В конце 80-х стали показывать нам латиноамериканские сериалы. Помню своё удивление, когда очередная экранная сеньора Даниэла утешает юную Исабель, уговаривая её не переживать о любви к красавцу Мануэлю, а успокоиться, выпив чашечку... крепкого кофе. Как же так?! С детства знаю, что кофе не успокаивает, а бодрит.
Дело царское
Но, как выясняется, и на родных исторических просторах бывали примеры того, что напиток этот заморский почитали исключительно целебным и даже успокаивающим любые «ветры». Так, в конце XVIIвека кофе продавали у нас в аптеках и приписывали ему следующие чудесные свойства: «...осушает любой насморк и излечивает простуду, избавляет от ветров, укрепляет печень, благодаря своим очищающим свойствам облегчает страдания больных водянкой; превосходное средство против чесотки и порчи крови; облегчает сердце и жизненно важное биение такового, приносит облегчение страдающим болями в желудке и отсутствием аппетита; и равным же образом хорош от мозговых недомоганий вследствие холода, сырости и тяжести. Пар, который от него исходит, хорош против слезящихся глаз и шума в ушах; он отличное средство от одышки, от мокроты, от болей в селезёнке, против глистов и приносит чрезвычайное облегчение после того, как слишком много выпьешь или съешь».
Моду на питие кофия завёл великий реформатор патриархальной Руси Пётр I. Чтоб народ привыкал, по указу государя-императора при входе в любимое петровское детище Кунсткамеру всем бодрящего напитка предлагали. Но ещё до того, в 1665 году, отцу Петра – царю Алексею Михайловичу – придворный лекарь предписывал: «Варёное кофе, персиянами и турками знаемое, и обычно после обеда принимаемое, изрядное есть лекарство против надмений, насморков и главоболений».
Первый кофейный дом в России был открыт в 1740 году при Анне Иоанновне. Императрице каждое утро в постель подавали чашечку этого горячего напитка. Следующей, кто особенно отличился пристрастием к кофе, была Екатерина II. Причём государыня-матушка признавала исключительно крепкий вариант. Рассказывали историю о том, как однажды с докладом к императрице пришёл её секретарь Яков Козьмин. Замёрзнув на сильном морозе, вельможа дрожал и стучал зубами. Екатерина велела подать бедолаге чашечку свежесваренного кофе со своего стола. Но напиток оказался настолько крепким, что Козьмина едва привели в чувство от приступа сильнейшего сердцебиения.
Простой народ к кофе долго относился с недоверием. И вкус непривычно горький, да и православные священники странный напиток не одобряли. Допускали мысль, что дан он самим дьяволом: «Кто пьёт чай, отчаивается от Бога, кто пьёт кофе – налагает ков на Христа».
Реабилитировала кофе военная кампания 1812 года. Освобождая Европу от французов, русские солдаты увидели, что там повсеместно кофе пьют с большим удовольствием. Так что вскоре его подавали уже в каждом приличном доме, и не по одному разу в день. Дошло до того, что прислуга, нанимаясь на работу, оговаривала для себя «кофейное довольство» – примерно с фунт кофейного зерна ежемесячно.
Знай наших!
Распространению кофе в Европе способствовал запорожский казак Юрий Франц Кульчицкий, военный, дипломат, разведчик и успешный купец. Родился Кульчицкий в православной шляхетской семье. В молодые годы примкнул к отряду запорожских казаков. В одном из походов попал в плен к туркам, где выучил турецкий язык, познакомился с обычаями и пристрастился пить кофе. После выкупа из плена служил переводчиком – пан Кульчицкий в совершенстве владел не только турецким, но и румынским, немецким, польским и венгерским языками.
За особые заслуги был одарен домом в Вене недалеко от собора Святого Стефана, где в 1678 году открыл первую кофейню. Правда, кофе по-турецки австрийцам не пришёлся по вкусу. И сметливый кофеман адаптировал рецептуру. Так появился знаменитый кофе по-венски: в фильтрованный кофе Кульчицкий стал добавлять молоко и мёд.
К слову, именно предприимчивому пану приписывают и авторство сдобных булочек, изготовленных в виде полумесяца (символа поверженной в недавнем тогда прошлом Оттоманской империи). Вполне вероятно, что эти самые «кипфель» послужили прообразом знаменитых круассанов.
А вот первую кофейню в Париже открыл этнический армянин Паскаль. К концу XVII столетия во французской столице были уже сотни маленьких кафе.
С солью, да под лучок
К концу XIX века все страны мира довольно чётко делились на «кофейные» и «чайные». В первых прижилась привычка к кофепитию, а во вторых – предпочитали чай. Россия, всегда отличавшаяся способностью выбора особого пути, стала страной одновременно и «кофейной», и «чайной».
Кофе пили преимущественно в Петербурге, в прибалтийских губерниях и в Царстве Польском, а также на Кавказе и в Закавказье.
Крепкий кофе по-армянски не только сладок, но и допускает наличие алкоголя. Прибалтийские народы, финны, карелы любят кофе средней крепости и в чистом виде.
Примечательно, что когда в Выборге в начале XVIII века стали пить кофе, лютеранская церковь, как и православная веком ранее, наложила свой запрет на сие неугодное занятие. Но постепенно привычка пить кофе становится по-настоящему национальной чертой для большинства наших североевропейских этносов. Исследователи быта карелов делились своими наблюдениями о том, что «кареляки как только встают с постели, первым делом – пьют кофе. Днём опять кофе. Придёт гость – ему подают кофе... Приготовляется кофе по-своему: в кофейниках с кипячёной водой ложатъ около чайной чашки молотаго кофе, причём ложат его не в мешок, а прямо в воду. Всё это опять кипятится на огне. В кофе прибавляют часть соли, так что он получает солоноватый вкус. Некоторые даже пьют кофе с луком».
Шведский естествоиспытатель Карл Линней мечтал выращивать кофе в северных широтах, потому как считал, что «напиток сей укрепляет чрево, способствует желудку в варении пищи, засорившуюся внутренность очищает и согревает живот».