В начале февраля 2017 года Ленинский районный суд Ставрополя под председательством судьи Полякова О.А. присудил взыскать у Ставропольского краевого клинического перинатального центра (ПЦ) один миллион рублей возмещения морального ущерба в пользу Натальи Алексенцевой. В декабре 2016-го Следственный комитет по Ставропольскому краю возбудил в отношении врачей этого же перинатального центра уголовное дело по ч. 2 ст. 118 УК РФ («Причинение тяжкого вреда здоровью, совершённое вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей»).
Наталья Алексенцева поступила в ПЦ на плановую операцию в ноябре 2014 года совершенно здоровым человеком (по крайней мере врачи при предоперационном обследовании противопоказаний и патологий не нашли). А вышла через три недели уже из Краевой клинической больницы инвалидом-колясочником 1-й группы. Бросив все силы на восстановление здоровья, Наталья, как человек верующий, поначалу оставила вопросы воздаяния за злодеяния врачей Богу. Но, как видим, за два года она кардинально пересмотрела постулат непротивления злу. О том, что привело её к этому решению, мы и расскажем в этой истории.
Лёд, туман и вода
Сама Наталья, 42 лет от роду, чётко делит свою прожитую жизнь сейчас как «три состояния воды», правда, не уточняя слушателям и читателям своей истории, какой этап – колкий лёд, какой – стелящийся туман, а какой – вода, что парное молоко. Впрочем, она и получение инвалидности в результате врачебной ошибки считает не наказанием, а испытанием, если хотите – откровением. Но обо всём по порядку.
Инициативная и самостоятельная, мать двоих детей, кандидат социологических наук и бизнесвумен Наталья Алексенцева в 2009 году сначала завоевала титул «Миссис Ставрополь», потом победила во Всероссийском конкурсе «Российская женщина – 2009» в двух номинациях – «Миссис Россия» и «Миссис зрительских симпатий». По условиям конкурса претендентка должна быть успешной женщиной, заботливой матерью, заниматься благотворительностью и самое главное – знать, что такое семейные ценности. (Сейчас, уже зная продолжение истории, действительно на ум приходит образ трёх состояний как долгой подготовки к главному делу жизни.) И тогда, и сейчас звание «Миссис зрительских симпатий» было для неё самым важным:
«Это самый главный подарок. Потому что много голосов (60% из общего количества проголосовавших) было отдано за меня, – говорила Наталья в интервью СМИ по итогам конкурса. – Конечно, это признание. Я ехала не просто показать свою красоту, я ехала для того, чтобы в дальнейшем развивать свою благотворительную деятельность, помогать детям в детских домах теперь уже не только на Ставрополье, но и по всей России».
После победы на конкурсе возможностей реализовать социально-благотворительные проекты действительно стало больше. Её активность заметили и пригласили в правительство края на должность замминистра соцзащиты населения. Но тут пришла Большая любовь. «Молодые» задумались о переезде в Москву, Наталья решилась на третьего ребёнка…
И по всем планам катком – эта злополучная операция. Долгая борьба за собственное здоровье, за понимание, что вообще произошло и есть ли надежда на выздоровление, и наконец – пробуждение к активной деятельности в соцсетях и судах.
«С самого первого дня моего заболевания всё, что мы хотели услышать от врачей, – это объяснить, что со мной произошло и есть ли какая перспектива. Ни о каких извинениях, ни о какой-то помощи мы и не думали. Процесс выздоровления затянулся на годы, а местная медицина про нас тут же забыла. Более-менее внятный диагноз, какую-то надежду мы услышали от иностранных специалистов. Если бы мы за эти два года услышали хоть слово сострадания, не говоря уж о поддержке, от врачей, виновных в моей инвалидности, – мы бы не подавали в суд, – объясняет своё «третье состояние» Наталья. – Но таких, как мы, – перекалеченных горе-врачами людей – десятки тысяч. И в первую очередь это им мы хотим показать, что в России можно и нужно добиваться справедливости. И именно поэтому я пишу о своём опыте в социальных сетях».
