Фонду развития моногородов урежут финансирование и обнулят ряд направлений деятельности

Пандемия коронавируса ударила по российским моногородам, вероятно, больнее обычных городов или деревень. Ведь на земле карантин никак не изменил порядок сева и уборки урожая, а в мегаполисах, где много всяких форм деятельности, потери снивелированы – где-то убыло, где-то прибыло. Но если в вашем городе единственный абразивный завод, а его продукцию не продать при закрытых магазинах, то производство может просто закрыться без поддержки извне. С поддержкой всё предсказуемо: Фонду развития моногородов (ФРМ) урежут финансирование и обнулят ряд направлений деятельности.

Право на труд

Как уже рассказывали «АН», ещё при правительстве Дмитрия Медведева по кабинетам Белого дома и Госдумы гуляли проекты пересмотра поддержки моногородов, число которых собирались сократить с 321 до 163. В начале 2019 г. моногородам планировали выделить дополнительно 18, 6 млрд рублей на три года, но правительственная комиссия не поддержала инициативу. Глава Счётной палаты Алексей Кудрин программу развития моногородов разнёс: «У меня нет ощущения эффективности этой программы. То, что я вижу, – это не то, что может помочь моногородам определить их судьбу. Это не работает на их развитие или сворачивание. Мы не принимаем окончательного решения и тащим их, даже если нет перспектив».

Кудрин ни слова не сказал, что моногорода не нужно поддерживать. Он про то, что денег выделено куда больше реальных потребностей, а к их использованию много вопросов. В 2016 г. выделили 7, 2 млрд рублей, из которых освоили только 5 миллиардов. Остальные деньги фонд, являющийся некоммерческой организацией, держал в банке, получив навар в 260 миллионов. Но не это самое печальное. В правительстве полагали, что деньги на поддержку моногородов идут на создание рабочих мест сварщиков и токарей на заводах советского разлива. Ничего подобного: тратят часто на обучение «команд, управляющих проектами развития моногородов». Стоимость обучения одного слушателя в «Сколково» составила 846, 2 тыс. рублей. Как отметил в докладе аудитор Сергей Агапцов, этот ценник в 11 раз превышает среднероссийский, предлагаемый по аналогичным программам ведущими образовательными организациями. В бюджете фонда на 2016 г. заложили на эту забаву 1, 3 млрд рублей, хотя большинство прошедших обучение «не связывает свою трудовую деятельность с работой в моногородах». Например, от карельского посёлка Надвоицы обучалось аж 7 управленцев, а хоть какое-то отношение к инвестициям в посёлок имели только двое. В самом фонде средняя зарплата составила 279, 6 тыс. рублей, а его босс за 9 месяцев «поднял» 20, 6 млн рублей – как полкомбината в Кондопоге, который кормят преимущественно «планами развития».

Ещё бывает так, что ФРМ перечислил кому-то на «развитие инфраструктуры» сотни миллионов рублей, а потом финансирование почему-то остановил. В итоге результат от вложений – нулевой. Аудиторы отметили, что по ряду проектов отсутствует «актуальная информация о намерениях инвесторов». То есть на бюджетные деньги построено нечто, а будет ли эта инфраструктура востребована инвесторами – непонятно. При этом общая стоимость строительства в моногородах составляет 2, 1 млрд рублей, из которых средства фонда – 1, 5 млрд рублей.

Но если посмотреть отчёты самого фонда, его деятельность мегауспешна: показатели по созданию рабочих мест в моногородах превышены в 6 раз. Но в абсолютных цифрах это всего 1506 мест за три года. И на эту благую цель угрохано 3, 5 млрд рублей. Получается, создание одного рабочего места в моногородах обходится казне в 23 млн рублей. И это может быть ставка уборщицы в литейном цеху. Учитывая, что в моногородах России проживает около 14 млн человек, не слишком ли дорого выходит?e_SClB

Толстый и тонкий

В 2021–2023 гг. на поддержку моногородов планируют выделять по 4, 2 млрд рублей в год, что чуть ли не вдвое меньше докрымских показателей, когда бюджет был плотно накачан нефтяными деньгами. Минэкономики предлагает сократить и направления финансовой поддержки, оказываемой ФРМ: убрать, например, планы софинансирования расходов регионов и муниципалитетов на строительство и реконструкцию социальной инфраструктуры. На фоне этих изменений фонд даже приступил к разработке новой стратегии развития моногородов до 2025 г., чтобы «максимально сконцентрировать средства федерального бюджета на поддержку проектов, предусматривающих создание новых рабочих мест и привлечение инвестиций».

