Сыр в конце тоннеля

В преддверии Нового года витрины наполняются призывами: «Три берёшь, одно – в подарок!», «Два по цене одного!», «Специальное предложение – только сегодня!». Естественное желание получить что-то даром, по сниженной цене или при помощи минимальных усилий давно оседлали маркетологи. В некоторых магазинах их многократно ловили за руку: декабрьская цена на «распродаже» выше обычной, ноябрьской.
Возможно, поэтому «чёрные пятницы» уже не вызывают столпотворения у прилавков. А большинство молодых россиян не рассчитывают на скидки и акции, стараясь прийти к достатку через успешную карьеру, которая означает не только быть компетентным и исполнительным работником. Куда важнее инициатива и хватка, умение не пропустить развилку в собственной судьбе. Даже у красоток из провинции не наблюдается готовности поставить все фишки на брак с сыном миллионера, который почти всегда женится на девушке своего круга. «Москва слезам не верит» – это скорее про сегодня, чем про расслабленные 1970-е.

Ставка на чудо

Существует мнение, будто нездоровая и подчас разорительная любовь к дармовщине – наследие дефицита советского прошлого. Но мы помним, что основателям финансовых пирамид приходилось ломать мировоззрение людей, выросших с уверенностью, что халявы не бывает. Впитанные с молоком охранительные заповеди, что «бесплатный сыр – только в мышеловке», «без труда не выловишь и рыбку из пруда», а также «не верь, не бойся, не проси», поначалу образовали крепкий рубеж на пути аферистов. Все ролики МММ с Лёней Голубковым – это попытки зайти с тыла.

В менталитете советского человека было за что зацепиться проходимцу. 270 млн строителей коммунизма ежегодно приобретали до 2 млрд лотерейных билетов -почти по десятку на каждого жителя. Нередко билеты давали в магазинах вместо сдачи, по сути, вынуждая людей надеяться на удачу. Процветали бильярдные, ипподромы с тотализаторами, а в карты играли везде – от одесского пляжа до транссибирского экспресса. Пари (по-игроцки – «мазы») заключались на что угодно: кто выиграет за соседним столом, будет ли завтра солнце, забьёт ли Черенков в матче с «Араратом». Спорили даже на номера машин, проезжающих мимо окон, – например, чётных или нечётных будет больше в первой сотне. Или кто быстрее добежит до метро.

Поэтому массовое появление казино и игровых автоматов в условиях обнищания, шальных капиталов и рисковой жизни словно поддало керосина в пожар. Когда заводское производство вдруг стало чем-то устаревшим и даже глупым, слишком многие надеялись на халяву. Отправляясь в казино, они надевали «фартовые» пиджаки, снимали «на счастье» проститутку, которая будет делать ставки, и даже заходили перед игрой в приносящую удачу кабинку в туалете. И стало очень тревожно за будущее их детей.

Золотой вертолёт

Изменения отношения к халяве лучше всего изучать на примерах из 1990-х годов, когда СМИ часто рассказывали о «новых нищих». Ещё недавно у советского человека копейки было не вымолить – настолько презрительно относился он к попрошайничеству, считавшемуся к тому же уголовным преступлением. Но к 1993 г. хотя бы иногда подавали 74% граждан – в 3–4 раза больше, чем в Европе. С одной стороны, милосердие вполне объяснимо: переход к капитализму разорил многие семьи, а после разрешения приватизации и свободной продажи жилья в 1993 г. улицы наполнились бездомными.

Фактически в нищенском бизнесе восстановились основные «специализации», существовавшие в дореволюционной России. Можно выделить «могильщиков» (промышляли на кладбищах), «богомолов» (в церквях), «железнодорожников» (в поездах), «савотейщиков» (выпрашивали еду в лавках и продавали её). «Севастопольцами» называли мнимых ветеранов войны, «ходоками-терялками» – детей, разыгрывающих сцену горя от утраты хозяйских денег, «путешественниками» – якобы собирающих на железнодорожный билет.

В Петербурге успешно работал некто Лёня – бывший армейский офицер, как он рассказывал журналистам. Имея оборотные средства, он посещал самые популярные мероприятия: спортивные матчи, концерты, демонстрации, где в паузах дурным голосом орал пошлые переделки эстрадных хитов – вроде «не сыпь мне соль на яйца». Тем не менее кепка «народного артиста» моментально наполнялась купюрами. Лёня не скрывал, что у него престижная иномарка и он копит на дом у моря где-нибудь за границей. И года через три действительно исчез.