Зло
«Да, разумеется, я знаю и министра, и замминистра здравоохранения края, но я пришла на обычную операцию как обычный пациент. Почти сразу после операции онемела от груди нижняя часть тела. Врачей не дозовёшься. Ладно я – по квоте, так на соседней кровати девочка заплатила за операцию 60 тысяч рублей, и к ней такое же отношение, как и ко мне: ни таблеток, ни врачей. Даже кровати в палате не приспособлены к послеоперационным больным, сетка прогибается до пола, муж принёс деревянный настил и подушки из дома, – рассказывает Наталья. – Один раз за почти двое суток пришёл дежурный доктор, сказал, что «отсутствие чувствительности в нижней части в послеоперационный период – это нормальное состояние. Не надо дёргать никого по таким пустякам».
Лечащего врача я видела три раза: в момент приёма в больницу, на операции и на следующий день после. Но мне было очень страшно – никто ничего не объясняет, а у меня ноги по 100 килограммов, я пошевелиться не могу. Дозвонилась до анестезиолога, она начала рассказывать мне про мою… карму. Наконец, муж дозвонился до министра здравоохранения. Только после этого, на третьи сутки, собрали врачей на консилиум. Назначили лечение, но оно не остановило паралич, и меня перевезли в краевую больницу, где мне делали МРТ (магниторезонансная томография), но так и не выяснили, почему так резко у меня отказали ноги. Я сбросила 16 килограммов за 15 дней, с 56 до 40.
И только после обследования в клинике MRI (Мюнхен) я услышала правильный вердикт».
«Немцы наконец-то понятным языком всё объяснили, – продолжает Артём, муж Натальи. – В позвоночнике есть спино-эпидуральное пространство, куда с помощью катетера вводят обезболивающее, но в него не попали, прошли мимо и попали в спинномозговой канал, плюс ещё ошибка дозировки, обезболивающее спустилось в т.н. «конский хвост» (сегмент копчика), что и парализовало конечности. А по заключению судебно-медицинской экспертизы, сразу после онемения надо было отключать подачу обезболивающих препаратов через катетер, проводить физиопроцедуры, назначать необходимые в этой ситуации препараты, делать массаж, начинать самостоятельные передвижения – это всё дало бы положительный эффект. А у нас катетер стоял больше двух суток».
Слушая выступления представителей ПЦ на суде, я поняла, почему Наталья приняла решение добиваться справедливости. Выдержки не дословные, но суть передают: «ПЦ оказывает высококвалифицированную высокотехнологичную медицинскую помощь.
В медицинской карте Натальи Алексенцевой отражено, что в послеоперационный период она наблюдалась с периодичностью каждые 30 минут, жалоб не предъявляла.
С выводами судебно-медицинской экспертизы не согласны.
Сама отказалась от реабилитации – нет письменных доказательств, что вам не предлагалась реабилитация в РФ, – а сказать можно что угодно.
В переводе выписки из немецкой клиники говорится, что она может передвигаться с помощью костылей, т.е. пареза нет!
Да, мы не знаем, что произошло, но вины врачей нет!
Это кощунственно – имея опыт работы в соцзащите, подавать на Минздрав иск в 50 млн рублей! Да даже за гибель солдата или полицейского государство платит 3 млн рублей.
Сведения Натальи Алексенцевой о ПЦ, распространённые в соцсетях, не соответствуют действительности и носят голословный, порочащий деловую репутацию ПЦ характер».
Да, мы все хотели, чтобы и у нас в судах проходило реальное доказательное состязание сторон процесса, но я не ожидала увидеть в стенах ставропольского суда реальное воплощение героев и слогана фильма «Адвокат Дьявола»: «У зла свой путь к победе».
Наталья, Артём и их адвокат чуть ли не хором подтверждают мою догадку: «Не мы одни были поражены чудовищным кощунством адвокатов ответчика, на одном из заседаний даже судья не выдержал, заметил: «Попроще у вас нет юристов?»
