Граница водоохранного раздора

На прошлой неделе стало известно, что еще 26 марта — так и хочется добавить «под покровом ночи» — премьер-министр Дмитрий Медведев подписал поправки в распоряжение Правительства РФ. Документ сокращает водоохранную зону в целом, а в границах населенных пунктов — до 200 метров от берега. В публичное поле информацию 3 апреля вынесла пресс-служба правительства Республики Бурятии, назвав корректировку границ «историческим решением» и «существенным шагом вперед». Вслед за соседями власти Иркутской области тоже прокомментировали принятые изменения. Министр природных ресурсов и экологии Приангарья Андрей Крючков заявил, что новые границы водоохранной зоны призваны снизить социальную напряженность среди населения, проживающего на побережье озера. В общем, представители субъектов федерации хлопают в ладоши. А вот ученые наоборот — на 200 метров не согласны и неприятно удивлены. Федеральный центр, обосновывая решение, упоминает, что оно якобы базируется на разработках Института географии имени Сочавы СО РАН. Есть в этом доля лукавства.

Напомним, что подправить границы водоохранной зоны (ВЗ) год назад поручил не кто-нибудь, а сам президент России Владимир Путин. Во время прямой линии-2017 главе государства поступила жалоба от представителя интересов жителей острова Ольхон. Тот сетовал, что при существующих природоохранных ограничениях ни дороги нельзя строить, ни многое другое из необходимой инфраструктуры. Так и появилось поручение для Минприроды России со сроком исполнения — к началу марта 2018 года.

В свою очередь министерство заказало ученым соответствующее исследование, ведь президент подчеркивал, что сделать корректировку необходимо по уму, без ущерба для природы. Новые границы водоохранной зоны должен был предложить Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН, эта научная организация — специалист по изучению ландшафта Байкальской природной территории. В работе по определению новых границ водоохранной зоны Байкала непосредственное участие принимала Ольга Гагаринова, заведующая лабораторией гидрологии и климатологии Института географии им. В.Б. Сочавы.

Научный подход не всех устроил

Небольшой отчет о том, что сделано, Ольга Гагаринова озвучивала еще в феврале — во время круглого стола, организованного в Иркутске информагентством «Федерал-Пресс». Уже тогда ученые били в набат, но местные СМИ в большинстве своем не придали особого значения прозвучавшим заявлениям по, в общем-то, резонансной теме. «Аргументы недели» позицию Ольги Гагариновой изложили в материале «Кто страшнее — китайцы или Дерипаска?» (№601/08 от 1 марта 2018 года).

Если коротко, то завлабораторией сообщила, что еще в 2006 году Институт географии СО РАН в общем пакете предложений по экологическому зонированию Байкальской природной территории подготовил научно обоснованный проект границ ВЗ, но этот проект принят не был. Границы оставались неустановленными до 2015 года, когда водоохранную зону уравняли с Центральной экологической зоной озера Байкал. Под природоохранные ограничения попала огромная территория. «Оказалось, что теперь вблизи многих населенных пунктов (даже удаленных от береговой линии на 50-70 км) нельзя, в частности, хранить отходы, добывать щебень или размещать кладбища. Местное население запротестовало, не понимая, как жить и работать», — обрисовала Ольга Гагаринова суть проблемы и озвучила вариант решения, предложенного институтом в 2017 году.

Скорректированный научно обоснованный вариант предполагал максимальное удаление границы водоохранной зоны от берега — около 4 км. Как пояснила Ольга Гагаринова, при таком подходе граница проходит в непосредственной близости к большей части населенных пунктов или частично пересекает территорию поселений, что значительно облегчает транспортировку отходов и размещение кладбищ за пределами водоохранной зоны. Близко все.

Тем не менее, по словам представителя науки, субъектам федерации — Иркутской области и Бурятии — даже такой вариант не понравился. Они согласовали его лишь частично, только для пространств, где нет населенных пунктов. Регионы настояли на границе в 200 м от берега, и именно такой двоякий вариант ушел на согласование в Правительство РФ и, как мы видим, в итоге был подписан Медведевым.

«Нет понимания необходимости соблюдения норм и ограничений деятельности для сохранения уникального озера со стороны населения и администраций субъектов», — огорченно констатировала в феврале Ольга Гагаринова. Она и сегодня уверена: для населенных пунктов имеет смысл провести функциональное внутреннее зонирование по принципу ландшафтного планирования с учетом особенностей территориального планирования и инженерного обустройства. Скажем, есть в поселке ливневая канализация, очистные сооружения, набережные с преграждающими путь стокам парапетами — пожалуйста, развивайте что нужно, хоть промышленность, хоть туризм.

На том же Ольга Гагаринова настаивает и сейчас. В пятницу, 6 апреля, она выступила с заявлением на пресс-конференции, организованной Лимнологическим институтом СО РАН. Лимнологи, как выяснилось, поддерживают географов и протестуют против ненаучного подхода.

«Для населенных пунктов мы предлагали дальнейшую работу. Но получилось так, что распоряжение приняли, и самые урбанизированные территории, где самые большие экологические нагрузки, оказались открытыми — регламента водоохранной зоны на них нет», — сообщила журналистам Ольга Гагаринова.

Лимнологи поддержали географов

Директор Лимнологического института СО РАН Андрей Федотов тоже высказал удивление, смешанное с возмущением. Дело в том, что в пояснительной записке к распоряжению правительства уникальный объект всемирного природного наследия ЮНЕСКО, по мнению ученого, приравнен к обычному рыбопромысловому водоему. А как иначе интерпретировать цитату: границы водоохранной зоны в прибрежных населенных пунктах установлены в соответствии с «прибрежной защитной полосой озера, имеющего особо ценное рыбохозяйственное значение (места нереста, нагула, зимовки рыб и других водных биологических ресурсов), в размере 200 м»?

