Космос не только для военных

День космонавтики – праздник национальной гордости. Но констатируем факт – количество пилотируемых пусков сократилось, Ракетно-космический центр имени Хруничева идёт под нож, а если точнее, под коммерческую застройку, а «Роскосмос» опять обвиняют в миллиардных хищениях. Тенденция? Но Герою России лётчику-космонавту Юрию Владимировичу УСАЧЁВУ (4 полёта, 553 дня, 7 выходов в открытый космос) «АН» задавали другие вопросы – о прошлом, настоящем и будущем.

Наш «Орлан» – лучший!

– Если говорить, что «всё пропало», то тогда не ко мне. Я смотрю на это по-другому. Что такого произошло в стране, в промышленности, в экономике? Ничего особенного. Это очередная попытка заявить на всю страну: ах, всё пропало, у нас даже в космонавтике всё рушится. Я так не думаю.

– Существует мнение, что «Мир» можно было сохранить, а не топить в океане, что это сделано по указке из Вашингтона, которому нужны были российские технологии строительства и эксплуатации долговременных орбитальных космических станций.

– Сплошные спекуляции. Осталось только спросить: правда же, американцы не были на Луне? По поводу станции «Мир». Планировалось, что она отработает в космосе три-четыре года. Соберём, она полетает, опробуем и пойдём дальше. Она отлетала 15 лет! И слава богу, что этот запас заложили конструкторы. Там было много проблем, были столкновения, разгерметизации, много ремонтов. А за два с половиной года до увода «Мира» с орбиты и затопления началось строительство МКС. Станции летали параллельно. Два проекта мы бы точно не потащили. Чтобы оставлять «Мир» в рабочем состоянии, надо было раньше принимать решение и поднимать орбиту. А потом, когда станция просела (за счёт трения о разреженную атмосферу происходят постепенное торможение и потеря высоты. Все приходящие корабли помогают набрать высоту за счёт своих двигателей. – Ред.), остался только вариант затопления. Слава богу, рассчитали хорошо, выдали импульс, и она всеми 125 тоннами свалилась не на головы, а на кладбище космических кораблей в южной части Тихого океана. Не нужно плясок на костях – «Мир» достоин того, чтобы поблагодарить и отпустить. Без «Мира» МКС бы не состоялась.

– Вы дважды летали на «Союзах» и потом дважды на шаттлах – «Атлантисе» и «Дискавери». В советском «Буране» закладывалась система спасения экипажа, в «Союзах», само собой, тоже. И показала свою эффективность. На американских шаттлах ничего подобного не было. Вы летали на них до гибели «Колумбии», но уже после катастрофы «Челленджера» в 1986-м.

– Думали, как всегда, – обойдётся. Для успокоения совести после первой катастрофы американцы сделали систему покидания. Но она позволяла спастись экипажу только в горизонтальном полёте на высоте менее 10 м, когда существует угроза благополучному приземлению. Открывается люк, выдвигается телескопическая балка, и, продвигаясь по ней, можно покинуть корабль с парашютом. Но такая ситуация маловероятна, чтобы не вышли шасси. Они тоже хотели, как у нас, создать систему катапультирования, но сразу вырастала сложность конструкции кабины. Обеспечить покидание корабля всеми членами экипажа – вещь сложная.

– Но психологически как лететь, когда знаешь об отсутствии реальных систем спасения?

– Да, тяжело. Там на выведении до определённой минуты вообще вероятность спасения крайне мала. Пороховые ускорители не погасишь – только отделять, а будет ли набрана высота, достаточная для того, чтобы шаттл вернулся на взлётно-посадочную полосу?

– Своих двигателей для атмосферных полётов у него нет, это, по сути, планер, посадка по-самолётному.

– Для такой машины сложно предусмотреть спасение экипажа на всех этапах. У нас хоть скафандры были. А первое время американцы летали в негерметичных противоперегрузочных костюмах. Рукав с резинкой на конце! Только в конце эксплуатации для экипажей шаттлов сделали подобие скафандров.