И зачитали один из отзывов (на исковое заявление) от врачей ПЦ: «Алексенцева Н.В. не имеет медицинского образования, соответствующих знаний и понятий о правилах медицины, не имеет никакого права таким образом унижать и оскорблять наше человеческое и профессиональное достоинство. Считать, что медицина в России «непрофессиональная».
Даже судьи, выходит, почувствовали бьющее через край пренебрежение.
Добро
Эдмунду Бёрку, английскому парламентарию и публицисту XVIII века, приписывают актуальную по сей день формулу: «Для торжества зла необходимо только одно условие – чтобы хорошие люди сидели сложа руки».
«Я очень долго не хотела подавать в суд, всё ждала совета и помощи от врачей. Но если бы я этого не сделала, то выпавшее мне испытание было бы дано мне напрасно. Я должна доказать, что есть справедливость в этом мире!
Я неправильно лечилась? Но я добилась результатов – я стою на ходунках, я могу убирать квартиру, – Наталья жестом проводит по действительно вылизанной квартире. Сказать, что я поражена мужеством, целеустремлённостью и терпением этой хрупкой женщины, – это ничего не сказать. В дрожащем от слёз и напряжения, от нахлынувших воспоминаний голосе «Миссис Россия – 2009» тем не менее явственно ощущались накопленная злость, желание жить и бороться за себя. – Я не хотела об этом говорить, но центр своими заявлениями меня вынуждает. По зарубежному лечению поясню – и министр, и замминистра говорили мне – квот нет для дальнейшего обследования и лечения в России, просто отфутболивали. Соответственно, как же нужно было поступить человеку, у которого отняли половину туловища? Ждать квот или ехать искать причину и понимать дальнейшее развитие?
Я «в люди» выходить начала спустя два года. Мы жили на 10‑м этаже и, подъехав к подоконнику на коляске, я, кроме куска неба, ничего не видела. Я света белого, улицу, людей, машины два года не видела – меня мог только муж на руки взять и поднести к окну. Это не моральные страдания? Нас недавно выгнали из магазина, где я шла, держась за тележку своей «красивой» походкой. Нас выгнали за то, что я инвалид! И ПЦ, если бы мог, меня бы выгнал из своей жизни.
Хочу подчеркнуть, и это я всегда говорила, что я не имею претензий ко всем работникам российского здравоохранения. За последнее время я встретила замечательнейших врачей, которые не проходят мимо, которые проявляют заботу и участие.
Я очень признательна и благодарна экспертам, которые трудятся в бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края, т.к. их опыт и честность помогли в этой сложной ситуации.
Спасибо всем, кто не остался равнодушным ко мне и моей истории в социальных сетях. Невозможно ничем измерить радость от общения и поддержки знакомых и совершенно незнакомых людей».
Надежда, Вера, Любовь
Эта история борьбы за справедливость только начинается. И зло так просто не сдастся. И Наталья в вышестоящих судебных инстанциях будет пытаться увеличить сумму возмещения до реально уже потраченных и необходимых в будущем на восстановление своего здоровья средств. А редакция будет внимательно следить за этой борьбой.
Но я, увидев, эту влюблённую семью, уверена – добро обязательно победит зло. До сих пор перед глазами стоит эпизод перед началом заседания, при воспоминании о котором у меня каждый раз невольно наворачиваются слёзы. Но он же является залогом этой неминуемой победы.
Наталья, не имея физической возможности подняться в здании суда (абсолютно не приспособленного для инвалидов) на пятый этаж, была с лёгкостью поднята на руки и перенесена своим мужем наверх по лестнице. И так все два года – поднял на руки и несёт преданно, словно рыцарь, свою красивую и единственную неповторимую женщину. Артём вложил свою душу в восстановление Натальи, и именно его забота возродила красоту любимой.
И сказано, что по Вере воздаётся награда страждущим и просящим о помощи душам от Создателя в преодолении испытаний, происходящих в жизни.