Как не запутаться в сетях

Госдума приняла в первом чтении законопроект о регулировании социальных сетей, наделавший много шума. Под него подпадают такие сайты, как «ВКонтакте», «Одноклассники», «Фейсбук», «Твиттер», «Инстаграм» и прочие. Главные нововведения заключаются в том, что владелец соцсети, во-первых, обязан создать её представительство на территории России, а во-вторых, должен в течение суток «ограничивать доступ или удалять по заявлению пользователя социальной сети распространяемую в ней информацию, которая явно направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, недостоверную и (или) порочащую честь и достоинство другого лица или его репутацию информацию, иную информацию, за распространение которой предусмотрена уголовная или административная ответственность». «АН» обратились за комментариями к депутатам.

Леонид Левин, председатель комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи, член фракции «Справедливая Россия»:

– Авторы законопроекта, по их словам, перевнесли его из-за кемеровских событий, когда чудовищные по цинизму фальшивки бездумно тиражировались в соцсетях. Это вело к причинению дополнительных страданий близким погибших. Уже не первый раз в обществе появляются идеи по введению регулирования соцсетей. Ранее необходимость такого закона обсуждалась, когда мы столкнулись с распространением лженовостей о количестве погибших во время наводнения в Крымске.

– Существуют ли подобные законы за рубежом?

– Аналогичный закон действует в ФРГ, он послужил моделью для исходного законопроекта наших коллег – депутатов Сергея Боярского и Андрея Альшевских. Собственно, значительная часть аспектов, затруднивших принятие законопроекта Государственной думой в его первой версии, была связана с тем, что форма этой инициативы слишком отличалась от принятой в отечественном законодательстве.

– Наряду с привычной формулировкой «разжигание розни» законопроект содержит менее привычную – «пропаганда войны». Что это такое? Не получится ли так, что «пропагандой войны» заклеймят призывы к более активной помощи населению Донбасса, Приднестровья, Сирии?

– Под войной в определении «пропаганды войны» в нашей стране традиционно понимают агрессивную войну. Поэтому опасения, что кто-либо из наших граждан может пострадать за призывы к защите соотечественников или к оказанию помощи законным правительствам, скорее всего, беспочвенны.

Сергей БОЯРСКИЙ, член фракции «Единая Россия», соавтор законопроекта:

– Требование к иностранным соцсетям открыть свои представительства в России – это краеугольный камень нашего законопроекта. Сейчас отечественные и иностранные соцсети находятся в разной ситуации. На своих можно пожаловаться, к ним можно обратиться, можно вести диалог в суде с их юристами, а иностранные соцсети, несмотря на их бурный рост и популярность в России, пока так и не открыли своих представительств. Теперь это станет нормой, прописанной в законе, и мы надеемся, что они проявят к ней уважение. Представительство может иметь любую организационно-правовую форму, мы не делаем никаких ограничений.

– Представительство нужно для того, чтобы можно было в случае необходимости схватить администратора соцсети за руку?

– Чтобы осуществлять оперативное юридическое взаимодействие. Это просто неприлично – зарабатывать на рекламных бюджетах за счёт российских пользователей и при этом не иметь в России уполномоченного лица, которое могло бы отвечать по обязательствам и вести диалог в правовом поле страны, где работает и зарабатывает данная соцсеть.

– Представим себе ситуацию: владелец соцсети, чтобы не нарушать закон, удаляет информацию по просьбе пользователя, а затем идёт в суд и принимается доказывать, что эта информация не противоречит законодательству. Что дальше? Война экспертиз?

– Вы моделируете ситуацию, неприменимую к нашему закону. В судах можно спорить, например, относительно ущерба для деловой репутации: имел человек в виду нечто или не имел, оценочное у него суждение или не оценочное. А в нашем случае запрещается достаточно однозначная информация, и я не думаю, что могут возникнуть какие-то особые трактовки, разве что в исключительных случаях. Согласно нынешнему законопроекту, пользователь, выступая как самостоятельная единица, как внутренний регулятор, указывает владельцу соцсети на однозначно противозаконный контент, размещённый в ней: на пропаганду наркотиков, экстремизм, разжигание войны, призывы к беспорядкам, детскую порнографию. Словом, мы запретим то, что уже запрещено, то, что и так уже блокируется.

– Тогда какая необходимость в вашем законопроекте?

– Мы выделяем площадки соцсетей как большие информационные ресурсы, приравнивая их к новостным агрегаторам, поскольку соцсети бурно развиваются именно в этом качестве. Нужно распространить на них запрет, который прописан в законе об информации и работает в отношении новостных агрегаторов, – запрет на публикацию общественно значимых недостоверных сведений.

Все те, кто скептически или с опаской относится к нормам регулирования, воображают какие-то крайние варианты. Это, наверное, справедливо. Но мы исходим из того, что соцсети уже сейчас – по воле владельцев – занимаются самоочищением, блокируя подобный контент. Владельцы сами заинтересованы в том, чтобы их площадки были легальными, чистыми. Другое дело, что у них рук не хватает. Недавно в комитет по экологии активисты представили ссылки на живодёрство в соцсетях (фото и видео, где убивают животных). Мы передали эти ссылки владельцам соцсетей – и те приняли их с благодарностью, тут же удалив этот контент. Таким образом, наш законопроект – вещь взаимовыгодная. Он упрощает жизнь и пользователям, и владельцам.

