Весьма эмоциональное заявление владельца ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина о том, что русским олигархам глубоко по барабану (он использовал более ёмкое выражение) нужды российской армии и оборонной промышленности, – родилось не на пустом месте. Вдруг выяснилось, что в армии дефицит современных видов вооружений, бронежилетов, приборов ночного видения и т.д. Ранее представитель Минобороны России полковник Игорь Ищук заявил, что большинство российских беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) не удовлетворяют заявленным требованиям. И основная проблема невыполнения – это элементная база.
На этой же волне член комитета Госдумы по обороне генерал-лейтенант Андрей Гурулёв заявил, что из пунктов приёма личного состава пропало 1, 5 млн комплектов военной формы для мобилизованных. Это вообще как?!
Вопрос как бы на засыпку. Хотя ответ, вероятно, такой – эта форма была только на бумаге, а выделенные на неё деньги попросту распилили. Это вообще возможно, когда заказ размещается в частной компании, шьющей форму, а в госкомпаниях куда серьёзнее аудит. Схема такова – коммерс получил денежки по Гособоронзаказу, вывел их в офшор, поделился с кем надо, по накладным всё отгружено на склады, но по факту на складах – ноль. Понятно, что при таких схемах активно прирастает не мощь армии, а богатство как самих коммерсантов, так и курирующих их чинов из военного ведомства. Если бы не проведение спецоперации, эту чисто «бумажную военную форму» через несколько лет попросту бы списали. А компанию, якобы пошившую эту форму, просто бы ликвидировали, сменив на ней вывеску и руководство. И все концы в воду.
За два десятилетия купания страны в долларовых миллиардах мы слышали в бесконечном режиме о покупке «нашим» олигархатом известных европейских футбольных клубов, мегаяхт, особняков в самых престижных местах планеты, дорогущего антиквариата и прочих предметов из категории «тяжёлого люкса». При этом практически никто из олигархов не вложился в высокоинтеллектуальное производство современных чипов и в подобные критически важные отрасли. Это к вопросу – есть ли у нас национально ориентированные олигархи?
Проблема в бухучёте и себестоимости продукции
В такой ситуации руководство страны должно задаться вопросом – а готов ли частный капитал, который производит продукцию в рамках Гособоронзаказа, работать в условиях мобилизационного типа экономики, а не чисто рыночной? Мы знаем, что всегда главная цель бизнеса – это максимальная прибыль, но здесь откровенно расходятся интересы армии и этого самого частного капитала. Армии надо максимально много современных вооружений и экипировки за минимально возможную цену, а бизнесу надо всё наоборот – больше прибыли и меньше собственных телодвижений.
Это объясняется очень легко: наш частный бизнес ещё с начала 1990-х годов взял за практику такой элемент «дикого рынка», как максимально возможный уход от налогов, и в первую очередь от налога на прибыль. Уже давно в нашей экономике присутствует целая отрасль «налоговых консультантов», которые за «долю малую» по максимуму отмазывают фирмачей от платежей в бюджет. Налоговое администрирование в части уплаты НДС очень жёсткое, его приходится платить, поэтому всегда отмазывали от налога на прибыль, максимально раздувая себестоимость производства и вводя в производственную, а точнее, в финансовую цепочку фирмы-прокладки.
Увы, но эта ситуация характерна и для частного оборонпрома. Бизнес добровольно менять её не будет, и в итоге вот что мы получаем. Что такое раздутая себестоимость при производстве вооружений? Танк с одинаковой комплектацией можно сделать по цене 50 млн рублей, а можно и за 150 миллионов. Цифры условные. В первом случае за одни и те же деньги армия получит три танка, а во втором – один. Сразу возникает вопрос – как заставить бизнес работать на минимальной рентабельности, ведь он привык жить широко, при этом выводя деньги в офшоры и кредитуя этим наших нынешних врагов?
Здесь есть только две возможности. В первом варианте надо вводить военную приёмку не только по качеству продукции, но и по её количеству и себестоимости. То есть в бухгалтерии предприятий, масштабно работающих с Гособоронзаказом, вводить военных аудиторов. Некие полумеры уже приняты – ввели закон, запрещающий бизнесу отказываться от заключения контракта по Гособоронзаказу. Но этого явно недостаточно, ведь остаётся возможность манипулировать себестоимостью и количеством выпускаемой продукции.
При этом надо иметь в виду и акты неявного саботажа и экономических диверсий. Многие представители нашего бизнеса даже не олигархического уровня, а помельче давно душой и кошельком живут на Западе. И им тоже, как и олигархам, чтобы сохранить на Западе свои активы, надо демонстрировать преданность тамошним ценностям. Одной из них является противостояние России во всех сферах.
Второй вариант намного радикальнее. Он сразу вызовет вопли об отходе от рыночных принципов экономики – это национализация предприятий оборонного сектора. Эту меру следует объявить как временную, на период военных действий и до общей стабилизации в части войны и мира. И для владельцев будет хороший стимул – хочешь в мирном будущем получить предприятие обратно – работай на благо российской армии и обороны в целом. Но здесь вопрос – а как это сделать, чтобы не развалить существующее производство?
