать силы и людей. Помимо прочего, с них придется платить налоги. Поэтому банки предпочитают договориться с должником. Лучше мы дадим отсрочку, реструктурируем кредит на год и т.д. Понимаете, розничный клиент - это не абстрактный завод, а конкретный человек. Он не пропадает никуда из этого мира, он, слава богу, жив и здоров. Поэтому банку выгоднее протянуть руку помощи частному клиенту, помочь ему пережить тяжелые времена, а потом тот встанет на ноги и выплатит долги.
- Последний вопрос. Изменятся ли подходы банков к работе с населением, после того, как наступит стабильность?
- Продукты будут те же самые, здесь сложно изобрести что-то новое. Хотелось бы, чтобы росла популярность инвестиционного кредитования. Но здесь нужна хотя бы разрешительная и налоговая поддержка государства.
Говоря про розничный рынок, то быстрее всего начнется подъем менее рискованного кредитования - короткого и дорогого. Начнут расти объемы потребкредитования, увеличится популярность кредитных карт. Конечно, банки будут гораздо жестче отбирать заемщиков, и такого объема легких кредитов, как до кризиса, уже не будет.