В российской провинции знахари потихоньку вытесняют врачей. После оптимизации медицины в 2010-х повивальная бабка стала, увы, нередко доступнее роддома. А знахарь может оказаться компетентнее иного врача, получившего диплом заочно и приехавшего в глубинку ради квартиры и подъёмных. Но сама тенденция всё же печальна: около 60% россиян занимаются самолечением и предпочитают не посещать врачей. А почти треть хотя бы раз обращались к знахарям.

Спрос на чудо

Несколько лет назад тогдашний главный кардиолог Москвы Юрий Бузиашвили заявил, что россияне тратят на лечение у нетрадиционных специалистов до 30 млрд долларов в год. Эта огромная сумма могла вызвать сомнения, тем более что никакой статистики не ведётся, а профессий «знахарь» или «народный целитель» официально не существует. Но есть нюансы.

Эти люди работают полуподпольно – в лучшем случае зарегистрированы и платят налоги в качестве психолога или массажиста. Но это в городах, где с 1990-х востребованы услуги гирудотерапевтов и филиппинских хилеров. В провинции пойти в налоговую и зарегистрировать ИП деревенской знахарке даже в голову не придёт. Зато вся округа знает, к кому в случае чего можно постучать в окошко: «Матрёна Ивановна, помоги».

Идея лицензировать знахарей обсуждается давно, но даже внятного проекта ни разу не родилось. Целители говорят, что они не врачи, а значит, их не может лицензировать Минздрав на основе своих медицинских стандартов. Открывать министерство магии и экстрасенсорики тоже никто не собирается. Что же делать?

Идея провисает в воздухе ещё и потому, что силовым путём заставить всех знахарей встать на учёт вряд ли возможно. Объявить на них охоту? Но народной медицине доверяют 52% россиян, а треть скептически относится к традиционным врачам. Целителей десятки тысяч, и попытка выкорчевать их из народного тела, скорее всего, закончится ничем.

Конечно, от работы врачей у народа совсем иной уровень ожиданий. Любая смерть или травма пациента, даже одного из тысячи, будет подаваться как следствие некомпетентности медика. Зато если у одного страждущего из тысячи улучшится состояние после посещения знахаря, это немедленно объявляют чудом и начинают чуть ли не иконы с него писать. Шарлатаны наводняют города как раз на фоне этого массового ожидания чуда и надежды на исцеление сверхъестественным путём. Причём они совершенно сознательно рядятся как в знахарей-чудодеев, так и в солидных врачей.

Древнее знание

Пару лет назад прогремело расследование деятельности московских фирм, объединённых под брендами «ГлобалМед», «КосмосФит» и др. Реклама призывала пройти обследование, пока не закончилась квота на бюджетные места в «городской программе диспансеризации». По телефону посетителя просили обязательно не забыть паспорт, якобы необходимый «для получения квоты». На самом деле аусвайс необходим, чтобы успеть оформить кредит на лечение, пока потрясённый роковым диагнозом пациент не перестал хватать воздух ртом.

Диагноз ставили каждому. Как лечить, например, предынсультное состояние? Ну конечно, при помощи «интеллигентных кристаллов сахара», задачей которых было «считывание информации о процессах старения, заложенных природой, и их поворот вспять на клеточном и молекулярном уровне». Утверждалось, что автор «интеллигентных кристаллов» – перебравшийся с Украины в Израиль доктор Эдуард Политкин получил за них Нобелевскую премию.

Почему пациент верил? Почему он не мог загуглить вопрос прямо в кабинете и поднять спесивого молодого доктора на смех? Но ведь рационально мыслящих людей, изучающих различные точки зрения, в принципе немного. Зная это, «народный остеопат» разводил клиентов на дорогостоящие уколы гиалуроновой кислоты в область позвоночника, якобы способные предотвратить неминуемую утрату двигательной активности. Пациенты часто даже гуглят целителя, читают благодарные отзывы пациентов. И их не смущает, что десятки постов от разных людей написаны как под копирку – кудесник именуется исключительно Валерием Леонидовичем, а грамматические ошибки отсутствуют даже в слове «гиалуроновая».

В столице другой маг и чародей убеждал женщин, что без чудодейственной мази на основе козлиных экскрементов они быстро состарятся. Сочных и высокомерных 40-летних клуш, паркующих купленные мужьями кроссоверы как попало и потому относящих себя к аристократии, разводил грубо: «Неужели для вас 15 тысяч в месяц – это много? Вроде солидная женщина, а не следите за собой, как бомжиха. Выглядите за 50, вас ни один мужик не захочет».