Из числа моногородов планируется исключить претендентов, где зафиксирован уровень безработицы менее 1%, – типа их проблемы успешно решены. Среди них, например, посёлок Угловка в Новгородской области, где работает предприятие по производству всяких технических жидкостей, которые ошалевший от безнадёги народ пьёт вместо водки. «АН» ещё 10 лет назад рассказывали, как существенно расширилось кладбище в Угловке – в основном за счёт людей 30–45 лет. А в местном магазине, на одном прилавке с грандиозным многообразием винно-водочной палитры, предлагаются ритуальные услуги – гробы, венки, оградки.

Когда денег было много, в программу поддержки моногородов включили 550-тысячный Новокузнецк или 320-тысячный Череповец. Формально они подходят: более 3 тыс. жителей, градообразующее предприятие занимается промышленным производством или добычей ресурсов, на него приходится не менее 20% рабочих мест. Но есть же разница между убитыми предприятиями легендарного Пикалёво, из-за которого и решили поддерживать моногорода, и череповецкой «Северсталью» с оборотом более 8 млрд долларов, содержащей хоккейный клуб КХЛ. В Новокузнецке тоже есть кому скрестить с ним клюшки.

Сегодня с деньгами проблемы, и правительство хочет сбросить с хребта наиболее жизнеспособные моногорода, не особо разбираясь в деталях. Один из первых кандидатов на вылет – Набережные Челны. Это второй по величине город Татарстана с населением 533 тыс. человек, у него есть автозавод КамАЗ, продавший 32 тыс. грузовиков с 1, 5-миллиардной прибылью. Со стороны кажется, что Челны могут вполне перебиться без поддержки.

Но как раз здесь программа для моногородов принесла реальные плоды. Создали территорию опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР) со специальным налоговым режимом, в которую зашли 40 предприятий, в числе которых «дочка» китайской Haier, выпускающая холодильники, а также производители труб и спортинвентаря. Их инвестиции превысили 15 млрд рублей, создано 5, 2 тыс. рабочих мест. Но все эти компании заходили в Набережные Челны, имея в виду и местных производителей комплектующих, которые крутятся вокруг КамАЗа, и налоговые льготы. Убери это всё – и половина резидентов, не успевших встать на ноги, отвалятся, а власть получит новую головную боль в виде полумиллионного города (бывшей криминальной столицы Татарстана), у которого вышибли из-под ног табуретку.

Но у власти другая логика – поддерживать совсем депрессивные моногорода, близкие к «социальному взрыву». Например, треть жителей Челябинской области живёт в моногородах, всего в регионе их 16. В одном из них, 27-тысячном Верхнем Уфалее, летом 2017 г. закрыли никелевый комбинат, уволив 2 тыс. сотрудников. Как пытались решать вопрос обученные в «Сколково» менеджеры? Активно рекламировались экопарк и «многопрофильное фермерское хозяйство». Это стандартный ход в моногородах: некая фирма заявляет о желании построить в провинциальной дыре чуть ли не Диснейленд, хотя де-юре это ни к чему её не обязывает. А «антикризисные менеджеры», забросив реальные дела, всем показывают свои достижения, продвигая на этом пузыре свои карьеры.

К 2021 г. в Верхнем Уфалее обещают появление двух крупных инвестпроектов. На площадке бывшего градообразующего предприятия ОАО «Уфалейникель» планируют построить завод по производству цинка стоимостью 21, 4 млрд рублей, на котором будет создано 820 рабочих мест. А заодно и завод по производству стальных мелющих шаров для мельниц горно-обогатительных предприятий, который собирается платить в среднем по 55 тыс. рублей 240 местным жителям. Всё это очень многообещающе, но планы скорого процветания Верхнего Уфалея презентуются уже давно, а реально заработали несколько мелких предприятий, связанных с добычей и обработкой камня.

В посёлке Никель (Мурманская область), который с 2014 г. состоит в официальном перечне моногородов РФ «с риском ухудшения социально-экономического положения», риск грозит превратиться в настоящую катастрофу. Никелевый комбинат, давший посёлку имя, собираются закрыть. Чем подсластить пилюлю? Владелец комбината проводит конкурс среди жителей, победители которого получат беспроцентный кредит для открытия своего бизнеса.

Большинство кандидатов собираются богатеть на ниве туризма! Медвежий угол в Заполярье вблизи границ Финляндии и Норвегии. Восемь месяцев в году лежит снег, а ветры такие, что выворачивает зубы даже северным оленям. Из достопримечательностей – 130‑метровая цельнобетонная труба и фрагмент немецкой канатной дороги, которую использовали в условиях бездорожья. Есть идеи прикрутить к Никелю Гагарина, который неподалёку служил, и Кольскую сверхглубокую скважину, которую разграбили при полном попустительстве властей ещё в начале нулевых. Сегодня туда не проехать, в самом Никеле беда с гостиницами, но надежды на паломничество богатых и щедрых туристов не оставляют умы местных жителей. Ведь помочь им обещают из самой Москвы!