30 октября 1994 г. в Селемджинском районе Амурской области пропал вертолёт Ми‑2, на борту которого находились 60 кг золота, добытого старательской артелью «Родина», и 8 человек – экипаж и вооружённая охрана. Им предстояло преодолеть 250 километров до Февральска, но до места назначения вертолёт не долетел, а поиски борта успеха не принесли.

И народ, и пресса неожиданно приняли тему «золотого вертолёта» слишком близко к сердцу. Обывателю «зашла» чуть ли не самая бредовая версия: будто пропажу Ми‑2 организовал недавно избранный губернатор Владимир Полеванов, чтобы отблагодарить московских покровителей. Тем более он геолог и золотодобытчик, прекрасно знающий тайгу. Сам Полеванов впоследствии рассказывал, что его жена в Благовещенске регулярно выслушивала по телефону издевательства и угрозы, его самого вызывали на беседу в Москву. Ровно через год, 30 октября 1995 г., двое охотников в приамурской тайге нашли разбитый вертолёт, восемь объеденных медведями трупов, шесть контейнеров с золотом, пять пистолетов, документы.

Что здесь примечательного? Широкое распространение среди населения психологии кладоискателя. В деревнях нередко случалась эпидемия: нашёл мужик в огороде два пятака – и вся деревня, бросив работу, перепахивает общинные земли. В случае с «золотым вертолётом» важнее не то, что его искали алчные группы частников, а фантазии тысяч людей, читавших газеты и мечтавших о 60 кг золота. Именно в 1990-е население совсем перестало сдавать найденные клады государству. А при СССР фиксировались сотни таких случаев каждый год.

Первым российским хакером считается петербуржец Владимир Левин, арестованный 3 марта 1995 г. в лондонском аэропорту Станстед. Микробиолог и выходец из интеллигентной семьи попытался украсть более 12 млн долларов со счетов девяти крупных клиентов Citibank из Уругвая, Аргентины, Гонконга, Индонезии и с Багамских островов. Россия замерла в немом восторге: пока граждане только привыкали крутиться в условиях рыночной экономики, а средняя зарплата в стране редко превышала 200–300 долларов, кто-то продвинутый парой кликов с домашнего компьютера становился миллионером. А Левин даже не знал английского языка (в школе и институте учил французский), осваивал его уже в тюрьме.

Существует версия, что он и хакером в полном смысле не был, купив доступ к системе за 100 долларов. Citibank первым среди банков установил единую электронную систему управления финансами, в которой имелось огромное количество дыр. Как позднее объяснял в интервью хакер Kassara, если клиент банка управлял счётом с удалённого компьютера через модем, в линии появлялись никем не замеченные разрывы, куда мог подключиться любой. А в некоторых локальных сетях банка пароли вообще отсутствовали или легко угадывались. Этим и воспользовался Левин: «До его разоблачения мы могли через модем бесплатно звонить в Америку, выходить за счёт банка в другие компьютерные сети или пользоваться его программным обеспечением. И вот вся эта халява накрылась». Левин попался, поскольку просто так украсть деньги из банка невозможно: все переводы надёжно фиксируются и в случае чего блокируются. Тем не менее 400 тысяч «зелёных» из похищенных им средств так и не нашли.

Другим героем эпохи стал 30‑летний Дмитрий Якубовский – руководитель рабочей группы Министерства обороны, решавшей судьбу имущества Западной группы войск (ЗГВ) в Германии. За какие заслуги вчерашнему лейтенанту доверили рулить миллиардами, неизвестно: Якубовский говорил о протекции министра обороны Дмитрия Язова, сам Язов это опровергал. Так или иначе, 16 июля 1992 г. Якубовскому было присвоено звание майора юстиции, через пять дней – полковника. Ходили слухи, что было готово распоряжение о присвоении звания генерал-майора, что он вот-вот мог стать советником правительства, курирующим правоохранительные органы.

Самое удивительное, что, когда «генерала Диму» судили за соучастие в краже старинных рукописей из Российской национальной библиотеки, не вызывало сомнения, что часть журналистов и простых россиян симпатизируют пухлощёкому бородачу.