– В американских скафандрах не пришлось выходить в космос?

– Нет, но на земле тренировался.

– Как они по сравнению с нашим «Орланом», созданным на НПП «Звезда» под руководством генерального конструктора Гая Северина?

– С одной стороны, в нашем давление выше, и перчатки от этого пожёстче. Да, работать снаружи станции тяжеловато. У них перчатки мягче за счёт более низкого давления в скафандре. С другой – в нашем за час десатурацию (выведение азота из крови) сделал, и можно выходить наружу. Американцам на эту процедуру требуется порядка 9 часов. У нас оперативность выше. Наш скафандр достаточно простой в обслуживании, на борту станции можешь его подогнать под любой размер и снова выйти. В «Орлане» воплощена гениальная идея слесаря сборочного цеха НПП «Звезда» – через заднюю «дверцу» войти в скафандр, словно в холодильник, самому закрыться и загерметизироваться. В американском это сделать невозможно, он делится на две части по поясу. Без напарника никуда. Наш лучше – семь раз в нём выходил, и никаких проблем.

– О невесомости. Обычный человек может испытать её секунды, прыжок с крыши сарая, например, или в самолёте, то есть не в «чистом» виде. Как оцените влияние невесомости лично на вас?

– Очень персональное. Кто-то из космонавтов говорил, что всегда летал с лёгкой головной болью – жуткое наказание. Другому постоянно казалось, что его подвесили вниз головой. А я получал радость от свободы движения. Человеческий организм – совершенно удивительная вещь, он настолько быстро адаптируется к условиям существования – у нас же нет опыта жизни в невесомости. Через несколько дней и одутловатость уходит с лица, и кровь равномерно распределяется, и жидкость лишняя уходит. Остаются лёгкость и эйфория от этого состояния.

– Мне рассказывали космонавты старшего поколения, что даже курили на станциях?

– Принципиально это возможно. В одном месте – в туалете. Воронка приёма урины создаёт воздушный поток, как пылесос, можно выпускать дым в неё, там стоят мощные фильтры и поглощают все запахи. При других вариантах дым разойдётся по станции, сработают датчики, будет сирена реветь.

Настоящее – корабли без испытателей

– Что можете рассказать об отряде космонавтов РКК «Энергия»?

– Это было структурное подразделение РКК «Энергия», отдел 291. Создал его на своей фирме Сергей Павлович Королёв, назвал «спецконтингентом». Он настоял, чтобы в космос летали не только военные, но и гражданские специалисты. По аналогии с авиационными КБ. [end_short_text]Там, где создаётся авиационная техника, есть и свои лётчики-испытатели, часто с инженерным образованием, они ведут самолёт своего КБ от эскизов до первых полётов. А чем космическая техника хуже? Тут тоже нужны свои испытатели, которые знают технологии, имеют знание производства и проектирования. Они летают в космос, возвращаются и свой опыт должны реализовывать в будущих изделиях. Но когда в «Роскосмос» пришёл генерал Анатолий Перминов, ему напели, что надо космонавтов собрать в одном месте. И всех перевели в Звёздный Городок, в Центр подготовки космонавтов. Лишь несколько человек, в том числе и я, остались в РКК «Энергия». И наша фирма лишилась профессиональных испытателей. Говорили: они будут к вам приезжать. Это было сделано или по подлости, или по глупости. Люди, которые находятся в Звёздном Городке, тренируются в Центре подготовки космонавтов, живут по расписанию. И расписание далеко не всегда согласуется с производственным процессом. А как было на «Энергии»? Позвонили, сказали: ребята, тут надо кое-что посмотреть. Снялся, пошёл в цех или КБ и посмотрел. Из ЦПК попробуй космонавта выдернуть – «давайте заранее заявку, у нас расписание!» Они там деградируют как инженеры, не занимаясь проектированием и испытаниями. Они в ЦПК готовятся к полёту. Вечные ученики. Кто из них за последние 10 лет после полёта пришёл к нам и продолжает работать с космической техникой? Никто.

