Тренер по самбо Сергей Ситников: «Днём я воспитываю преступника, а вечером его сына»

Сергей Ситников пришел в самбо в первом классе школы. В студенческие годы организовал шефство над вологодским детским домом и тренировал ребят. А после окончания университета переехал в Шексну работать в колонии. В поселке он открыл свой клуб самбо. «Аргументам недели» Ситников рассказал, как общается с заключенными и почему его воспитанники идут на тренировку в 5 утра.

Один в тюрьме, другой – в детдоме

По распределению меня отправили работать в колонию начальником отряда и отдела по воспитательной работе с осужденными. Я был обязан пять лет отработать в службе ФСИН (Федеральная служба исполнения наказаний – Прим. ред.). До последнего думал, что буду тренировать сотрудников исправительного учреждения, но судьба распорядилась иначе.

Приехав в Шексну, немного удивился. Специфическое место. Не помню, встречались ли мне такие районы… Рядом спецшкола, детский дом и сразу две колонии. Численность населения посёлка – 18 тысяч. Из них 3 тысячи – осуждённые. В одной колонии сидят те, кто в первый раз совершил преступление. В другой – рецидивисты. Я работаю с последними. Это убийцы, насильники, наркоманы. Один изнасиловал женщину, а потом сжёг её, другой – убил троих человек, кто-то – насиловал детей. Преступления разные, но одинаково пугающие… Я сказал себе: «Как ты начнёшь, так и пойдет», поэтому в первый рабочий день сразу принял жесткую позицию. Если бы я с ними мямлил, они бы меня просто не слушали и не воспринимали как начальника. Ни в коем случае нельзя прогибаться. Представьте, я – молодой лейтенант, мне 21 год, а в отряде 100 «прожжённых» взрослых мужиков. И их надо как-то заставить жить. Они должны выполнять правила внутреннего распорядка: заправлять кровать, убирать свои вещи, да и просто быть опрятными.

Первые три года чувствовал сильную депрессию, дискомфорт. Осужденные проверяли, как поведу себя в разных ситуациях. Как-то окружили всей толпой и ждали, что буду делать. Были угрозы от них. Говорили: «Если ты меня посадишь в штрафной изолятор, я сожгу твою машину», «На свободе поговорим по-другому». Обещали даже домой прийти… Несколько месяцев не спал по ночам, думал, а что если и вправду придут. Мало ли, что сделают... Но с другой стороны, что я-то сделал не так? Я же выполняю свою работу и действую по закону.

В ШИЗО отправлял тех, у кого был неопрятный внешний вид, кто спал во время проверки, нарушал режим. ШИЗО – маленькая комната с откидными нарами, которые в девять часов вечера опускаются, а в пять утра поднимаются. Там есть туалет в углу и маленький кран. Целый день они ходят по этой комнате. Отбывают срок до 15 суток.

Если были нарушения серьёзнее, нецензурная брань, отправлял в помещение камерного типа (ПКТ). Там срок до шести месяцев. Помню, подхожу к 50-летнему мужчине, который уже 30 лет мотается по лагерям, и заставляю его бриться. Ему надо объяснить, почему важно ежедневно следить за собой, и при этом морально быть сильнее него. Представляете, насколько тяжело психологически сломать человека. Он же брился, когда считал это нужным. В ответ на мою просьбу он пытался взять меня напором. Рвал на себе майку и кричал: «Да ты чё, сынок! Ты ещё не родился, а я в тюрьмах сидел!». Но я спокойно реагировал. Говорил, что будет наказан по закону и изолирован в ПКТ. Тут только такие методы.

Эта работа сформировала во мне стержень, научила быть расчётливым. Ведь ты думаешь о заключённых 8 часов в сутки, а они о тебе все 24. Приходишь туда только на работу, а они целый день сидят в этих стенах.

Через три года я добился результата. Как говорят: «Сначала ты работаешь на авторитет, а потом авторитет работает на тебя». Преступники меня уважают. Выполняют всё без слов и напоминаний. Всегда опрятны и приветливы. Должны убрать за собой – убирают. У нас ежегодно проводится конкурс на «Лучший отряд в колонии». Приезжают СМИ и смотрят, как живут осуждённые. Мой отряд побеждает уже три года.

Преступники осознают, что нарушили закон. Некоторые берутся за головы и просят меня: «Сергей Владимирович, объясните молодым ребятам, что не надо попадать в тюрьму». Вот только в детском доме, в спецшколе думают, что там хорошие условия. Некоторые ребята уже воровали, угоняли машины. Я беседую с ними, рассказываю, какая на самом деле жизнь за решеткой. Кому-то в общих чертах, кому-то все подробности. Вот так и выходит: днём я воспитываю преступника, а вечером его сына. Один в тюрьме, другой – в детдоме.

