События последних недель сами определили топовые темы разговора вице-спикера кубанского парламента Сергея Алтухова с журналистами: разгул стихии в нескольких районах края, помощь пострадавшим и вакцинация. Об этом все знают, говорят, пишут. Но, исходя из специфики деятельности Сергея Алтухова, который в кубанском парламенте возглавляет комитет по вопросам промышленности, инвестиций, предпринимательства, связи, потребительского и финансового рынков, внешнеэкономической деятельности, журналисты надеялись получить взгляд на ситуацию с нового ракурса — от ретроспективы до перспективы. Проще говоря, от причин возникновения до решения проблемы и дальнейшего, как говорят, ее недопущения. И это удалось.
Всем миром
— Вы были на месте подтопления через несколько часов. Насколько оперативно соответствующие службы и власти пришли людям на помощь?
— Отреагировали очень быстро. Мы научились эффективно устранять последствия стихийных бедствий. С одной стороны, это хорошо. С другой — есть масса вопросов по масштабам последствий чрезвычайных ситуаций.
В первую очередь приехал в Горячий Ключ, чтобы своими глазами увидеть масштаб бедствия. Городу-курорту сильно досталось: целые улицы уходили под воду. Вместе с тем оказалось, что часть территории, где последствия стихии были самыми разрушающими, находится на месте бывшей дамбы. То есть в потенциально опасном месте были построены дома. Возникает вопрос: каким образом эти участки отдали под частную застройку? Понятно, что с того момента прошло много лет, но факт остается фактом. Позиция и краевой власти, и депутатов ЗСК в этом вопросе одна: строительство в поймах рек и на других потенциально опасных участках должно отсутствовать в принципе. В последние годы в этом плане очень много сделано. Если раньше застройка русел была целым явлением, то сегодня это единичные и без преувеличения вопиющие случаи, которые быстро становятся достоянием общественности и устраняются. Но то, что было сделано раньше, сейчас приходится исправлять, а это очень тяжелый вопрос.
После Горячего Ключа мы поехали в станицу Пятигорскую, которая оказалась в эпицентре бедствия: вода срывала с фундаментов целые дома, переносила их на десятки метров. Мы разговаривали с людьми: даже старожилы не припомнят таких ливней и наводнения.
О скорости реакции на чрезвычайную ситуацию можно судить уже по тому, что комиссии начали подворовый обход сразу, как только ушла вода. Оперативно в пострадавшие населенные пункты стали прибывать волонтеры. Сегодня порядка пятисот добровольных помощников работают в Горячем Ключе. В Туапсинском районе — более шестисот. Хотел бы поблагодарить всех неравнодушных граждан, которые оказали посильную помощь пострадавшим. В первые же часы люди стали приносить на пункты приема гуманитарной помощи одежду, продукты, предметы первой необходимости. Всё это было доставлено адресатам и принято с благодарностью.
— Какую помощь оказали власти?
— Из краевого бюджета уже выделено 445 миллионов рублей на выплату пострадавшим в Горячем Ключе и Туапсинском районе. Эти муниципалитеты уже получили деньги и начали выплаты.
Вместе с тем многое делается за счет частных инициатив. Например, вместе с предпринимателями мы решили часть домов полностью восстановить. Что касается помощи, то за счет предпринимателей в пострадавшие районы было доставлено больше тридцати тонн продуктов, стройматериалы, бытовая техника.
Хочу отметить, что многие предприниматели и крупные компании помогают инкогнито. То есть не афишируют свою благотворительную в прямом смысле этого слова деятельность. Обращаются ко мне, спрашивают, кому надо помочь, и помогают. Такое отношение очень дорогого стоит. Мне прекрасно понятны побудительные мотивы таких людей. Увидев, в какой беде оказались целые семьи, невозможно оставаться в стороне. Я тоже взял несколько семей под личный патронаж.
Никогда такого не было, и вот опять
— Это наводнение напомнило трагедию в Крымске в июле 2012-го. Тогда много говорили о необходимости чистки русел рек, создании единой системы предупреждения и так далее. Многое было сделано. Но почему спустя девять лет у нас опять происходит катаклизм с жертвами?
— К великому сожалению, недавнее наводнение унесло жизни восьми человек. Это большая трагедия.
Причин таких последствий, как водится, несколько. Одна из них, безусловно, касается недостаточной работы по расчистке русел рек. Раньше этим занимались предприятия, на чьей территории находился водоем. В каждом колхозе был экскаватор, который направляли на такие работы. Сегодня ситуация иная. Все реки находятся в федеральной собственности — ни муниципалитеты, ни предприниматели не имеют права заниматься стихийной расчисткой. Для этого необходим проект, федеральное финансирование и еще масса разрешительных документов. Очевидно, что такой механизм не дает необходимого эффекта. Поэтому сейчас в разных стадиях готовности находится несколько инициатив, расширяющих полномочия местных властей в части расчистки русел рек и марин. Поскольку на недавнем съезде «Единой России» президент страны обратил особое внимание на проблему и предложил дополнительно выделить двадцать миллиардов рублей на расчистку внутренних водоемов, шансы на ускоренное рассмотрение данных инициатив и положительное решение довольно высоки.
Еще один вопрос, который нельзя оставить в стороне,— компенсация потерь пострадавшим от стихии. Я уже сказал, что есть потенциально опасные места, застроенные в прежние годы. Люди там живут десятилетиями и имеют право собственности на свои домовладения. Конечно, необходимо провести целый ряд мероприятий со стороны государства, чтобы минимизировать риск повторных катаклизмов: расчистить русла рек и так далее. Но природа сильнее, и удар может произойти, несмотря ни на какие наши усилия. Выход — страхование. Однако страховые компании зачастую отказывают в выдаче полисов из-за высоких рисков или выставляют огромную цену за защиту от чрезвычайных ситуаций. В этой связи необходим четкий механизм, позволяющий полностью, а не частично компенсировать потери. Сейчас уже идет подготовка по созданию соответствующей законодательной инициативы, чтобы были соблюдены интересы всех сторон: гражданина, страховщика, государства.
