Законно ли преследование крымского мецената?

Много ли на полуострове бизнесменов с подобной судьбой, неизвестно, но наш собеседник заверяет, что знает еще несколько аналогичных историй.

Сложности у Вячеслава Цховребова по гостиничному комплексу, принадлежащему его дочери, начались с присоединения Крыма к России и введенного в 2014 году моратория на регистрационные действия с объектами недвижимости и оформления (а также дооформления) ранее выданных документов на земельные участки. Цховребов, с энтузиазмом встретивший и поддержавший «Крымскую весну», так и не смог до сих пор интегрировать семейный бизнес в российское законодательное поле. А причиной тому не ошибки и нарушения в бумагах, а, судя по всему, странное поведение некоторых местных чиновников и представителей правоохранительной системы.

 - А ведь мы могли бы уже туристов принимать с 2016 года! – говорит он мне, показывая с виду вполне готовый объект. – Уже бы несколько сезонов отпахали! Но по решению Ялтинского городского суда этот объект необходимо снести.

- А что с ним не так? – спрашиваю, осматривая настолько добротно сделанную многоэтажку в 6 этажей, что ее, кажется, не возьмет даже атомный взрыв.

- Нет второго продольного заезда для пожарных машин – вот почему. С трёх сторон возможность заезда не устраивает местную администрацию и прокуратуру города Ялты!

Мы выходим на главную улицу Симеиза – проспект Ленина или Кипарисовую аллею – и я, кивая на виднеющиеся то тут, то там крыши отелей и гостевых домов, спрашиваю:

- А у этих есть пожарные подъезды?

- Тут есть такие, у кого даже и подъезда на велосипеде нет – только подход.

- И работают?

- Ещё как работают! Даже без ввода в эксплуатацию работают!

- Это отели – кого надо, то есть нужных людей, получается, отели?

- Получается так, иначе на одном пятачке наш объект как бельмо у власти.

И тут я удивляюсь ухоженности проспекта и именно одной половины парка и говорю – зря люди ругают власти Симеиза, что никак они не вытащат курорт из облика 19 века. Но и тут же выясняется, что эту часть парка благоустроил Цховребов (даже эвкалипты высадил по центральной аллее парка с капельным поливом), а вот тут Цховребов уложил плитку по тропинкам парка (где теперь гуляют и мамы с колясками, и отдыхающие посёлка), спортивные тренажёры установил, а здесь он посадил туи с лимонным запахом,  мимозы, клёны японские, разбил светомузыкальный фонтан из чистого мрамора с амфитеатром вокруг него. И всё это, очевидно, на перспективу с явным «центром притяжения» и жителей и гостей посёлка.

-   Чего?! – сильно удивляюсь я, пытаясь понять, что тут сделано не руками Цховребова. –  Оно Вам зачем?

- Не мне – для людей. Должно же быть красиво на курорте, чтобы душа отдыхала. Красиво и аккуратно. Хотел еще стеклянную смотровую площадку с видом на скалу Дива и Симеизскую бухту установить. Но, увы, инициативу мою не поддержали, поэтому пока это мечты.

- Да тут и так проспект Ленина надо в проспект Цховребова переименовывать и парку Ваше имя давать!

- Не надо ничего переименовывать – пусть будет как есть, – смеется он. – Отель запущу, добрые дела легче даваться будут. Отель ведь и в парковую зону специально архитектурно вписан. Видели дорожки, которые через парк ведут? 

- Только не говорите, что и дорожки вы сделали!

- А как их можно было оставить в таком состоянии, где люди могли ноги сломать?!

- И после этого Вы не почетный гражданин Симеиза и Ялты?!

- Не почетный! И не только для власти я не в почёте. Я обвиняемый по уголовному делу, касающемуся именно этой гостиницы и должен всё построенное снести. И вот что удивительно – суд Ялты настаивает на сносе отеля и заключении меня под стражу, а как только дела мои попадают в руки судей из Симферополя, так всё меняется кардинальным образом.

- И о чем это говорит?