– А как это организовано у американцев в НАСА?

– Астронавты там разбросаны по подразделениям, начиная с штаб-квартиры организации в Вашингтоне. Там они учатся командовать и вести космическую политику, другие работают и учатся, например, в Центре космических полётов имени Джорджа Маршалла с огромной лабораторной и экспериментальной базой. Государственный подход к делу. Для меня – это боль, не знаю, как достучаться до главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина, ситуацию надо исправлять.

Будущее туманно

– Что скажете о реальности экспедиции на Марс? Сейчас много об этом говорят, проводят эксперименты.

– Я думаю, это реально. Если будет сегодня принято решение, то через 10 лет полетим. Но я скептик, поэтому задаю вопрос: зачем? Где чётко сформулированная цель? Деньги марсианская программа потянет огромные, риски тоже. Флаг поставить или отпечаток оставить? Технически это возможно. Но ради чего?! Должна быть поставлена задача, понятная большинству людей. И тогда исполнителям есть смысл рисковать для того, чтобы получить для землян некие знания или опыт. Лететь к Марсу, чтобы быть первыми? Нельзя с таким настроем лететь – кто первый? Это значит, к Марсу мы, наше сознание и философия, пока не готовы. Рановато туда лететь.

– Мне кажется, чтобы лететь на Марс, осваивать другие планеты, должны измениться системы доставки в сторону значительно более высоких скоростей.

– Конечно! Технологии появятся не раньше, чем появится осознание задачи. Одно раньше другого не может быть. Нельзя лететь туда очень долго. Всем доказать, а потом бросить на 50 лет? Чтобы всерьёз осваивать Марс, надо к этому готовиться, искать и осваивать новые принципы перемещения в пространстве. Чтобы лететь не полгода, а недели. Тогда освоение Марса будет иметь смысл, будет какой-то грузопоток.

– Российский учёный и изобретатель Владимир Леонов предлагает для космических полётов квантовый двигатель на новых физических принципах. Я был у него в лаборатории под Брянском – впечатляет. Но следующим этапом, по логике, должны быть работы под государственной «крышей», а этого пока нет. Говорят приблизительно так: вы нам дайте опытный летающий образец, а мы посмотрим. Ему что, к арабским шейхам или китайцам на поклон идти за финансированием?

– Значит, ещё не пришло его время. Считаю, что раз дело не идёт, в этой цепочке пока кто-то не готов или что-то не готово. Может быть, не ко времени?

– Появление такого рода технологий способно нанести удар по углеводородной экономике в мировом масштабе.

– Это, конечно, не может быть оправданием вроде того, что пока все дрова не сожжём, нефть трогать не будем. Думаю, пока социально-политическая система на всей Земле не изменится, у нас не будет технологий, условно назовём, «вечного двигателя». Сразу с его помощью появятся желающие принудить кого-нибудь к миру или уничтожить. Не будет такого двигателя для человечества с несовершенным сознанием – это ведёт к гибели. Поэтому где-то там Большой брат контролирует всё, в том числе и технологии. Допустим, завтра появится двигатель для полётов к звёздам. И что мы туда повезём, с чем объявимся? С тем, что сейчас есть в космонавтике? Нельзя с этим лететь. Вот нам и не даются эти технологии – через деньги, конструкции, материалы. Мне так кажется.

– Считаете, человечество до звёзд не доросло?

– Ракетные технологии и ядерное оружие мы получили, чтобы худшей беды не произошло. Начали атом использовать для получения энергии. И например, появляется что-то более серьёзное. Море энергии! Роботы! А с чем останутся миллионы и миллиарды людей с массой свободного времени? Все разом уйдут в творчество, начнут книги писать? Ничего подобного, большинство будет паразитировать и деградировать. Всему своё время.

Чехарда в «Роскосмосе»

– Почему не полетел «Клипер», пилотируемый многоразовый космический корабль, который РКК «Энергия» с 2000 года готовила на смену кораблям серии «Союз»?