Житница. Здравница. Промышленный центр?
— Ваш комитет в ЗСК занимается вопросами промышленности и развития предпринимательства. Вы рассказали об активной помощи, которую оказал бизнес пострадавшим от наводнения. А чем государство помогает предпринимателям на территории Кубани?
— Всего две цифры. В 2015 году промышленность дала казне 57 миллиардов рублей. В прошлом году отчисления в бюджет составили 112 миллиардов. Двукратный рост. Мог ли он произойти без активной и правильной государственной политики по поддержке промышленности на территории нашего края? Уверен, нет.
Вернемся к недавнему подтоплению: предприниматели, чей бизнес пострадал от стихии, могут получить льготные кредиты под один процент годовых.
Работает долгосрочная программа развития промышленности, по которой уже огромное количество кубанских предприятий получили кредиты или займы под 1—5 процентов годовых. Промышленники активно пользуются механизмом компенсации затрат на развитие инфраструктуры, предложенным государством. Если перечислять все меры поддержки, на это уйдет не один час.
Результат есть. Хотя он и отражен в цифрах, которые я озвучил, главное в другом. Промышленный сектор — это высокооплачиваемые рабочие места. А значит, благополучие тысяч кубанских семей.
— Какие проекты в этой отрасли можно считать знаковыми?
— Одной из важнейших побед считаю возрождение станкостроительного завода имени Седина. Это без всякого преувеличения знаковое предприятие для всей Кубани. Можно сказать, историческое явление. Но все мы знаем, что у завода были очень трудные времена и он мог полностью исчезнуть с карты Краснодара. К счастью, предприятие успели спасти, и в этом большая заслуга краевой власти.
Еще одно предприятие, которое уже стало визитной карточкой Кубани,— завод Claas. Сегодня это предприятие не только поставляет комбайны и другую сельскохозяйственную технику на российский рынок, но и экспортирует. То есть агрегаты, произведенные в нашем крае, идут за границу. Предприятие не просто развивается, а становится одним из основных в корпорации. Разве это не свидетельство правильной политики со стороны власти по отношению к бизнесу?
Уже создано четыре промышленных парка, и их число будет расти. Мы работаем над тем, чтобы еще более ускорить развитие промышленного сектора: готовится законодательная инициатива о возможности поддержки отрасли за счет краевого бюджета.
— Значительная доля промышленности сосредоточена в перерабатывающем секторе...
— Это очень большая и быстроразвивающаяся область, и создание благоприятных условий тоже входит в список приоритетов. Например, закон «О виноделии», который принимался очень непросто, сыграл самую позитивную роль: за три года создано 29 новых предприятий, занимающихся производством вина. Сейчас идет инвентаризация земель, пригодных для возделывания винограда, чтобы полностью исключить возможность их вывода из сельскохозяйственных.
Модернизация идет очень активно во всех сферах переработки. Молочные и сахарные заводы, мясокомбинаты, консервные предприятия вкладывают миллиарды рублей в оптимизацию и производство экологически чистой продукции. В список же быстроразвивающихся отраслей можно также добавить деревообработку, легкую и химическую промышленность, металлургию, машиностроение. Высокие технологии распространяются с потрясающей скоростью.
— Вы являлись одним из главных инициаторов и создателей краевого закона «О государственной поддержке в сфере информационных технологий», который все уже называют IT-закон. Прошло полгода со времени его принятия — что изменилось?
— Несмотря на столь краткий срок, изменения в IT-сфере есть. На недавнем Петербургском международном экономическом форуме было подписано соглашение с инвестором о создании IT-парка в Краснодаре. Также имеется проект аналогичного парка в Анапе. Уже это можно считать положительным эффектом IT-закона. Однако, чтобы получить более полную картину и понять, что еще со стороны законодателей можно сделать для развития этого, на мой взгляд, самого перспективного направления, надо немного времени. Думаю, что через несколько месяцев картина будет четкой.
Вернуться к нормальной жизни
— Пандемия коронавируса дала толчок развитию средств коммуникации?
— Да. И это единственный плюс. Удар был очень сильным: порядка двух тысяч индивидуальных предпринимателей свернули свою деятельность. Предпринятые меры поддержки позволили не только остановить этот процесс, но и с начала этого года увидеть положительную динамику: регистрируются новые ИП.
К сожалению, потери от коронавируса нельзя измерить только деньгами. Болезнь унесла жизни многих людей. У меня тоже есть близкие и родные, которых не стало из-за этого вируса. Я сам свалился с болезнью на новогодние праздники, и это были не самые приятные каникулы. Очень хочется, чтобы жизнь поскорее вернулась в привычное русло, но ситуация такова, что пока о победе говорить рано.
— Вы о вакцинации?
— Недавно я сделал прививку, потому что не хочу повторения болезни. Привились и мои родители. До этого они около года находились на самоизоляции. Мы постарались полностью оградить их от рисков. Всё это время они не имели возможности пообщаться с внуками, собраться всей семьей за общим столом, как обычно мы делаем каждые выходные. Эта разлука и была самым тяжелым испытанием.
Поэтому, как только мы сделали второй укол, сразу вернулись к традиции семейных обедов. Ту встречу, когда трое моих сыновей снова смогли обнять бабушку и дедушку после года онлайн-общения, я буду помнить всегда. Поэтому на вопрос о моем отношении к вакцинации всегда отвечаю: «Я обеими руками за!»