Обвиненный в педофилии житель хутора Данило может стать преступником по назначению. Приемные дочери просят прощения у своего отца и утверждают, что под давлением следствия они оговорили его. Истоки печальной истории – в школе-интернате, где младшую дочь Артура застали в одной постели с соседкой по комнате. Подростковую любознательность и тягу девочек к запретному, вероятно, решили обосновать растлевающим влиянием семьи.
Тема, которую мы хотим поднять в этой статье – из тех, которые обычно стараются обходить стороной. Мы заранее приносим извинения перед читателями за некоторые аспекты этой истории, но из песни, как говорится, слово не выкинешь. Тем более, что речь идет о человеческой чести, свободе и даже жизни, которые, как мы полагаем, стали очередной жертвой правоохранительной «мясорубки», столь многих уже погубившей в нашем государстве.
Чудовищным известием для жителей хутора Данило Павловского района Воронежской области стало задержание и арест 51-летнего местного жителя Артура Т., который с 2013 года вместе с 52-летней супругой Ольгой Безвесельной воспитывает четверых приемных детей – двух мальчиков и двух девочек. После инцидента с 10-летней дочерью и ее старшей соседкой по комнате одной из школ-интернатов Павловского района сотрудники правоохранительных органов направили свое внимание не на учебное заведение, которое «не уследило» за вверенными под их ответственность детьми, а на отца девочки, после чего каким-то образом «добились» признания Артура в том, что он, якобы, «лапал» дочек, и после многочасового не зафиксированного на видео «разговора» с девочками возбудили уголовное дело, по которому мужчине грозит от 12 до 20 лет лишения свободы.
Непечатная история
Предположительно, следствие считает, что отец трогал дочерей, не переходя при этом определенную грань, но непременно развратил тем самым их невинность. Возникает вопрос, какую черту он преступил? Когда по-отечески обнимал и целовал воспитанных им детей? Или когда делал им лечебный массаж, рекомендованный врачом-ортопедом? Об этом свидетельствуют выписки из медицинских карт детей, которым поставлен диагноз «кифоз». Переступал ли он черту? «Дети любили его, не слазили с его рук «малышня так и вешалась на него», так к нему и «липла» - рассказывает Ольга Б. Как так получилось, что интерес дочерей к сетевому видео неприличного содержания «повесили» на отца? Ведь когда родители узнали, что девочки интересуются взрослыми темами и обмениваются с незнакомыми интимными фото в интернете, то были крайне шокированы. И казалось бы, при чем тут отец? Во времена доступного интернета есть и другие возможности познания своего тела и «взрослых игр». А таким образом можно любого и каждого отца обвинить в растлении за то, что дети познают в интернете и среди сверстников взрослые темы.
Дети в беде, на душе - камень
Многодетный глава приемной семьи, посвятивший свою жизнь социально важному делу - усыновлению и воспитанию двоих малышей из детского дома и двоих из неблагополучной семьи родственников своей жены, «расплачивается» за счастье отцовства. За такими семьями ведется пристальный контроль со стороны органов опеки гораздо лучше, чем в семьях с пьющими родителями, воспитывающими родных детей, а для простого человека процедура усыновления не так проста.
Когда Ольга познакомилась с Артуром, она уже воспитала своих сыновей. Старший сын уже отслужил в армии, а младший учился в старших классах. Старший сын быстро подружился с отчимом, мужчины проводили вместе много времени за благоустройством двора, строили баню и сарай, работали вместе по дальним командировкам.
В то время в семье брата-алкоголика Ольги появились на свет двое детей-двойняшек. И в этой спивающейся семье стало трое детей. На время очередного запоя старшую девочку забирала к себе бабушка, а меньшие выживали, как могли, с горе-родителями. Детей закрывали в комнате, не кормили и избивали, на голове у мальчика остались множественные шрамы.