Недоумение у Андрея Федотова вызывает и смешение принципов определения границ, отразившиеся в критикуемом решении правительства. Действительно, почему для местностей, где почти нет людей, был применен подход Института географии СО РАН, а на и без того рисковых, облюбованных населением и бизнесом территориях просто провели довольно близкую к берегу линию?

Возникает, конечно, вопрос: «А из-за чего вообще вся паника?». Не секрет, что у нас в границах любых особых зон что хотели, то творили. Одно дело — законы, другое — контроль их исполнения.

Но директор Лимнологического института предположил, что в ближайшей перспективе туристический бизнес, например, сместится в прибрежные населенные пункты с минимальной водоохранной зоной. По словам Андрея Федотова, некая законодательная коллизия дает больше свободы для пагубной на самом деле деятельности как раз в границах водоохранной зоны. Журналистам, далеким от юридических тонкостей, было нелегко понять, как же так. Но ученый уверен, что, имея хорошего юриста, именно в водоохранной зоне можно много что обосновать.

«Вот теперь лазейка, я думаю, осталась всего на 200 метров. И весь бизнес пойдет в эти 200 метров», — заявил Андрей Федотов. Он считает, что запреты по территориям дальше водоохранки очень жесткие. Там работает постановление правительства РФ №643 «Об утверждении перечня видов деятельности, запрещенных в Центральной экологической зоне (ЦЭЗ) Байкальской природной территории». Постановление, вроде как, и на ВЗ распространяется. Но это как посмотреть. Адвокаты могут настоять, что Водный кодекс по силе выше, чем 643-е постановление.

Сложно в этом всем разобраться? Нам тоже. Появилось ощущение, что на то и расчет. Чем путанее наши законы, тем больше лазеек.

Что скажет ЮНЕСКО?

После пресс-конференции в Лимнологическом институте с журналистами пообщалась судебный эксперт в сфере земельных отношений Юлия Федоренко. Она поделилась своим мнением на счет разворачивающейся ситуации.

Юлия рассуждает о Байкале как об объекте всемирного природного наследия. Она заверила, что водоохранная зона вовсе не влияет на оборот земель (а именно оборот земель — вопрос, который волнует многих: и население, и бизнес, и экологов). Но вот положения Земельного кодекса РФ в части, касающейся объектов всемирного наследия ЮНЕСКО, значат много. «Принятые правительством решения ничего ровным счетом не дают местному населению, но ведут к нарушению Россией международных обязательств по сохранению уникального природного объекта», — считает Юлия Федоренко.

«Границы озера Байкал как объекта всемирного природного наследия ЮНЕСКО сейчас не имеют жесткого юридического статуса, — объяснила эксперт. — Но тем не менее в документах этой организации сказано, что «комитет принял границы объекта всемирного наследия озера Байкал в границах центральной зоны». Это практически совпадает с площадью Центральной экологической зоны (ЦЭЗ) Байкальской природной территории — 8,9 млн га, норма, которая была учреждена законом о Байкале в 1999 году. Но сейчас речь идет о том, что в связи с уменьшением водоохранной зоны, как одного из компонентов ЦЭЗ, появляется коллизия, ставящая под угрозу площадь объекта всемирного наследия ЮНЕСКО». Юлия Федоренко упомянула, что в законе об охране озера Байкал говорится, что «ЦЭЗ состоит из земель особо охраняемых природных территорий, из озера Байкал и островов, водоохранной зоны». То есть у ЦЭЗ три составляющих, и урезание одной из них (водоохранной зоны) может привести к тому, что и площадь всей центральной экологической зоны уменьшится.

Насколько правы эксперты в своих далеко не позитивных прогнозах? Можно было бы написать «поживем — увидим». Но не очень хочется, чтобы такое возможное будущее стало реальностью.

Достучаться до разума

Объективности ради скажем, что министр природных ресурсов Иркутской области Андрей Крючков не разделяет поднявшейся паники. Он опять подчеркнул, что Минприроды РФ учло совместно выработанную позицию двух руководителей субъектов — губернатора Иркутской области и главы Республики Бурятия. По словам Андрея Крючкова, сокращение водоохранной зоны не нанесет вреда экосистеме Байкала, тем более что «в 200-метровой водоохранной зоне по-прежнему будут действовать запреты, предусмотренные 643-м постановлением российского правительства и федеральным законом об охране озера Байкал».

В общем, мнения разделились. И не так-то просто определить, кто руководствуется благими намерениями, кто идет на поводу у далеко не всегда «проэкологичного» бизнеса, а кто просто спешил выполнить поручение президента в срок и не осложнять дело дебатами.

Как бы то ни было, еще на пресс-конференции в пятницу директор Лимнологического института обещал, что подготовит письмо в Правительство России с просьбой скорректировать ставшее уже скандальным распоряжение. Позже Андрей Федотов сообщил «АН», что письмо было отправлено «наверх» в понедельник, 9 апреля. Правда, публично обнародовать очное содержание обращения Андрей Федотов отказался.

Мы с интересом ждем от Москвы реакции. История знает примеры, когда одним росчерком фломастера удавалось переломить ситуацию. Может быть, и в этот раз появится некий «спаситель», который нарисует водоохранную зону так чудесно, что это устроит всех.