Власть хорошо выучила урок 30-летней давности, когда три четверти страны на референдуме в марте 1991 г. сказали «да» сохранению СССР. А когда спустя несколько месяцев Союз развалился, защищать его не вышел буквально никто.
Население России никогда не было таким чёрным ящиком, как сегодня. Социологи явно в растерянности, пытаясь объяснить, кто такой «средний россиянин», какие у него приоритеты и как он отреагирует на очередной катаклизм. Даже специалистам мало понятно, что у людей в головах, а результаты социологических исследований противоречат друг другу даже при сносной репрезентативности. Если респондент искренне высказал своё мнение по какому-то вопросу, оно может через неделю измениться под воздействием «вновь открывшихся обстоятельств». Непонятно даже, какой общественный запрос доминирует: на стабильность или на изменения. Социологи пытались всё упростить: дескать, фрондирует креативный класс в городах, а «глубинный народ» в провинции сладко дремлет и всем доволен. Однако именно регионы показали протестное голосование, когда на выборах в Госдуму побеждал «технический кандидат». А экологические протесты в глубинке часто имеют «национальный привкус».
Социологи группы «ЦИРКОН» пришли к выводу, что в российском обществе нет ценностей, способных консолидировать большие группы граждан. Мало того что с «непротиворечивыми ценностями» проблема, так народ снова массово повадился скрывать, что думает. По словам социолога Льва Гудкова, волны общественного воодушевления и разочарования в России слабо связаны с пониманием состояния общества и власти. Они питаются другими источниками – надеждами, иллюзиями, возмущением или чувством гордости и коллективного единства. Такие установки устойчивы, поскольку исходят из внутренних побуждений, а не из знания.
Мы хотим не столько правдивых, сколько простых и понятных объяснений. Например, поделить 146-миллионное население на национальности, классы, группы, либералов и патриотов. Мол, эти за то, а те за это, одни развиваются, другие деградируют. Но даже у корифеев общественных наук так давно не выходит. Кстати, одно из самых простых и спорных объяснений нашего общества гласит, что в течение 2010-х мы как раз утратили признаки народа. Нет никаких групп и подгрупп, есть десятки миллионов индивидуумов. За эту теорию говорит довольно спокойная адаптация людей к «режиму самоизоляции» во время пандемии коронавируса в 2020 г., которую невозможно себе представить в 1990-м. А против – научные представления о формировании сознания, из которого нельзя, как с флешки, стереть одни представления и записать новые.
Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».