Ольга Безвесельная рассказывает о том, как они с мужем Артуром неоднократно пытались проведать детей, но тщетно. Жена брата не пускала к ним, говоря, что дети спят либо болеют, либо у бабушки в гостях. И оставив гостинцы, они были вынуждены, каждый раз, отступать. В новогоднюю ночь старший сын Ольги смог зайти к ним в дом, увидел, что у мальчика огромный синяк на полголовы и рассказал об этом Ольге. Она, забеспокоившись, позвонила местному фельдшеру, которая, как выяснилось, тоже долго не могла дождаться детей на плановую прививку. И несколько раз пыталась навестить семью лично, но ей не открывали. Предприняв новую попытку визита, фельдшер все же смогла войти в дом, где увидела спящих в пьяном угаре родителей, а детей нашла в отдельной комнате, в ужасающем состоянии, абсолютно голыми и грязными. Она увидела, как мальчик ел экскременты. Фельдшер незамедлительно вызвала органы опеки, которые изъяли истощенных, измученных детей и определили в больницу, где малыши провели около полугода. Когда открылись страшные подробности жизни родных племянников Ольги, стало понятно, что их родителей лишат родительских прав и дети окажутся в детском доме.
- Мы же не могли сами забрать детей, не могли им помочь, а на душе – камень, – говорит Ольга. Они с мужем приняли решение забрать детей в свою семью. Пока дети были в больнице, Ольга и Артур отучились в школе приемных родителей, прошли психиатрические и психологические тесты, в результатах которых никаких отклонений либо наклонностей у пары выявлено не было. Они решили взять еще двоих детей из детского дома – вместе веселее – девочку и мальчика. Дети инвалиды, со своими особенностями, болячками и печальной судьбой. Прошли с ними все необходимые обследования и лечение, рекомендованное врачами. К тому времени родственников Ольги лишили родительских прав на детей. И Ольга обратилась в опеку с просьбой дать ей возможность растить своих племянников и лечить их. Опека дала им детей, сначала на гостевой режим, потом под временную опеку, а потом и под опеку. Перед школой они всех детей усыновили и удочерили, все получили фамилию Ольги, так как она паре нравится больше, и отчество по отцу. Так как у обеих девочек и сына проблемы со зрением, их оформили, как им казалось, в лучшую школу - интернат для слабовидящих детей в Павловске, так как там адаптированная программа и психологи, и логопеды. Учебную неделю дети ночевали там, а домой приезжали на выходные, каникулы, праздники или по болезни. А старший их брат (принятый в семью из детского дома) все время пребывал дома с родителями и посещал школу хутора Данило.
Недетские разговоры о главном
Как это бывает, когда дети много времени проводят вдали от родителей, они ведут разговоры, хвалятся своими познаниями, пытаются осмысливать взрослые темы. Два года назад случился первый инцидент, который привлек внимание школьных психологов и компетентных органов города Павловск. Старшая дочь Ольги рассказала классному руководителю и психологам школы, что ее одноклассница, которая также является соседкой девочек по комнате, предлагала ей и её младшей сестре заниматься взрослыми играми, хвасталась, что смотрела порнофильмы в интернете. В свою очередь соседка все отрицала и, видимо в отместку или в своё оправдание сказала, якобы наоборот старшая дочь Ольги рассказывала ей, что она целовалась со своим папой и смотрела порнофильмы. Однако, в отделе по делам несовершеннолетних старшая дочь Ольги сообщила, что ее одноклассница оговорила ее и ее папу. И на этом инцидент был исчерпан. А жалоба на пристающую с сексуальными предложениями девочку осталась проигнорированной. Спустя 2 года старшую дочь Ольги переселили в спальню к более старшим девочкам и младшая дочь Ольги осталась в спальне с той самой соседкой один на один.
Девочка жаловалась родителям и воспитателям, что соседка не дает ей спать. Взрослые по-своему воспринимали это «не дает спать» и не придавали жалобам особого значения. И только когда нянечка застала обнаженных девочек в одной постели, разразился скандал, если можно это так назвать. Не поставив семью Ольги даже в известность о случившемся, школьные психологи опросили девочек, младшая дочь Ольги сказала им, что соседка просила ее делать с ней «это» иначе она обидится и скажет взрослым, что девочка целовалась со своим папой и он ее трогал. И ее папу Артура посадят в тюрьму. Что папа соседки по комнате сидел в тюрьме и ее папа тоже будет сидеть в тюрьме. Что та соседка, собственно, и сделала – привела угрозы в исполнение. А старшей дочери Ольги она напомнила, что уже было такое и ей ничего за это не было. Администрация учебного заведения, вероятно, попыталась избежать пересудов об интернате и постаралась заострить внимание компетентных органов на семье Артура и Ольги, поэтому вместо разразившегося скандала, потянувшего за собой всех ответственных, дело отразилось главным образом на Артуре – с апреля 2022 года он находится в СИЗО.
