АН пытается примирить губернатора Севастополя с парламентом

Конфликт севастопольского градоначальника с Законодательным собранием уже стал притчей во языцех. Местные информационные площадки рассказывают о нем взахлеб. Корреспондент АН попытался разобраться в его причинах.

Публичные дискуссии, очные и заочные обвинения друг друга в различных нарушениях как со стороны губернатора, так и со стороны Законодательного собрания. Все это нынешняя внутренняя политика Севастополя.

В конце прошлого года корреспондент АН предложил губернатору Севастополя Дмитрию Овсянникову разъяснить суть конфликта. Однако тот ушел в глухую оборону и до сих пор не высказал свою позицию. Вопросы были опубликованы. С ними ознакомились в севастопольском парламенте. С разъяснениями сути сложившейся ситуации выступил заместитель председателя Законодательного собрания Александр Кулагин.

Ниже представлена первая часть интервью. Ответы на остальные вопросы сейчас готовятся к публикации.

Овсянников на посту губернатора уже давно. Александр Андреевич, как думаете, для него трудный был период?

Для Овсянникова?

Да.

Ну, в Севастополе сейчас переходный период. Он простым быть не может. Как и для любого человека, который свою жизнь или свою судьбу связал с городом Севастополем, с госуправлением в городе Севастополе. Здесь всем тяжело.

А парламенту с губернатором трудно?

Парламенту с губернатором трудно, потому что парламент не может выполнять все функции, заложенные конституцией, уставом. У парламента есть три основные функции: контрольная, представительская и законодательная. Если с точки зрения законодательной функции мы справляемся, представительной, более-менее, справляемся, то с контрольной возникают сложности.

Контрольная функция не реализуется в полной мере?

Она отсутствует у нас с некоторых времен по причине того, что Дмитрий Владимирович запретил всем своим подчиненным приходить в Законодательное собрание даже на те мероприятия, которые с ним были согласованы.

А примирение возможно?

Примирение между кем и кем?

Между парламентом и губернаторским корпусом.

По сути примирение – это если есть война. У нас нет войны, у нас активная фаза реализации тех самых сдержек и противовесов. Единственное, что в этой фазе все процессы видоизменяются, модифицируются. Например, мы должны заниматься контрольной деятельностью, потому что это приписано в законе. Это реально такое подспорье или основание для изменения законодательной базы. По сути говоря, мы должны понять где в чем проблема для того, чтобы эту проблему исправить на уровне законов города Севастополя, а иногда на уровне федеральных законодательных инициатив. Но этой обратной связи у нас практически нет.

Войны нет, тем не менее, конфликт есть. Местные информационные ресурсы о нем трубят уже давно. Все дело в контрольных функциях?

Не совсем так. Если с населением у нас работа налажена, то с исполнительной властью, которая должна реализовывать те законы, которые мы принимаем, мы достаточно сильно ограничены. И тут речь идет даже не в силу контрольных мероприятий, а в силу несоблюдения ряда законов, в частности закона о предоставлении законодательному собранию нормативных-правовых актов, которые принимаются органами исполнительной власти.

Этого требует федеральное законодательство?

Этого федеральный закон требует. Мы приняли все наши акты, которые направлены на исполнение этого закона и должны быть приняты. Установлен срок на предоставление нам актов исполнительных органов, но некоторые органы исполнительной власти вообще, их не предоставляют, некоторые частично, по своему усмотрению. Это большая проблема, потому что нам эти акты нужны не для личного удовольствия, а для того, чтобы понимать насколько наши законы обеспечены подзаконными актами, насколько они эффективно действуют. Мы реально проводим достаточно серьезный мониторинг правоприменения.

Какие-то попытки для установления эффективной работы с губернаторским корпусом предпринимались? И чем они закончились?

Ну, скорее здесь нельзя говорить о том, что мы пытаемся примириться или нет. Мы пытаемся требовать соблюдения законодательства. Мы пишем об этом письма, выставляем требования, иногда обращаемся в надзорные органы для того, чтобы они отреагировали. К сожалению, мало эффективны эти средства. А примирение уместно, когда обе стороны преследуют одну цель. Цель у нас должна быть одна общая. Это развитие города Севастополя. Но когда мы видим процессы, которые делаются вопреки этой цели, то о каком примирении может идти речь?

Ну, то есть губернатор допускает нарушения, а парламент выступает с позиции сдержек и противовесов. Заксобрание как реагирует на эти нарушения?

Мы эти вещи пытаемся не только указать, но и обнародовать. Когда происходит банкротство, преднамеренное, на мой взгляд, государственных предприятий, когда халатное отношение к государственному имуществу, когда реестр государственного имущества ведется как простая экселевская таблица, когда мы вообще, не понимаем в какой системе координат находимся по имущественному положению. И это не потому что этому что-то мешает, а потому что нет желания у людей привести это все в порядок. Потому что такая ситуация многих людей устраивает: в этой ситуации можно как в мутной воде ловить рыбу. С этим мы примириться не можем.