Скоро мы отпразднуем юбилей главного научного открытия XXI века. Так называют полную расшифровку генома человека. Этот проект сравнивают с изобретением атомной бомбы и высадкой на Луне. Нам обещали, что расшифровка генома избавит человечество от неизлечимых болезней. Обеспечит сначала небывалое долголетие, а затем, возможно, даже бессмертие.
Прошло без малого десять лет. И что? Где те волшебные снадобья? Создается впечатление, что геном хоть и расшифровали, но так и не поняли. Хотя на деле все иначе. В действительности медицина и впрямь готовится к ошеломляющему рывку. Генетики вплотную подошли даже к решению фундаментальной задачи – созданию искусственной жизни. Только на передний край сейчас вышли не ученые, а… юристы. Фармацевтические гиганты наперегонки патентуют… человеческие гены. Российские исследователи наотрез отказываются участвовать в этом процессе. Насколько это оправданно? Не рискует ли наша наука успеть только к шапочному разбору?
Генный ключ
«Патент на гены» – это звучит дико. Все равно что «налоги на воздух». Почему бы тогда не запатентовать человеческое сердце или устройство колена? Может быть, кто-то успеет получить «авторские права» на хрусталик глаза и форму ушной раковины?
Но в генетике здравый смысл порой не работает. Мировые фармацевтические гиганты мгновенно сообразили, что международные законы оставили им замечательную лазейку. Если можно патентовать любые химические вещества, чем гены хуже? В конце концов это такая же последовательность молекул, как аспирин или валидол.
Ну и понеслось. Запатентовано уже… 23 тыс. генов. Это немало – в человеческом ДНК около 40 тыс. генов. У России нет ни одного патента. А самые крупные «пакеты» – у Калифорнийского университета, фармкомпаний «Глаксо Смит Кляйн» и «Санофи Авенсис», а также… правительства США. С медиками понятно. Но при чем тут американ-
ские власти? Они финансировали программу расшифровки генома человека. Как оказалось, Белый дом не только поддерживал науку, но и не забывал о собственной выгоде.
Уже запатентовано более половины человеческих генов.
Другой вопрос – что делать с такими патентами? «После расшифровки генома мы знаем гены «в лицо». Но пока неизвестно, как осуществляется заложенная в них программа», – объясняет член-корреспондент РАН, заведующий лабораторией Института молекулярной биологии Сергей Кочетков. Между тем эта информация – ключ к созданию самого эффективного лекарства из всех возможных. Любая болезнь – это прежде всего генетическая поломка организма. Первые практические результаты явно не за горами. С недавних пор генетики уже не довольствуются обычным финансированием своих исследований. Они включают в контракты пункт о том, какую долю будут иметь от практического использования изобретений…
Расцвела и российская молекулярная генетика. Сейчас наши исследователи отказываются от грантов в десятки тысяч долларов. Счет начинается с полумиллиона – столько стоит «охота» за одним геном. Самые «плохие» гены человека оцениваются в десятки миллионов долларов. Но дело того стоит. «Поломка» этих генов обязательно ведет к развитию неизлечимой болезни. К счастью, таких «экземпляров» наберется всего несколько десятков. И за каждым ведут «погоню» сразу в нескольких ведущих лабораториях мира.
Властелин полей
Потому-то международное сообщество закрывает глаза на проблему патентования генов. Чтобы разобраться во всех тонкостях генетического механизма человека, понадобится еще не один десяток миллиардов долларов. Понятно, что бизнес захочет отбить вложения. Уже сейчас фармацевтические компании стараются «застолбить» как можно большую территорию. Они все чаще патентуют гены «наобум».
Порой это идет в ущерб развитию науки. Например, недавно американская компания «Миллениум фармасютикалс» получила патент на ген ACE2. Концерну предоставили исключительное право на его использование в терапии и диагностике. Предполагается, что этот ген связан с сердечной недостаточностью. Если так, «Миллениум» получит самое эффективное в мире лекарство от гипертонии. Но гипотеза может и не сыграть. «Возможно, ACE2 отвечает совсем за другие функции. И не факт, что владелец «копирайта» сумеет разобраться, за какие именно. Тем временем для других ученых дорога к исследованиям этого гена будет закрыта», – объясняет член-корреспондент РАМН профессор Вадим Репин.
В США на такие мелочи не обращают никакого внимания. Там можно патентовать гены сколько заблагорассудится. А вот в Европе задумались. Поводом стало скандальное дело швейцарской агрохимической корпорации «Сингента». Она ухитрилась получить эксклюзивное право на «гены, управляющие развитием и сроками формирования цветка на растениях». Когда европейское патентное ведомство разобралось, что наделало, оно схватилось за голову. По сути, «Сингента» прибрала к рукам права на… бананы и все зерновые культуры. Патент, конечно, аннулировали. Досталось от европейцев и многим американским компаниям. Например, лицензий лишилась фирма «Майриад», присвоившая право на ген, используемый при тесте на опухоли женской груди… В Европе все идет к тому, что патентование генов запретят.
А что Россия? Как объяснили «АН» в Роспатенте, патентование генов нашим законодательством не предусмотрено. Опрошенные нами ученые в один голос назвали эту практику «аморальной». Правда, кое-кто намекнул, что при желании запатентовать ген в нашей стране все-таки можно. Например, ничто не мешает выдать его за «последовательность клеточной информации».
Генная сверхдержава
Государственные программы по изучению генов человека действуют во многих странах. Это вопрос национального престижа. Идея создания международной программы по исследованию генома человека витала в воздухе с конца 1980-х. Инициаторами могли выступить только США и СССР. Другим странам подобный проект был бы не под силу.
Решение научной проблемы такого уровня начинается с привлечения средств. Весной 1988 года профессор Института молекулярной биологии Александр Баев написал Михаилу Горбачеву письмо, в котором предложил начать исследования генома человека. Проект пришелся ко времени. Российская программа была создана в 1990 году, под нее были отпущены солидные средства.
Тогда же о создании собственной программы объявили США. В 1990 году там заработал проект «Геном человека», рассчитанный на 15 лет. На его развитие правительство США выделило 3 млрд. долл. (российские ученые до сих пор располагают средствами, составляющими примерно 1% от американской программы). В нем работали 20 россиян. Более 10 лет компьютерных расчетов ушли на расшифровку 90% молекулы ДНК человека.
Глобальные задачи проектов были схожи: выделение каждого гена человека и определение его функций. Проекты оказались чрезвычайно дорогостоящими. Вскоре стало ясно, что одной стране не под силу вести такие исследования. Поэтому была создана международная организация «Хьюго», В нее вошли страны, располагающие передовыми биотехнологиями. Среди 1100 ее членов – 80 наших ученых.
Тем не менее российская геномная программа действует до сих пор. Но ее масштабы несопоставимы с американской и международной. На осуществление национальной программы «Геном человека» выделяется… 8 млн. руб. в год. На эти деньги живут 30 российских институтов со штатом в 400 ученых.