Следователь Следственного комитета вместе с психологами школы устраивал девочкам очень долгие допросы, и смог убедить их, в том, что их папа сам все это рассказал следствию. Доверчивые девочки стали подтверждать, якобы, слова ничего не подозревавшего на тот момент папы, и только после этого Артура вызвали на допрос. И взяли под стражу.
Сделка со следствием. Забудьте своего мужа, сделайте прическу
На протяжении десяти дней, пока дочерей не было дома, Ольга не знала, что ей думать и как в это поверить, ведь следователь СК и ей сказал, якобы ее муж во всем сознался. Для нее это был огромный удар. Еще вчера у нее была семья, счастливые и беззаботные дети, любящий и заботливый муж, ни разу не солгавший никому за годы семейной жизни, порядочный и трудолюбивый человек, которого просто обожали их дети. Вскоре после задержания, во втором часу ночи с незнакомого номера ей позвонил Артур. По словам женщины, он с трудом говорил и был словно в невменяемом состоянии. После выяснилось, что номер телефона, с которого звонил Артур, принадлежит его госзащитнику. И, оказалось, что такому состоянию Артура предшествовал изнурительный допрос, который сам по себе в такое время суток является не законным, на котором его убеждали «во всем» признаться.
Следует заметить, что мужчина страдает серьезными хроническими заболеваниями и под искусным давлением специалистов мог себя оговорить, лишь бы избавиться от боли и страданий. В следствии Артур рассказал своему адвокату, которого для его защиты пригласила его сестра, что ему обещали небольшой условный срок, если он согласится подтвердить подозрения следствия. Однако после того, как он сдался, госзащитник поставил его перед фактом: «Тебе грозит до 20 лет тюрьмы».
Позднее Ольге сказали: «Забудьте об этой истории, забудьте своего мужа, сделайте себе новую прическу и маникюр».
Ольгу уверяли, в том, что ее муж прикасался к их младшей дочери и родной племяннице Ольги, а старшую их дочь он не трогал.
В течение четырёх месяцев девочек то и дело таскали на весь день по опросам, на которых присутствовали психологи, сотрудники СК и представители опеки. На каждом из таких опросов их опрашивали вместе. Одна говорила – другая подтверждала. Когда младшая дочь Ольги пыталась рассказать о соседке по спальне, ей говорили, что о ней они поговорят позже. Ей показывали картинки с интимными частями тела и просили сказать кто ей их когда–либо трогал. И девочка рассказала, что ее «там» трогал врач гинеколог, ее соседка по комнате и ее одноклассник, которого зовут так же, как и ее папу. По словам девочки это увидела завуч и отругала его. И следователь в присутствии матери и всех вышеперечисленных «поправил» девочку и вписал в протокол фамилию папы. Благодаря чему Ольга окончательно убедилась в сговоре следователя СК с администрацией школы и представителями опеки.
Дядя просил меня сказать неправду
Через десять дней после инцидента в школе девочки вернулись домой. «Извини, мама, мы соврали», - сказали дочери. «Дядя говорит одно, тетя другое, и у меня все в голове спуталось, голова очень болела», - говорит старшая дочь. Классная руководительница уговаривала ее, что бы она оговорила папу, убеждала ее, что так она защитит свою младшую сестру, повторяя ей слова следователя - «папа сам во всем признался». И, нужно заметить, ей удалось убедить девочку говорить неправду настолько, что ребёнок до сих пор боится, что ее бывшая классная руководительница узнает о том, что она больше не говорит неправду про папу и обидится на нее. И это несмотря на то, что девочка больше не учится в этой школе.
Девочки очень скучают по папе и пишут ему письма об этом, которые он вряд ли когда-то прочтет.
«Папачка привет. Как дела я па тебе скучаю. Папа прасти меня зато что я тебя пасатила. Дядя прасил миня расказывать неправду я теперь очень желею что саврала... Папа ты нам нузен... Я хачу тебя выпустит ну я не знаю где ты сичас», - написала младшая дочь.
«Пап прасти меня, - пишет старшая дочь, - меня просто допрашивал следователь против тебя ставил. Я теперь очень желею что я сделала... Меня в воронеж возили по поводу тебя меня забрали в 700 часу и там у меня расспрашивали о тебе очень долго я не могла сказать потому что голова сильно разболелась, там показали мне голых людей сказали что ты показывал нам видео и фото но это не так ты не показывал нам это... следователи не понимают что ты не делал нам плохого...».