6 ноября 1991 г. российский гипнотизёр Анатолий Кашпировский выступил с докладом в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. На русском языке через переводчика спикер сообщил ошарашенным слушателям, что обнаружил способность человека излечиваться от неизлечимых заболеваний – даже рубцы на сердце после инфаркта пропадают. Якобы в нашем теле содержится «вся аптека, вся таблица Менделеева», а если каких-то элементов не хватает – тут и болезнь. Однако организм можно запрограммировать так, чтобы он сам регулировал количество лекарств в теле, – и все жизненные процессы можно привести в норму. Кашпировский предложил собственную методику, которая должна помочь людям, пострадавшим от радиоактивного излучения, и больным СПИДом.

Выступление чародея не вызвало у американцев совсем никакого интереса, продемонстрировав огромную разницу в менталитете с россиянами, во время трансляций выступлений Кашпировского прикладывавших к экрану телевизора больные места.

Прошло 28 лет, и россияне изменились настолько, что Кашпировский не может нынче собрать районный ДК в Великом Новгороде при цене билета 200–300 рублей. Он вынужден продавать DVD за 800 рублей, а фотографии и целебную соль – по 200 рублей, обещая лечебный эффект положившему покупку на ночь под подушку.

Справка «АН»

Этимология слова «халява» не ясна. В Толковом словаре Даля это либо сапожное голенище, либо раздутое в пузырь стекло. Очень странно, что богатейший язык не родил обиходного слова для обозначения скатертей-самобранок, прыгающих в рот галушек, самодвижущихся печей и умопомрачительных карьерных взлётов в цари-государи со дна общества, которыми полны народные сказки.

В бранной коннотации под «халявой» подразумевался кто-то неряшливый, неопрятный, ленивый и даже «непотребная женщина». Но современного смысла не прослеживается.

Возможно, наша «халява» имеет древнееврейские корни и восходит к слову «халяв», что на иврите означает «молоко». В Шаббат еврейские крестьяне позволяли гоям доить своих коров (не могли же они в день отдохновения оставаться недоенными) и забирать часть удоя. «Пойдём на халяву» – вероятно, говорили между собой гои, гремя пустыми бидонами.

Емелино счастье

Что постсоветский человек разительно изменился уже в 2000-е годы, засвидетельствовали и социологи.Как рассказывали «АН», профессор Вадим Радаев из НИУ ВШЭ взял на себя титанический труд опросить 15 тыс. миллениалов – так называют родившихся в 1982–2000 гг., пришедших на смену «реформенному» поколению Х, появившемуся на свет в 1968–1981 годах. Что миллениалы особенные, Радаев заподозрил, заметив, что они почти не пьют алкоголя.

Полнейшей туфтой оказалось представление, будто молодёжь не вылезает из компьютеров, – они как раз очень активны в реальных встречах. Да и сотни френдов в соцсетях и форумах – это тоже общение. Кроме того, миллениалы читают больше книг, чем предыдущее поколение.Да-да! А стоны издателей на снижение продаж литературы мало о чём говорят: книги скачивают, передают друг другу и берут с родительских полок. К тому же чтение блогов и телеграм-каналов не менее информативно с точки зрения формирования мышления.

Из того факта, что они позднее своих родителей идут работать, вступают в брак и заводят детей, вовсе не следует, что они «халявщики». Зато они дольше и усерднее учатся: мало им институтов, платят деньги за дополнительные программы и познавательные мероприятия вне вузов. А в своих детей настроены вкладывать деньги, воспитывая индивидуальность. Они даже сделали самыми распространёнными имена Егор, Никита, Василиса и Диана, которых в советские времена ещё поискать. Их родители, может, и не поверят, но миллениалы разборчивее в сексе, чем они сами, среди них значительно меньше контактов по «пьяной лавке». Впрочем, и самих контактов меньше.

Не прослеживается в молодых и «возрождения веры». Социологи фиксируют снижение религиозности независимо от конфессии, и не видно факторов, способных эту тенденцию переломить. Зато миллениалы – вполне себе карьеристы. Но есть важный нюанс: большинство работают ради повышения благосостояния, а вовсе не для «реализации своих возможностей». Они составляют 35% потребителей на рынке, а по одежде – все 40%. Им, как ни странно, наплевать на бренд, но они готовы переплатить, если часть средств пойдёт на какое-нибудь хорошее дело. Они хотят чувствовать себя комфортно во всех смыслах, и их трудно в отличие от советских предшественников развести на слово «надо». Зачем надо? Кому надо? Хотя миллениалов сложно затащить на огород, у них не наблюдается недостатка энергии, чтобы «наследовать землю». Они с юных лет не боятся ездить по всему миру без групп, гидов и туров. Зачастую имея минимум денег в кармане, живут в хостелах с 12 соседями-иностранцами в комнате, устраиваются на ночлег к незнакомым людям другой культуры. Кто скажет, что в них «пропал дух авантюризма»?

