У ветеранов СВО свой фронт: борьба за молодёжь

Задача государства и общества – создать условия для участия ветеранов СВО в активной общественной деятельности, реализации значимых соцпроектов. Об этом говорил президент Владимир Путин в приветственном слове организаторам и гостям первого Форума ветеранов специальной военной операции «Справедливость. Забота. Уважение». Это утверждение главы государства сегодня оказалось как никогда актуальным для собеседника «Аргументов недели» Ивана БОНДЮКОВА.

Иван – капитан запаса, участник специальной военной операции. После окончания Рязанского училища ВДВ по распределению попал на Дальний Восток в соединение десантников под Уссурийском. Полгода находился в самой гуще событий СВО. Так сложилось, что контракт закончился и офицеру запаса предложили передавать бесценный опыт подрастающему поколению. Недолго думая, Иван вместе с женой Марией и трёхлетним сыном Арсением вернулся в родную Москву и сейчас проводит занятия со школьниками и студентами по тактической медицине, управлению БПЛА, начальной военной подготовке.

Недавно активист провёл серию мастер-классов в подмосковном детском лагере «Искра». Коллеги Ивана по ДОСААФу и Ассоциации ветеранов СВО в один голос утверждают – его методики работы с молодёжью эффективны, а инициативы по участию ветеранского движения в воспитании подрастающего поколения крайне востребованы, полезны и должны быть поддержаны государством.

– Иван, вы участвовали в СВО почти полгода, вспомните, пожалуйста, свой опыт, в каких операциях были задействованы?

– Когда началась специальная военная операция, я был на учениях в Белоруссии. Должность тогда у меня была – заместитель командира роты специального назначения. Десантники всегда на самых передовых участках. 24 февраля нас перебросили на Гостомель, потом были бои за Изюм, Попасную и дальше освобождали населённые пункты. Наше подразделение в числе первых начало наступление на Киевском направлении. Во второй день прокладывали дорогу, двигались в колонне и попали в засаду. Справились, конечно…

– Насколько активное сопротивление оказывал противник?

– Почти каждый день были стычки. В самом начале СВО нам необходимо было переправиться через реку. Отправились с подразделением искать лодки. Действовали в тылу, всего 20 километров от своих. Случайно наткнулись на базу польских наёмников, а нас всего десять человек. Передвигались на «Урале». Связи не было с основными силами. У меня боец из группы первый зашёл туда и попал под плотный огонь. Почти полтора часа вели бой, чтобы вытащить. Со мной был офицер – молодой лейтенант, мы с ним подумали, что важнее личный состав спасти, чем базу эту захватить. Транспорт как прикрытие использовали – ему, конечно, досталось. Весь был расстрелян, разбит. Одного потеряли, к сожалению, ещё одного – связиста – ранило. Тяжёлые бои потом были за Изюм и Попасную. Захватывали подготовленные позиции, отступали, снова отбивали. Блиндажи зачищали.

– Знаю, что вы ещё помогали мирным жителям эвакуироваться.

– Да, верно. Под Киевом стоял блокпост. Мы каждый день по тысячи беженцев переводили. Сложно было. Вроде бы местные жители – мирное население, а по ним постоянно ВСУ обстрелы вели.

– Иван, вы достаточно молоды, здоровье позволяет служить дальше, но вы выбрали военно-патриотическое воспитание молодёжи. Почему?

– Хотел восстановиться в ССО, в ГРУ, пока собеседования проходил, параллельно приглашали в школы на уроки патриотического воспитания. Я многое знаю и могу рассказать. Ребята с большим интересом воспринимали информацию и про стрельбу, и про медицину, много вопросов задавали про использование дронов. И я решил пока повременить с возвращением в силовую структуру. Если Родина позовёт, то, конечно, сразу пойду служить. А сейчас прошёл курсы переподготовки, официально стал педагогом. Теперь в кадетской школе преподаю ОБЖ, веду кружок по управлению БПЛА, обучаю тактической медицине, организовали для наших учеников тренировочные прыжки с парашютом. У меня есть друзья-единомышленники. Мы наладили сотрудничество с ДОСААФом, с Ассоциацией ветеранов СВО. Я считаю, что этот фронт борьбы за нашу молодёжь, а значит, за будущее страны не менее важен, чем освобождение Украины от нацистского режима.

– Вас, наверное, много куда приглашают рассказать про свой опыт СВО?

– Да, я часто выступаю перед школьниками и студентами. Сейчас есть целое направление «Разговор с Героем». Многие не знают, кто такие ветераны СВО, что они сделали. Стараюсь простыми словами донести до молодёжи, что такое патриотизм, Родина, за что их отцы, дяди, а может быть, знакомые и друзья сражаются. Правительство Москвы организовывает такие встречи. Недавно вот был в Финансовом институте с мастер-классом. Было мероприятие на Ходынке, где проводил занятия. В Геленджике вёл смену военно-спортивной тематики. Ребята не просто занимались спортом, а комплексно готовились, почти как бойцы ВДВ. И плавали, и бегали, и рукопашным боем занимались.

–Семья теперь больше видит вас дома?

– Стараюсь уделять им много времени, поддерживать их начинания, например, моя жена Маша раньше была бухгалтером, а теперь решила приобрести творческую профессию. Мы ей купили аппаратуру для фотографии. Она сейчас находится в декрете с Арсением и потихоньку учится.

– Что больше всего интересует современных детей и подростков, на ваш взгляд?

– Им всё интересно, но больше всего занятия с дронами. И я сейчас обдумываю проект, который позволит не просто преподавать теорию, но и практику, ведь детям самим очень нравится управлять квадрокоптерами. Я по совместительству инструктор по БПЛА в ДОСААФе, который базируется в Чехове Московской области, организация выделила технику для обучения молодёжи. С напарником – тоже участником СВО – будем приезжать в разные школы и заниматься с ребятами по часу-два примерно раз в месяц.