После того, как на очередном опросе дети стали открыто отрицать подписанное ими ранее, принимать к сведению их показания не стали. И перестали вызывать на опросы. По словам Ольги, следователь и психологи сослались на то, что дети не доверяют матери, поэтому не говорят ей правды. «Накрутила детей», – сказала Ольге представитель опеки.
Мы связались с адвокатом Артура Т., и он поделился своим мнением об этой истории. По его словам, следствие допустило многочисленные нарушения закона, какие конкретно – он озвучивать не стал в целях сохранения адвокатской тайны.
Нарушением объективности может быть и то, что маму девочек как заинтересованное лицо вывели из процесса. В данный момент интересы девочек представляют органы опеки, которым подведомственно учебное учреждение, где произошел инцидент. В такую сцепку с трудом может просочиться объективная информация. Понятно, что ни органам опеки, ни школе-интернату неприятности не нужны.
Маму девочек возмущает то, что в одном из разговоров ей прямо намекнули, что «в таких школах это норма - однополые и разнополые отношения сексуального характера между детьми». Так если это норма – что, действительно, ужасно, в чем же тогда интерес следствия раздуть фабулу обвинения? Ну совершенно не привыкло наше обвинение откатываться назад. Раз дело возбуждено и человек арестован – следствие будет продолжено. Справедливостью тут не пахнет.
Детки в клетке
Мы прекрасно знаем, как полиция умеет надавить на взрослых людей, чтобы они признались даже в том, чего не понимают. А что говорить о детях с неокрепшей психикой? Тем более после того, как их застали за взрослыми играми? Можно представить, что говорили девочке в полиции. «Почему ты себя так вела, может быть, тебе кто-то что-то показывал?», «Тебе папа показывал?», «Может, вы какие-то фильмы смотрели?», «Ты подпиши, чтобы с тобой ничего плохого не было». Конечно, самое безопасное место для ребенка – это дом. Чем показывать на сверстников, можно указать на папу, папа ведь со всем справится, папа защитить сможет, он же сильный. Может быть сейчас, когда дочери осознали, что сделали, что папа уже не сможет со всем разобраться, и тем более заботиться о них дальше, они стали писать ему письма и сожалеть о том, что говорили неправду.
Такие истории, по нашему мнению, должны расследоваться максимально аккуратно, бережно и досконально, чтобы не дай Бог не навредить. Однако наша система при каждом удобном случае руками следователей ломает людей и семьи. Можно любого человека взять с улицы, кинуть в застенки, оказывать на него психологическое давление и добиться того, чтобы он сломался. А тут речь идет о детях. Как можно было сразу после инцидента и без того напуганного ребенка тащить к психологам, в полицию, изнурять временем и вопросами, а потом обосновывать обвинение на вымученных словах истощенных детей? Какие были для этого основания?
Нет смысла рассказывать о справедливости нашей системы, потому что она несправедлива. Она слепа, формализирована и уничтожает судьбы людей ежеминутно. Нельзя сказать, что в суде разберутся. У судов, как известно, есть презумпция невиновности следствия. Что следствие накарябало, то и удержится. В данном случае, любой срок для Артура будет смертельным…
P.S. Соседи, бывшие коллеги, знакомые говорят об Артуре как об очень хорошем правильном человеке. Он всегда активно участвовал в жизни хутора, вел себя спокойно, никогда не бывал агрессивным или неадекватным, спиртного не употреблял. Был вежлив и приветлив с людьми, охотно откликался на просьбы, всегда оказывал посильную помощь. Все знают его как примерного семьянина, обстановка в семье всегда благоприятная, дети опрятные, сытые, ни в чем не нуждаются. «Считаем необходимым отметить, что практически все проживающие на хуторе поддерживают друг с другом тесные дружеские контакты, соседи практически постоянно находятся на виду друг у друга, ничего не возможно утаить. Все проживающие на хуторе дети играют и общаются друг с другом, в том числе делятся секретами», - пишут в характеристике жители хутора.
Данный материал является официальным обращением в правоохранительные органы для тщательной проверки изложенной информации и, при необходимости, принятия необходимого процессуального решение. Наша редакция продолжает следить за ситуацией.