В этом году исполняется 30 лет действующей Конституции, которая провозгласила новую Россию социальным государством. Насколько мы были близки к социальному тогда и насколько сейчас?
С точки зрения перспектив перехода к подлинной социальности государства (когда его целью и смыслом является служение обществу), главное, чтобы тяготы военного времени не стали поводом снова отложить социальное государство «до лучших времён». Изучив историю всех трёх моделей социального государства (скандинавскую, западноевропейскую и англосаксонскую), приходишь к выводу: государство на Западе становилось социальным не от хорошей жизни, а только тогда, когда элиты оказывались способны сдержать свой эгоизм. Осознать, что в противном случае им самим грозит катастрофа – в результате внутренних потрясений или поражения от внешнего врага. На протяжении девяностых годов нам рисовали какие-то «святочные картинки»: выходило, будто западный капитал стал социально ответственным потому, что на него снизошла благодать и он вдруг сделался белым и пушистым и решил поделиться с обществом. Нет, элиты делятся только тогда, когда нельзя не поделиться и когда им хватает ума это понять. Или когда им помогают это понять.
Хочется думать, что для тех наших элит, кто всё-таки связывает своё будущее с Россией, нынешняя ситуация донесёт простую мысль: не может быть сильной страна, где плюют на население, ограничиваясь подачками. Страна без нормальных промышленности, образования, науки, медицины – это уязвимая страна. Крепкий фундамент – вот что нам всем нужно.
Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».