Синдро́м приобретённого имму́нного дефици́та нередко называют чумой нашего века. Но на волне сообщений об эпидемиях птичье-свиного гриппа, лихорадках Эбола и Денге, прочих свежих напастях, о нём вроде как-то подзабыли. Людей теперь пугают новые заразы. А о СПИДе и врачи говорят, что не так страшен этот чёрт, как его малюют – хоть его пока и не научились излечивать полностью, но обуздать сумели. Сегодня СПИД, уверяют врачи, – уже не приговор, вич-инфиницированные могут жить обычной, нормальной жизнью, работать, общаться, даже заводить семьи и иметь детей…
Только это всё в теории. На практике житель Владивостока – назовём его Влад – столкнулся с абсолютно противоположной ситуацией. Когда стал известен диагноз, он не раскис, не впал в отчаяние, не испугался как казалось безнадёжности своего положения. И его веру в возможность победить болезнь поддержали, в первую очередь – врачи. Началось интенсивное лечение, которое, вместе с верой Влада в свои силы преодолеть недуг и оптимизмом, принесло плоды. Его организм окреп, иммунитет повысился, общее состояние стабилизировалось, наступила ремиссия. В общем, чувствовать себя он стал гораздо лучше. На таком обнадёживающем фоне Влад на появившиеся боли в ноге как-то сразу и не обратил внимание. Только нога беспокоить стала всё больше. Влад пожаловался на боли врачам. Как выяснилось, судьбой припасена ему ещё одна проверка на прочность: правая нога стала понемногу усыхать. Заболевание не смертельное и при сегодняшнем уровне развития медицинской науки и практики лечится довольно быстро и просто, хоть и оперативным вмешательством.
С этого места начинаются не самые приятные события. Чтобы попасть на операцию по протезированию тазобедренного сустава, которая относится к разряду высокотехнологичной медицинской помощи и на которую выделяют квоты, нужно собрать все необходимые справки, сдать анализы, пройти обследование… В мае прошлого года Влад отправился в обход по врачам, кабинетам, больницам. Сколько времени, сил и терпения ушло у него с больной ногой на сбор нужных бумаг – это отдельная и о-чень длинная история. В итоге документы были собраны и отданы в департамент здравоохранения Приморского края. Квоту на операцию выдали в… Барнаул. Заявку с историей болезни отправили в Алтайский край, но в ответ пришёл отказ. Его объяснили опасениями тамошних врачей за возможный неблагоприятный и даже опасный для жизни Влада исход оперативного вмешательства. После консультаций с врачами, специалистами, друзьями заявку на операцию отправляют уже в Новосибирск. Владу вновь понадобилось собрать все необходимые и справки, сдать анализы, пройти обследования, при этом очередная эпопея стала натуральным хождением по мукам: то где-то застревали уже полученные результаты исследований, то не было нужного специалиста, то Влада подозревали в обмане чиновников и даже мошенничестве. Между тем наш больной, начинавший походы по врачам просто хромавшим, получил инвалидность, вынужден был сначала взять в руки трость, а после – уже костыли. Простой визит в поликлинику превратился для него в сложную и трудоёмкую экспедицию, невозможную без посторонней помощи. Но и из Новосибирска пришёл отказ.
Врачи объясняют своё нежелание оказать помощь больному человеку опасениями за его жизнь, мол, Влад может умереть на столе от потери крови… «Что же мне делать?» – спрашивает он тех, от кого получил качественную помощь в борьбе с ВИЧ-инфекцией, но отказывающих ему в отработанной и ставшей обычной операции. Ему говорят: «Наблюдайтесь у лечащего врача»… Но лечащий и советует прибегнуть к оперативному вмешательству. А сам Влад готов освободить нерешающихся врачей от ответственности за неблагоприятный результат, подписать необходимые бумаги и придать им смелости.
Внешне этот 47-летний мужчина выглядит бодрым, активным и неунывающим. Даже стоя на костылях и скрывая за одеждой искривлённое тело. Но в разговоре он вновь задаёт тот же вопрос: «Что мне делать? Я жить хочу, приносить пользу своим близким, родным, стране… Я ещё много могу сделать…»
Сегодня на календаре конец мая. Напомним, свои хождения по медицинским мукам наш больной начал весной прошлого года. Анализируя события прошедших дней, недель и месяцев он приходит к выводу, что ему отказывают в лечении ноги из-за его ВИЧ-инфиницированности. Прямых доказательств этому нет, но истинную причину нежелания врачей помочь страдающему он, что называется, чувствует кожей.
Можно ли сделать необходимое ему протезирование тазобедренного сустава не по квоте и без долгого согласования, за наличные? Можно. Но операция дорогостоящая. Таких денег у инвалида второй группы просто нет.
Что же делать человеку, которого ещё можно спасти? Одни врачи помогли ему остановить развитие страшной болезни, улучшить состояние, вернуться к нормальной жизни. Другие – спокойно обрекают на безрадостную жизнь в инвалидной коляске, даже не попробовав существующий действенный вид помощи. Но ведь так не должно быть. Согласитесь, невозможно представить себе хирурга, отказывающего в операции раненому на поле боя из-за возможного неблагоприятного результата. Или в нашей жизни что-то поменялось?
Сергей СЕМЁНОВ