Проблема в том, что вместо лечащего доктора у россиян – только усталый участковый терапевт, который номер мобильника вряд ли кому даст. Если что – в полиции отмахнутся и скажут подавать иск в суд. А от таких свойств учреждений Минздрава пациент как раз и бежит в объятия мошенников. Для начала он ищет вежливых эскулапов в чистых халатах, готовых выслушать его без очередей. Но ведь опрятные люди не из Швейцарии попали в частный медицинский центр. Обычно их сформировала государственная медицина, а частник просто переодел. И когда разочарование достигает пика, то на горизонте возникает знахарь – «носитель древних знаний мудрого народа».

Но одно дело – помочь отварами трав при простуде, а совсем другое – лечить онкологию. Квалификации знахаря обычно не хватает в случае осложнений – когда нужна операция или тот же диализ. Тем не менее даже среди высокообразованных людей распространён миф, будто знахари практикуют некий «естественный подход» к пациенту, без таблеток и операций. А секреты здоровья передаются у них из поколения в поколение. Это чушь. Ещё с появлением в России первых земских больниц врачи подробно отслеживали, что представляли собой деревенские врачеватели, к которым народ шёл за помощью.

В 1903 г. петербургский доктор Гавриил Попов описывал основные сложности, с которыми сталкиваются врачи при лечении деревенских пациентов, привыкших к методам знахарей. Невозможно заставить соблюдать диету при желудочно-кишечных заболеваниях – ни пациент, ни знахарь не видели тут никакой связи. Равно кожные болезни для них не связаны с грязной одеждой или захламлённой избой крестьянина. А как врачу лечить скарлатину, тиф или дифтерит, если инфекционную природу заболеваний пациент понимать не хочет, продолжая жить в одном доме с пятью детьми, тремя лошадьми, семью поросятами и коровой.

Зато знахари повсеместно практикуют кровопускание, поскольку в древности считалось, что человек должен по весне сбросить «дурную кровь». «Упившимся» льют на голову кипяток. При попадании во время молотьбы в глаз соринки, вывёртывают око на кольцо и достают соринку руками или вылизывают её языком. От зубной боли знахари рекомендуют погрызть икону, а лёгким родам способствовало открытие в храме царских врат. От укусов змеи давали измельчённый хрусталь, при переломах вместо гипса разогревали кирпичную крошку на сковороде. Доктор Попов пишет: «Применяя в качестве врачебных средств предметы своего немудрёного домашнего обихода, в каждом из них усматривая целебное значение и пробуя то одно, то другое, крестьянин остаётся довольным, если применяемое средство хоть в каком-нибудь отношении окажется полезным – остановит кровотечение, уменьшит тягостное чувство боли, ускорит созревание нарыва и т.п. После этого уже не обращает никакого внимания на вред этого средства во всех других отношениях. Такое средство легко становится в разряд постоянно применяемых при данной болезни и с совершенным убеждением и авторитетностью рекомендуется другим...»

Возможно, народным целителям и удавалось методом тыка сделать какие-то интересные находки, однако в сельской дореволюционной России существовала чудовищная смертность. А значит, «мудрость предков» помогала нечасто. И уж тем более сегодня выглядит дикой идея снизить смертность и увеличить продолжительность жизни с опорой на «древнее знание». Но главный вопрос всё тот же: почему в современной России знахари сменяют врачей, а не наоборот?

Как «рассосать» здравоохранение

Согласно исследованию фонда «Хамовники», знахарей куда больше в крупных российских городах, чем в сельской местности. Это неудивительно: в городе проще заработать. Достоверной статистики нет, но очевидно, что популярность всевозможных целителей выросла во время пандемии коронавируса, когда целые больницы перепрофилировались «под корону». Появилась связь между обращением к знахарям и снижением доступности той же хирургии. Даже до 2020 г. часто бывало: пациенту необходимо удалить аневризму, денег на операцию у него нет, а очередь по квоте растянулась на два года. И ему ведь так хочется поверить, что проблему можно «рассосать» без операции, принимая отвар из тушёных свиных хвостиков.

В глубинке же мало кто из знахарей навязывает свои услуги – скорее спрос находит предложение. Любой человек с опытом работы в медицине в провинции востребован – даже если у него три года работы санитаром на «скорой». Если кто-то простудился, проще за 100 рублей позвать бывшего фельдшера из соседнего дома, чем тащиться за 50 км к участковому терапевту, мёрзнуть в очереди, а потом ездить закрывать больничный. Повивальной бабке, принимающей младенца в ближайшей бане, дают несколько тысяч рублей в благодарность. В областном центре только за отдельную палату для роженицы хотят 20 тыс., а в Петербурге элементарный комфорт обойдётся в 40–70 тыс. рублей.

Вот и получается, что услуги знахарей в провинции – не бизнес. А всего лишь попытка хоть как-то помочь потерявшимся в этой жизни соседям.