Слишком часто в последнее время события, формально не связанные с межэтническими отношениями, оказываются в центре общественного внимания именно из-за того, что в подоплёке согражданам чудится пресловутый национальный вопрос. Всё это очень похоже на цепь перманентных коротких замыканий.
Кого «переклинило»?
На днях Зюзинский суд Москвы прекратил дело в отношении дворника, который сломал челюсть 12-летнему школьнику. Сделал это 35-летний мужчина, по одной версии – за случайно брошенный в него снежок, по другой – не выдержав систематических оскорблений, где расстрел снежками был самым безобидным действием.
Вообще-то сюжет о «войне» мальчишек и дворника – классический. За разбитое стекло суровый дворник ловит шалопаев за ухо и сдаёт родителям под одобрительное кивание бабулек на скамейках. Вечером мальчишку ждёт нагоняй от отца. В этой истории дворник – хозяин двора, которого дети побаиваются, а жильцы уважают. Никому не придёт в голову над ним куражиться. Ведь можно и схлопотать в ответ – он же не просто мусор убирает, а является полноправным членом общества, который блюдёт порядок в доме и на всей прилегающей к нему территории.
Нынче в столичных дворах совсем иные расклады, что ни для кого не секрет. Именно поэтому достаточно было озвучить имена участников происшествия, как оно стало одним из самых обсуждаемых как в Интернете, так и в официальных СМИ. Ведь зовут дворника-мигранта из Узбекистана Бахром Хурромов, а пострадавшего юного москвича – Артём Хотеев.
Накопившееся раздражение в обществе из-за слабо контролируемой миграции, страх перед «понаехавшими» и «чужими» – всё это невозможно нейтрализовать лишь популистскими запретами упоминания в СМИ национальности и родины участника правонарушения, как это предлагают иные депутаты Госдумы. История человека, жившего в мусоропроводе, показала, что мы находимся в аномальной зоне взаимного неприятия, когда «переклинить» может кого угодно: дворника – и тогда он начнёт крушить челюсти подросткам; школьников – и они будут безнаказанно издеваться над взрослым только потому, что он другой национальности; суд – и он просто отпустит членовредителя; общество в целом – и оно разделится на два непримиримых лагеря, будет с пеной у рта обсуждать частный случай. И это вместо того, чтобы решать целый комплекс застарелых проблем, породивших всю эту дикую ситуацию.
Дагестан искрит
Недавняя смена руководителя одной из северокавказских республик обсуждается невероятно широко и горячо. А что, собственно, случилось? Неужели президент страны впервые меняет главу одного из регионов? На Колыме вот теперь тоже новый руководитель – Владимир Печёный. Но вокруг него нет того ажиотажа, который сопровождает назначение Рамазана Абдулатипова и.о. президента Дагестана. Да и вопросы о его национальном происхождении, о том, на какие кланы теперь будет опираться и.о. губернатора Магаданской области, почему-то не задают. Разве не странно, что ни в одном другом регионе национальность первого лица обсуждать особо не принято. Много ли, к примеру, было разговоров, когда главой Мордовии стал Владимир Волков? Но то, что Абдулатипов – аварец, а его предшественник был даргинцем, – знают, кажется, в стране уже все.
А ведь формально один регион от другого у нас ничем не отличается. Почему же такие разные подходы даже к тому, как представляют и обсуждают новых руководителей? На первый взгляд всё дело опять же в той самой «национальной подоплёке». Но отчего-то это касается не всех, а лишь избранных «национальных» регионов нашей страны.
На самом деле причина столь гипертрофированного внимания вовсе не в этнической составляющей, а в застарелых проблемах, которые годами замалчивались, но от этого никуда не исчезали.
Мы боимся признаться, что страна наша не просто многонациональна, но ещё и многоукладна, со всеми вытекающими из этого последствиями. Признать это – вовсе не значит оскорбить кого-либо. Открыть дорогу для откровенного общественного обсуждения, в противовес кулуарным решениям – значит разделить ответственность общества за свою судьбу и благополучие, значит заново обрести ощущение единства страны и желание помочь соседу даже путём некоторого временного ущемления собственного благополучия. Тогда, возможно, лозунги «Хватит кормить Кавказ!» исчезнут не только с улиц городов Центральной России, но и из голов многих региональных руководителей, мягко говоря, недоумевающих по поводу распределения средств федеральным центром. А Дагестан перестанет восприниматься как бесконечно опасная и очень не по-доброму искрящая зона.
Зона для экстремистов
В Енисейске Красноярского края уже весной откроется одна из первых в России тюрем для особо опасных преступников, в том числе для экстремистов и террористов. В связи с этим правозащитники, адвокаты и гражданские активисты заговорили о создании «политических» тюрем по – внимание (!) – национальному признаку.
А всё дело в том, что по обвинению в «экстремизме» в последние годы за решётку отправилось довольно много молодых людей – как из числа «русских националистов», так и приверженцев радикального ислама из северокавказских республик. Причём и те и другие настолько одержимы своими идеями, что даже в тюрьме продолжают активно вербовать себе новых сторонников.
Любопытно, что именно так ещё в дореволюционной России действовали и большевики. Если уж не переубедить, то хотя бы изолировать других от влияния столь деструктивно заряженных сограждан – это в общих интересах. Однако вроде бы разумные действия властей опять встречают раздражённые комментарии в обществе. И это тем более странно в нашей стране, где десятки людей погибли в результате терактов, где пытаются развернуть свои сети экстремистские организации разных мастей.
Выход из этих перманентно искрящих, но грозящих большим «замыканием» ситуаций якобы на национальной почве, видится единственный – неутомимо вскрывать и предавать огласке истинные причины возникающих дискомфортных ситуаций. Нам катастрофически не хватает открытого общественного обсуждения проблем, связанных с миграцией, многоукладностью и преференциями регионов, социально-экономической моделью развития страны и идеологическим вакуумом последних лет. Выводы этой дискуссии должны быть трансформированы властью в конкретные, пуcть даже жёсткие, но столь долгожданные гражданами эффективные действия.