– Наверное, среди этих школьников есть и дети участников и ветеранов СВО, к ним особый подход или работаете на равных со всеми?

– Я встречаю детей военнослужащих, к сожалению, немало тех, чьи отцы погибли, выполняя задачи спецоперации. Они остались с матерями, которым непросто решать бытовые вопросы семьи и воспитывать их, особенно мальчиков. Пацанам нужна мужская рука, воспитание, и у меня есть идея открыть своего рода детский лагерь или военно-патриотический клуб исключительно для них. Чтобы они могли узнать и, возможно, потом, как я, ездить по школам и рассказывать своим сверстникам, кем были их отцы, какой подвиг они совершили. Мы – военнослужащие! Вне зависимости от рода войск мы – семья, братство. Должны поддерживать семьи погибших товарищей, чтобы их не запутали наши враги и не вложили в их головы ложные ценности. Этого нельзя допустить. Каждый ребёнок должен помнить, кем был его родитель, какой долг он выполнил, и, безусловно, гордиться им.

– Планируете сделать такой клуб в Москве или в планах охватить всю Россию?

– Разумеется, дети погибших военнослужащих есть практически во всех уголках России. И мне кажется, что будет правильным объединить их в одно целое. Конечно, военно-патриотических клубов сейчас очень много, но они имеют либо общий профиль, либо, наоборот, узкую специализацию. Я предлагаю в своём роде уникальный проект – именно для детей участников СВО как в Москве, так и в других субъектах России. Такая работа уже ведётся. Как пример приведу своего товарища из Самары. При поддержке правительства Самарской области он организовал военно-патриотический клуб. Приглашал меня провести мастер-класс. А мы его пригласили к себе. Обменялись опытом. Верю, что общими усилиями добьёмся большого успеха в развитии наших инициатив.

– Вы говорите, что важно поддерживать и помогать семьям боевых товарищей. Как видите эту помощь? Только ли научить ребёнка основам боевой медицины или управлению БПЛА?

– Я вижу, что многие мамы не могут дать сыновьям полноценных мужских навыков. Они много работают, кормят, содержат, учат, но, например, не смогут пойти с ними в поход. А мы хотим организовывать для них своеобразные полевые выходы, чтобы парни смогли научиться разводить костёр, строить шалаш, найти пропитание в лесу, поймать рыбу в речке. То есть восполнить ту брешь, которую могли бы им дать их отцы. Я думаю, что, во-первых, это будет интересно, во-вторых, конечно, безопасно, ведь они будут под присмотром опытных людей, в-третьих, спустя годы они будут рассказывать друзьям или своим детям: «А меня этому научил боевой товарищ моего погибшего папы». И такая преемственность поколений позволит сформировать у подростков правильные ценности.

– Вы много общаетесь с молодёжью, что можете сказать, есть ли заинтересованность в усвоении новых полезных навыков?

– Многим очень трудно приходится. Есть проблема наладить с кем-то коммуникацию. Нет практически живого общения, потому что есть гаджеты, соцсети. Простые бытовые вопросы, например, приготовить что-то, познакомиться с противоположным полом – может не каждый. Меня удивляет, что тот же спорт сейчас считается, как говорит молодёжь, немодным. Но, на мой взгляд, это лишь потому, что им не показывают и не дают альтернативы, что можно по-другому. И я говорю не только про мальчиков, но и про девочек. Последние, кстати, приходят на наши занятия очень мотивированные, воодушевлённые. На моих мастер-классах их бывает большинство, и девчонки часто переигрывают пацанов как в беге, так и в сборке-разборке автомата Калашникова.

– Подкачали, значит, будущие защитники?..

– Повторюсь, что многим просто не хватает твёрдой мужской руки, которая направит в нужное русло. Ведь основа будущего мужчины рождается в семье. Как он будет впоследствии относиться к супруге, к матери, к людям, к Родине. Это очень важно. Поэтому и хочу создать для них такую неформальную атмосферу, в которой они смогут раскрыться, обсудить свои проблемы, вопросы, ситуации. Неоднократно замечено педагогами: без присутствия родителей – это совершенно другие люди. А когда им личным примером показываешь, что ты не на словах, а на деле можешь, например, подтянуться в 32 года на турнике раз 10–15–20, то и они начинают повторять.

– То есть личный пример работает как мотивация?

– Конечно, показать, что ты не просто тратишь слова, а делаешь сам – это порой заменяет часы беседы. Это не решит все проблемы молодого человека, но даст ему иной вектор, направление развития, которое он раньше для себя не рассматривал. У меня много товарищей, которые в Афганистане, в Чечне, в Сирии воевали, – у них огромный опыт, знания. Они готовы отдать свои энергию, знания, навыки.

– Сейчас многие психологи советуют не рассказывать детям о войне. Это правильно?

– Я практически вырос на воспоминаниях родных о том, как воевали мои дедушки, бабушки в Великую Отечественную. Потом были рассказы о героях локальных конфликтов. Это наша история. Не нужно показывать детям фото или видео с ранеными или убитыми, но давать им информацию о том, что происходит сейчас и что происходило раньше, необходимо. Это встроит наше поколение в ценностную вертикаль народа.

– Получается, что у вас семейная военная династия?

– В какой-то степени. Папа был военный, воевал в Афганистане. Родной брат тоже, как и я, служил в ВДВ. Дедушка – военный корреспондент и фотограф. Прадеды воевали в Великую Отечественную. У одного орден Славы, у другого медаль «За отвагу».