Осуществить временную национализацию можно не руками нынешних арбитражных управляющих, которые при смене собственников промышленных и прочих активов привыкли без удержу грести всё в собственный карман. Этих финансовых паразитов необходимо полностью исключить, так как они точно доведут частный оборонпром «до цугундера». Разумен другой вариант – введение института экономических или промышленных уполномоченных (комиссаров), у которых не будет доступа к деньгам и активам предприятия, но будут все рычаги для смены собственника с частного лица на государство. Контролировать экономику предприятия должны военные аудиторы. А нынешних собственников в режиме военной мобилизации надо переводить в ранг наёмных управленцев.
Подтверждение историей
Чисто на цифрах проанализируем – за счёт чего Советский Союз победил в Великой Отечественной войне? Здесь мы будем оперировать данными Центрального музея бронетанкового вооружения и техники Министерства обороны РФ в Кубинке, которые автор получил во время подготовки этого материала. Сайт: https://www.kubinka-info.ru/nash-kray/dostoprimechatelnosti/tsentralnyy-muzey/
Начнём с танков. В Германии их конструированием и производством занимались такие известные частные компании, как «Порше», «Даймлер-Бенц», МАН, «Опель», «Рейнметалл» и т.д. Практически вся линейка тамошнего автопрома. В июне 1941 года Советский Союз произвёл 305 танков, Германия – 312. Но надо сразу вспомнить, что те условия для состязания немецкого и советского танкопрома были абсолютно неравные. Если германские и европейские заводы к 22 июня 1941 года вышли на пик своей производительности, то многие наши предприятия в первые дни войны были или захвачены, или разбомблены, или же находились в процессе эвакуации. В течение июня – октября того же года на восток страны было эвакуировано 1300 крупных предприятий, в том числе и Харьковский танковый завод. На первых порах в танкостроении было неравное дерби, но потом ситуация склонилась в нашу пользу, и это несмотря на то что германскому промышленному междуречью Рейна и Рура вкупе с промышленностью захваченной Европы в течение всей войны фактически противостоял один Урал – танковые заводы в Нижнем Тагиле и Челябинске.
Кстати, завод в Нижнем Тагиле за всю войну выпустил 25 тыс. танков, и это больше, чем все заводы Германии и её союзников – 23 тыс. штук. Например, серийное производство «Тигров» осуществлялось с сентября 1942 по август 1944 года. Всего изготовлено 1355 танков. Пришедший на смену «Тигру» «Тигр II», прозванный «королевским», выпускался с января 1944 по март 1945 года. Всего было их изготовлено 487 штук. «Пантер» было изготовлено 6359 штук.
Историки сразу начинают кивать на важность ленд-лиза. Да, начавшиеся в 1942 году поставки в СССР американской и английской техники были актуальны, но они не были решающими. Германия тоже активно использовала чужие производственные мощности Европы. Например, из девятнадцати танковых дивизий вермахта, участвовавших летом 1941 года в нападении на Советский Союз, шесть были вооружены танками чешского производства Pz.35 (t) и Pz.38 (t). Именно эти чешские машины, как и немецкие Т-2, Т‑3 и Т-4, давили гусеницами наших женщин, стариков и детей.
Но танками дело не ограничилось. Начиная с 1942 года чешские заводы произвели почти 2 тыс. противотанковых САУ «Мардер» и самоходных гаубиц «Бизон», а с весны 1944-го чешская промышленность снабжала немецкие войска на редкость эффективными истребителями танков «Хетцер», представлявшими серьёзную опасность не только для «тридцатьчетвёрок», но даже для хорошо бронированных ИС. Всего за год чешские заводы произвели более 2, 8 тыс. «Хетцеров» – больше, чем всех других истребителей танков вермахта, вместе взятых. Активно производили оружие для Германии и другие страны Европы.
Причины той нашей победы – в экономике
В танковом музее в Кубинке немецкую экспозицию открывает машина для разминирования, которая своими формами напоминает боевого робота из фильма «Робокоп». Предполагалось, что своими бронированными «ступнями» при прохождении минного поля она должна была вызывать подрыв мин и проделывать проходы в минных полях. В боевых условиях ей участвовать не пришлось, а проведённые после войны испытания показали её непригодность. Доброволец, который на ней наехал на мину, получил компрессионный перелом позвоночника.
Но этот занимательный экспонат важен для понимания германской инженерной мысли. Дело в том, что помимо вполне функциональных и удачных образцов военной техники зачастую тамошними конструкторами реализовывались скорее пропагандистские или даже фантасмагорические проекты. В их ряду – создание самой толстой брони, самой длинноствольной пушки, самого тяжёлого танка, самой большой артиллерийской самоходной установки, самого крупнокалиберного орудия, самого дальнобойного орудия и т.д. Многие из этих экспонатов есть в музее.
Большой минус здесь был в том, что для этого отвлекались значительные материальные и конструкторские ресурсы, не говоря уже про пустую трату времени. В состязании с Германией победила наша рациональность – умение делать большими сериями всего лишь несколько типов танков и самоходных установок, которые хорошо зарекомендовали себя на практике. К примеру, за время войны танк Т-34 подвергался модернизации всего один раз. При этом, что удивительно, удалось серьёзно снизить его себестоимость – аж на 40%. Другими словами, социалистический способ производства заткнул за пояс акул капитализма.
Танков в итоге мы выпустили в несколько раз больше Германии. Именно за счёт этого и был достигнут в заключительной фазе войны так необходимый для победы количественный перевес. По свидетельству германского генерала Гудериана, в сражениях на территории Германии советские войска, как правило, имели многократное, до десяти раз и более, превосходство в бронетехнике.