Всегда детям говорю, что надо поступать правильно и действовать по совести. Можно жить хорошо, не нарушая закон.

Не чемпионством единым

Когда впервые пришел в секцию самбо, старшие ребята сказали: «Если ты будешь добиваться целей, успех не заставит себя ждать». Такие же слова я говорю своим воспитанникам.

Проработав полгода в колонии, понял, что общения с детьми мне не хватает. В институте я занимался с ребятами из детского дома. Решил, что и в Шексне продолжу это дело. Пришел в детдом и сказал, что хочу бесплатно тренировать воспитанников.

Позже познакомился с Павлом Веселовым, неоднократным победителем чемпионата Вологодской области по боевому самбо. В 2014 году мы решили вместе открыть клуб. Пришли к властям, рассказали об идее, но получили отказ. Сказали, денег нет, разбирайтесь сами. Мы нашли пустое помещение. На свои деньги сделали ремонт, помогли ещё Пашины друзья. Клуб назвали «Шака».

На первую тренировку пришло 7 человек. Я подумал, надо как-то привлечь побольше ребят. Стал активно продвигать клуб в соцсетях: размещал фотографии, видео с тренировок. Кто-то о «Шаке» узнал через знакомых. Людей прибавилось.

Ребята приходят на тренировки в 5:30 утра, обливаются холодной водой. В течение всего дня они чувствуют бодрость и энергию. Однажды мне позвонил местный чиновник и спросил, на каких основаниях я провожу занятия в такое время. Сказал, есть приказ, начинать с 8 утра. Окружающие тоже не понимали. Спрашивали, что я с детьми делаю? Они же будут больными. Нельзя закаливаться. Но к таким замечаниям я относился с пониманием: это всё русские люди из глубинки, они и воспринимают так. Я с детства встаю в 5 утра, этому меня ещё мой тренер научил. Только мне до спортзала нужно было добираться 40 минут, а в Шексне все по близости: пять минут – и ты на месте.

Клуб получил известность. Местные власти захотели объединить его с детско-юношеской спортивной школой (ДЮСШ). Сказали, всё, что есть в клубе, будет принадлежать ДЮСШ. При этом родители будут платить деньги за занятия. Но наш клуб всегда существовал за счёт добровольных пожертвований. Как мы могли брать деньги с наших приятелей, родственников, с матерей-одиночек? Если кто-то не мог материально помочь клубу, никого не выгоняли, наоборот, только были рады новеньким. От идеи властей отказались. В ответ нам пригрозили, что у клуба будут неприятности. Начались проверки. «Шака» решили закрыть, потому что не было ни документов, ни программ. А мы и не знали, что это нужно. Никто не предупредил. Пытались как-то договориться. В итоге на нас подали в суд, а из детского дома мне пришлось уйти.

Около года длилась война с властями. Клуб закрыли. Но мы не стали отчаиваться. Разработали программу, подготовили нужные документы. Спустя время в этом же помещении открыли клуб «Пионер».

Сейчас в клубе 150 воспитанников от 4 до 60 лет. Это победители всероссийских и международных турниров, федеральных конкурсов. Мы вместе отмечаем дни рождения, Новый год. Ежегодно у нас сборы в Великом Устюге, турниры к Новому году, ко Дню Победы, в которых принимают участие свыше 200 самбистов. Мы стали не просто командой, а большой семьёй.

Наши ребята посещают службы в храме, ходят на исповедь, постоянно закаливаются, обливаются холодной водой. Мы часто организовываем встречи с сотрудниками полиции, МЧС. Они рассказывают ребятам, как действовать при пожаре, объясняют правила дорожного движения. Считаю, человек должен быть готов ко всему. Вот была ситуация в Керчи: парень стал стрелять из автомата. Кто знал, что он это сделает? Никто. Пожар в Кемерово… В экстремальных условиях может оказаться каждый. После тренировки мы с ребятами обыгрываем подобные ситуации, разбираем, как бы мы действовали.

Во время сборов в Великом Устюге мы увидели, что в реке тонут три подростка. Дети сразу ринулись помогать. Я их остановил, сказал, взрослые решат вопрос. Но эта ситуация показала, что ребята не боятся трудностей, и эти беседы приносят пользу.

Конечно, не все дети станут чемпионами мира, но уверен: они точно вырастут достойными людьми и настоящими защитниками своей родины. Родители будут ими гордиться.