Судя по результатам исследований, сегодня россиянин не верит никому – ни правительству, ни оппозиции, ни артистам, ни бизнесменам. Но кто тогда сметает с книжных полок пособие «Халява в Интернете» и покорно звонит по объявлениям «10 тысяч рублей в день, не выходя из дома»? Кто рассчитывает стать богатым, рассуждая в видеоблоге о модных причёсках? Или купить на виртуальном аукционе и тут же перепродать эксклюзивную майку. Или собрать сто наклеек и что-нибудь получить.

Кто в XXI веке умудряется влезать в финансовые пирамиды? Всё прекрасно зная про МММ, они рассчитывают срубить денег на халяву, пока пирамида не рухнула, а потом растерянно канючат: «Ведь как чувствовал в январе, что забирать надо. И жена говорила, что три раза уже получал». Или так: «Вначале я была уверена, что это пирамида. Но потом так хорошо и солидно всё складывалось, что я поверила». И выбросила из головы вопрос: зачем весёлые предприниматели берут у населения деньги под 50% годовых, хотя могут взять в банке под 20%?

Но социологи и не пытаются доказывать, что все 146, 5 млн россиян вдруг стали рациональными прагматиками. Они лишь прогнозируют, каким будет наиболее распространённый городской тип. Получается, что неплохо начитанный, способный самостоятельно разобраться в проблеме, равнодушный к алкоголю, религии, пропаганде и авторитетам, центрированный на себе, своём здоровье и детях, неагрессивный, стремящийся к личному комфорту и счастью. Что он будет реже своих родителей клевать на халяву, очевидно.

Вместе с тем он не может не замечать, что вокруг всё меньше токарей и пахарей, зато образовались сословия, живущие получением ренты с государственных доходов. Уровень их потребления настолько высок, что позволяет им сбивать на улицах пешеходов и не нести за это никакой ответственности. Люди попроще получают копеечку с бабушкиных квартир и вложений в бизнес, тоже не особенно напрягаясь. И хочется соответствовать «невыносимой лёгкости бытия».

Советский человек, выиграв в карты, врал жене и знакомым, что на работе выдали премию. Сегодня ровно наоборот: юноша высиживает часы в офисе и врёт, будто выиграл у компьютера в преф, чтобы выглядеть прожигателем жизни. То есть парнем, за которого его мама никогда не вышла бы замуж.

Халява-мать

В ряде сфер отношение к халяве как к неожиданному подарку сменилось угрюмым сметанием в карман как само собой разумеющегося. «АН» неоднократно рассказывали, как растут аппетиты Русской православной церкви относительно «возвращаемого» церкви имущества.

ЛЕГИОНЫ юристов подводят под законы о реституции любые доходные здания, где до 1917 г. ступала нога православного человека. А из сверкающих золотом архиерейских резиденций ещё и слышится недовольное: «Мало». И это яркое свидетельство того, что халява не способна насытить и умиротворить даже духовную власть.

Между тем реакция церкви на первые подарки государства была куда более благодарной. История сохранила свидетельства людей, сопровождавших в июле 1992 г. президента РФ Бориса Ельцина и патриарха Алексия II на остров Валаам в Ладожском озере. Там Ельцин подписал указ №760, поменявший Валааму статус и давший начало превращению его в собственность церкви. По словам историка Сергея Житинева, глава Карелии возражал против передачи острова, но патриарх настаивал: «Когда Борис Николаевич подписал этот указ, Святейший посмотрел на небо, глубоко вздохнул и сказал: «Слава Богу! Свершилось!» Я увидел, что патриарх отошёл в сторонку, подошёл к борту катера и стал молиться». А фотографу Юрию Феклистову запомнилось, как Ельцин вечером, стоя на палубе корабля, пел русские романсы с монахом из церковного хора: «Пели гимн Валаамской обители: «Славься, светися, обитель честная, и умилися, Творца прославляя…» Мне показалось, пели они на мотив известной песни «Смело мы в бой пойдём за власть Советов…». Ведь привычка – вторая натура.