– Эффективность законов можно оценить по количеству и качеству перемен за определённый период времени. Как планируется оценивать эффективность этого закона после его вступления в силу? Какие предполагаются перемены и на каком временном отрезке?

– Сложно сказать. В течение года-двух практика покажет, насколько эффективны те механизмы, которые мы предложили. Закон – живое явление. Он может и должен трансформироваться вместе с изменяющейся картиной мира. Мы будем оперативно вносить правки. Необходимо, чтобы все участники процесса ощущали себя не в состоянии противоборствующих сторон, а в состоянии коллег-единомышленников, решающих одну большую задачу. Противопоставлять себя закону и регуляторам – означает тормозить процесс наладки тех принципов, которые в любом случае будут введены. Весь мир идёт по этому пути.

– Какая ответственность грозит соцсетям в случае нарушения предлагаемого закона?

– Штраф от 5 до 50 миллионов рублей для юрлица (заметим, что все действующие в России соцсети являются юрлицами).

Евгений РЕВЕНКО, член фракции «Единая Россия», заместитель секретаря генерального совета партии «Единая Россия»:

– Если говорить о фейках (fake news, фальшивые новости. – «АН»), которые продуцируются внутри социальных сетей, то приходится констатировать: соцсети стали играть роль сарафанного радио, и потому от общества требуются некие усилия, чтобы если не ликвидировать, то хотя бы минимизировать объём производства этих фейков. Я полагаю, ответственность за это должны нести не только представители администрации социальных сетей, но и сами пользователи, которые сознательно распространяют информацию, не соответствующую действительности.

– А если несознательно? Если пользователь сам оказался жертвой дезинформации?

– Сознательное распространение, несознательное – это, возможно, предмет уже другого законопроекта. Нужно также смотреть, какое количество подписчиков у пользователя. Если у тебя пять тысяч подписчиков, или десять, или пятнадцать, или четыре с лишним миллиона подписчиков, как у некоего видеоблогера Соболева, который во всеуслышание говорил, что в Кемерово погибли не 64, а 300 человек (откуда он взял эту цифру?), – в таком случае пользователь должен нести ответственность за свои слова.

– Мы обратились к вам за комментарием не только потому, что вы депутат, но и потому, что вы журналист, а значит, можете взглянуть на эту проблему не только глазами власти, но и глазами распространителей информации.

– Как журналист я хочу отметить юридическое неравенство журналистов и блогеров. Даже маленькая районная газета, тираж которой не превышает двух-трёх тысяч экземпляров, несёт ответственность за то, что она публикует. А блогеры, у которых миллионы подписчиков, не несут вообще никакой ответственности. Хоть трава не расти.

– Год назад в Думу уже вносился законопроект об ужесточении контроля над соцсетями, и тогда вы высказались о нём отрицательно.

– Тот законопроект был совсем другим, и внёс его другой депутат – Виталий Милонов. В частности, там предписывалось, что регистрироваться в соцсетях можно только с 14 лет и строго по паспорту. Я понимаю, что именно тревожит моего коллегу, но его тогдашняя инициатива кажется мне эмоциональной и нежизнеспособной. Не могу представить себе механизм её реализации. Как это администрировать? Мы должны принимать законы, которые понятны обществу. Мы устанавливаем правила для общества, и оно должно принимать их. Иначе столкнёмся с эффектом правового нигилизма, когда принятый закон не исполняется.

Прежде всего нам нужно думать не о каких-то излишних барьерах, а о том, как привить культуру и, если угодно, гигиену пребывания в такой среде, как Интернет. Вот что важно. Многие не понимают, «что такое хорошо и что такое плохо» применительно к Интернету. Он им кажется каким-то невнятным пространством, где можно выражаться как угодно – вплоть до мата. Нужно донести до людей, что Интернет точно такое же публичное пространство.

– А нет ли сейчас спешки?

– Законопроект пока принят только в первом чтении, и, я предполагаю, в рамках второго чтения будет сделана существенная детализация, чтобы исключить риски злоупотреблений, чтобы не сужать территорию свободы. Вне сомнения, свобода слова должна находиться под защитой закона. И в то же время она не должна нарушать прав других людей. Будем взывать к совести интернет-пользователей. На разных чашах весов лежат свобода и совесть с ответственностью.

Дополнительный аргумент

Пётр ТОЛСТОЙ, заместитель председателя Госдумы, член фракции «Единая Россия»:

– Об ограничении конституционных прав граждан, в данном случае – права на свободу слова, говорить не приходится. Все законопроекты, принимаемые Госдумой, прежде всего отталкиваются от норм Конституции РФ и никоим образом не могут идти вразрез с Основным законом.

– Распространится ли действие предлагаемого закона на кампании вроде той, что устроили противники фильма «Матильда», препятствуя его показу в кинотеатрах?

– Действующая ст. 207 УК РФ предусматривает наказание за заведомо ложное сообщение о готовящемся взрыве или поджоге. Поэтому если говорить о случаях телефонного терроризма, которые, например, имели место во время показа фильма «Матильда», то это является уголовным преступлением уже сейчас. Никаких дополнительных законов, для того чтобы наказать хулиганов, изобретать не нужно.