- Это говорит о том, что и следственные органы, и суды связаны корпоративной этикой и, защищая честь мундира, не могут допустить, чтобы столько лет длящееся судебное дело развалилось. Как они будут выглядеть, если это случится? Плохо будут выглядеть. Поэтому по сфабрикованным и сфальсифицированным основаниям открыли против меня уголовное преследование. Теперь выясняется, что не только зря начали, а и что фактами как фокусники жонглировали, и не только развиваться мне как бизнесмену не дают, а и в СИЗО незаконно продержали. Ведь кто-то же санкционировал мой арест, несмотря ни на что?! И только в Апелляционной инстанции выяснилось, что мой 11-летний сын остался один дома и судья Верховного суда Республики Крым поменял мне СИЗО на домашний арест. И вот уже на протяжении 28 месяцев я нахожусь под домашним арестом. А уж кто только и из каких только контор не приходил ко мне с предложением порешать все мои вопросы и проблемы. Конечно же, не за красивые глаза!

- А Вы?

- А мне и противно им платить и знаю, что они как вымогатели будут приходить снова и снова. Отказался. Но, увы, это их бесит сильнее всего!

- Странная у Вас какая-то история складывается!

- Не только у меня. Мне иногда кажется, что сама система у нас в Крыму куда-то катится не туда и коррупция становится нормой отношения властей с бизнесом. Не знаю, подозревают ли об этом в Москве, но, возможно, о том, что у нас тут происходит, в столице знают лишь из новостей и чиновничьих отчетов.

- А Вы ведь о власти знаете не понаслышке!

- Да, знаю! С 2010 по 2014 был депутатом в этом же посёлке Симеиз, помогал всем в округе. Инвалидов и участников ВОВ обеспечивал бесплатно дровами и углём, поздравлял со всеми праздниками не только ветеранов, но и детей с днями рождения, никогда не отказывал в помощи. Так что с жителями я на «ты»! Позже, уже в 2019 году, был советником главы Ялты, когда городом руководил Иван Иванович Имгрунт. Он скоропостижно ушёл от нас, заразившись ковидом осенью 2020 года. Он хотел очистить и город, и Большую Ялту от коррупции, был удивлён моим отношением к благоустройству территории парка, однозначно оказал мне поддержку, чем и нажил себе врагов.

- И Вы вместе с ним.

- Ну, естественно! В начинаниях Имгрунта по-дружески очень поддерживал депутат Госдумы Константин Фёдорович Затулин. Они были знакомы по Краснодарскому краю и дружили по-мужски, по-доброму. Я присутствовал на встречах и видел и слышал их душевное общение. Затулин поражал глубиной понимания проблем и всегда предлагал конструктивные пути их решения. Вникал молниеносно – решения, после обсуждений, всегда давал дельные. Настоящий государственник!

- Чего Вы в итоге хотите?

-   Я хочу законности и справедливости, которой в Ялте, к сожалению, пока найти не могу. Чтобы справедливо и по законам Российской Федерации решился вопрос с отелем – а для этого администрации города не надо самим создавать проблемы, нужно дать возможность оформить земельный участок под объектом, и на этом всё становится на свои места и отпадает причина манипуляций. Чтобы по справедливости закончилось мое судебное преследование – и с меня сняли нелепейшие обвинения, где следствием установлено: в неустановленное время, в неустановленном месте, у меня возник преступный умысел дать взятку неустановленным должностным лицам. Бред! И для чего Вы думаете? Для ввода этого объекта в эксплуатацию, согласно действующему градостроительному законодательству, где объект не завершён строительством, и самое главное – под объектом нет оформленного земельного участка, о чём идут судебные разбирательства с 2015 года. То есть мне инкриминируется преступление, которое совершить невозможно! Просто кому-то гостиничный комплекс нравится больше, чем мне и моей семье, и его хотят «поиметь» бесплатно, при этом простой способ меня устранить – уголовное дело! Хочется думать, что власти Крыма не владеют информацией, иначе помогли бы мне в сложившейся ситуации и дали возможность начать работать и помогать стране в это непростое время, когда любая помощь СВО желанна и необходима.

Послесловие.

После разговора с Вячеславом Цховребовым я еще раз прошелся по проспекту Ленина: парочки фотографировались у фонтана «Рог Изобилия» и у кованной архитектурной композиции «Дерево Любви», мамочка везла коляску с ребенком по дорожке, женщина присела в тени акаций и вдыхала волшебный запах диковинных парковых растений. А потом я целый вечер листал материалы дел Цховребова и ловил себя на мысли, что зря – очевидно зря страдает человек-меценат, пользы от которого гораздо больше, чем от многих проверяющих и контролирующих, не говоря о следственных органах, возбудивших непонятное уголовное преследование.