– Потому, что «Роскосмос» сам не знает чего хочет. «Давайте делать крылатый корабль!» – «Энергия» делает крылатый «Клипер». Потом: не надо, давайте делать с несущим корпусом – «Энергия» делает. Снова не надо, делаем корабль-капсулу на шесть человек. Спрашиваем: почему именно на 6? А потому, что американцы делают на шесть. Теперь вдруг снова меняется техническое задание – чтобы корабль летал и на Луну. Но это же разные машины. Для Луны – одна теплозащита и баллистика, для орбитальных полётов вокруг Земли – другая. И это уровень требований, которые формирует «Роскосмос». Что там за специалисты сидят? Понятно, что вышестоящие не могут поставить задачу, а те, кто должны ставить, – не могут, в силу некомпетентности. Тренируют, так сказать, «Энергию». Сейчас остановились на капсуле. Это не движение вперёд, что очевидно. Лучше крылатый вариант, чтобы он садился по-самолётному. В крайнем случае несущий корпус, он тоже обеспечит многоразовость. Вот американцы сделали маленький шаттл Х-37, который снова летает в пятом полёте уже больше года. Используют опыт, наработанный на пилотируемых шаттлах, может не для самых благородных задач, но технологически понятных. А мы куда двигаемся? Капсулу, конечно, сделаем.

– Ну если ставят на «Роскосмос» рулевого с АвтоВАЗа Игоря Комарова…

– Была иллюзия в начале нулевых, что любой грамотный человек может чем угодно руководить. Не может! Если ты не в теме, не понимаешь специфику производства, как ты можешь? Я никогда не буду заниматься сельским хозяйством, я в нём некомпетентен. А кто-то себе позволяет, «я таким заводом руководил, и здесь смогу». Не сможешь!

– Революционер и комиссар Пётр Ионович Баранов вскоре после Гражданской войны был назначен начальником Военно-воздушных сил РККА. Ещё в должности помощника начальника ВВС он закончил высшую школу лётчиков-наблюдателей, а в должности начальника – курсы авиационных мотористов, своими руками перебирал авиадвигатели. И стал настоящим авторитетом в ВВС и авиапроме...

– НАСА пригласило дизайнера проектировать интерьер космической станции «Скайлэб». Так он потребовал, чтобы ему прочитали начальный курс астронавта, и около полутора лет учился, понял характер работы и только после этого взялся за интерьер. Вот это подход! И у нас так должно быть. А у нас в «Роскосмосе» сейчас носятся с проектом посадить робота Фёдора в новый пилотируемый корабль. Но это же нонсенс, специалисты на предприятии смеются. Да и робот он никакой, кусок железки. Теперь нужно потратить кучу денег, чтобы этого робота адаптировать по массе, по электропитанию. Что он там будет делать? Хотите испытать новый корабль, поставьте датчики, видеокамеры, манекены посадите и запускайте.

– Как сегодня молодой человек «с гражданки» может стать космонавтом?

– Высшее образование, три года в отрасли, не старше 35 лет и здоровье. Выходит, у человека есть минимум 8 лет, чтобы готовится к профессии. Что мешает для кандидатов издать книжку «Как стать космонавтом», дать материалы, и пусть люди учат. А на деле? Объявляется набор в отряд космонавтов, приходят желающие, которые ничего толком не знают о профессии, и мы их 2 года на общекосмической подготовке и ещё 3 года в группах учим истории космонавтики, географии, основам научных экспериментов… Это государственный подход? Посадите человека в Звёздном Городке, пусть они присылают документы, раз в год их встречайте, смотрите на них, тестируйте. Через пару лет будет база не случайных людей, а одержимых. Такие после поступления в ЦПК будут готовы лететь через полгода-год, а не через пять лет. А сейчас, при всём моём уважении к Звёздному Городку, все при деле, все заняты, процесс ради процесса. Ещё бродит новая идея – давайте соберём женский отряд космонавтов. Какой смысл? Объявите набор в отряд, проведите грамотно кампанию, тогда и женщины придут.