И нашим и вашим

Мы продолжаем публиковать отрывки из книги, которая вышла в издательстве «Аргументы недели». Это сокращённая стенограмма заседания Лондонского суда, в котором Борис Абрамович Берёзовский судился с Романом Аркадьевичем Абрамовичем. В выступлениях истца, ответчика, их адвокатов и многочисленных свидетелей, как в зеркале, отражается дух того времени. Книга подготовлена известным адвокатом Михаилом Барщевским, который не без оснований уверен, что она должна лежать на столе каждого российского юриста и любого, кого интересуют истинные мотивы и движущие силы того, что происходило с нашей страной в то сложное время. Сегодня ещё одна короткая выдержка из допроса Бориса Берёзовского. Вопросы задаёт г-н Сампшн, адвокат Романа Абрамовича.Стенограмма драматического судебного процесса 
российских олигархов в лицах и допросах. 
Филигранная работа королевского судьи Элизабет Глостер 
Полное погружение в морально-деловой климат России 
конца 1990-х – начала 2000-х

ПОЛИТИКА коммунистов в 1995–1996 годах заключалась в том, чтобы национализировать все предприятия, которые были приватизированы или частично приватизированы. То есть если б они победили, то всё национализировали.

– Да, но они стали более сильными позже.

– Но это была их политика, это был их курс.

– Да.

– Если бы коммунисты выиграли выборы, они бы прекратили приватизацию и продажу государственных активов и ренационализировали всё независимо от того, были вы каким-то образом ассоциированы с какой-то компанией или нет.

– В итоге, конечно, да. Но кто первым окажется – это вообще-то интересный вопрос. Было много бизнесменов, которые думали, что они договорятся с коммунистами, приведу пример, чтобы не голословно утверждать. Когда в Давосе в начале 1996 года мы с наиболее влиятельными бизнесменами договорились, что единым фронтом будем выступать против коммунистов, они (бизнесмены) уже до этого платили деньги не только в поддержку Ельцина, но в и поддержку коммунистов.

– Но никакого смысла не было для господина Абрамовича настаивать, чтобы этот ваш договор не был записан, а остался исключительно устным в случае прихода коммунистов к власти, потому что коммунисты всё равно национализировали бы приватизированные и частично приватизированные государственные активы независимо от того, с кем они были связаны. Такова правда.

– Как я вам уже говорил, многие бизнесмены думали иначе: были люди, которые верили, что коммунисты придут к власти, но были и те, кто в это не верил. Надеялись, что всё останется, как прежде. Те, кто не верил, были в меньшинстве. Те, кто верил, – в большинстве. Те, кто верил, что Ельцин останется президентом, были в меньшинстве. Ведь у действующего президента был крайне низкий рейтинг. А со времён правления коммунистов прошло совсем немного времени, у них было ещё очень много сил, много влияния, особенно на производстве. На волне недовольства они легко могли снова взять власть в свои руки на выборах. Многие опросы показывали реальность этого варианта. Но это было бы крахом всего, чего новая власть добилась в короткие сроки своего существования. Поэтому даже очень богатые бизнесмены, которые думали, что Ельцин может победить, даже они платили деньги коммунистам, и заодно платили деньги в поддержку ельцинской предвыборной кампании. И безусловно, Абрамович, как и большинство бизнесменов, боялся, что коммунисты вернутся к власти. Я очень хорошо помню, что мы в итоге договорились вот так дистанцироваться где-то в 1996 году.

Судья Элизабет Глостер: По какой причине вы не подписывали договор между вами, если коммунисты всё равно придут и всё равно всё отберут? Какой смысл, какая разница, записано это, не записано на бумаге?

– Представьте себе, что коммунисты приходят к власти и не начинают национализировать. Были люди, которые думали, что они не будут национализировать. В политической борьбе Абрамович рассчитывал на то, что его не национализируют.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы считаете, что если бы видно было, что вы связаны каким-то образом с компанией, и если бы всё это было на бумаге, то коммунисты, придя к власти, с большей вероятностью национализировали бы сразу эту компанию?

– Конечно, именно это я и пытаюсь объяснить, Ваша Честь. Я был очень заметной фигурой. В случае прихода коммунистов моё имя могло стать решающим поводом для национализации компании.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы хотите сказать, что вы доверяли Абрамовичу?

– Конечно, я ему доверял.

Г-н Сампшн: Хорошо, ваша договорённость, взаимопонимание, пусть мы по-разному это понимаем, с господином Абрамовичем подразумевала, что вы связаны честью, но не подразумевала, что по закону вы тоже связаны.

– Конечно, нет. Одна из причин, почему я покинул Россию, – потому что правосудие в России меня не сможет защитить, я ушёл в политическую ссылку, и если я поеду в Россию и попытаюсь в суде доказать свою невиновность, я никогда не покину Россию.

Сейчас суд подчиняется политической власти, в то время суд не был под таким серьёзным контролем политиков. Тогда мы только начинали строить систему правосудия, судебную систему, она существовала. А сейчас её просто нет, они делают всё, что им велит политическая власть.