Парадокс, но властный строй РФ - самый прозападный в истории

За 2–3 года до выборов президента России политологи начинают гадать – будет Путин баллотироваться или нет, а если нет, то кто будет преемником. Сохранятся ли после 2024 года нынешний курс и нынешний строй?

Если не произойдёт серьёзных изменений вне страны, поскольку у России неполная субъектность, то сохранится и курс. И в этом случае кто конкретно будет возглавлять страну – второй вопрос. Может произойти некоторое смягчение отношений с Западом и некоторое, по крайней мере, внешнее возвращение к либеральным формам при реальном нарастании антилиберальных мер в экономике и усилении репрессивности или как минимум репрессивного облика режима. Дело в том, что огромный слой наверху властной пирамиды – называют цифры от ста тысяч до трёхсот тысяч семей – это люди, которые идентифицируют себя с Западом, а плохишам всегда хочется, чтобы их записали в буржуинство. И не важно, что на нынешнем Западе, который уже является Постзападом, их никогда не примут как своих, важно то, что они себя с ним отождествляют. Там учатся их дети, там у них недвижимость и бизнес. И они кровно заинтересованы в том, чтобы напряжённость в отношениях с Западом каким-то образом рассосалась.

Для властного слоя РФ характерно одно серьёзное противоречие. Слой этот – самый прозападный в русской истории, более прозападный сыскать трудно. На ум приходят силы, стоявшие за Временным правительством, и само это правительство. Однако, во-первых, «временные» просуществовали лишь восемь месяцев, а нынешнему правящему слою уже тридцатник. Во-вторых, у «временных» не было огромных зарубежных активов – недвижимости, денег и т.п. И вот парадокс: волей обстоятельств самый прозападный в русской истории слой логикой обстоятельств (прежде всего – давление Постзапада) был вынужден сначала робко (с 2008 года), а затем более жёстко (с 2014 года) обозначить конфронтацию с Постзападом. И конфронтация эта со стороны партнёров стремительно усиливалась и ужесточалась, достигнув на сегодняшний день такой остроты, такого негатива, которого не было во времена холодной войны по отношению к СССР. В такой ситуации хочешь не хочешь, а поневоле приходится становиться «государственником» и «патриотом».

Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».